Голос митрополии
С ОТТЯЖЕЧКОЙ, СВИНГУЯ
— Сейчас начнут жены звонить! — а в конце репетиции произносит с полупоклоном: — Не смею вас задерживать, хотя знаю, что вы никуда не торопитесь.
Конечно же, священники торопятся.
— Батюшка с утра до вечера служит, а потом, вместо того чтобы идти домой, к семье, — спешит на спевку. Ушел на раннюю, пришел домой в полночь… а многие еще за городом живут. Тем не менее, раз в неделю стабильно собираемся нарепетицию, — говорит регент.
Всего в смс-рассылке у Юрия 46 адресов. Плюс группа начинающих певцов, с которыми он занимается отдельно — скоро они вольются в основной состав. Средний возраст поющих батюшек — лет сорок, есть и совсем молодые. Коллектив регулярно пополняется выпускниками семинарии:
— С нуля мало кого берем, а семинаристы пели в хоре семинарии, значит, есть слух, голос, опыт. У нас два профессиональных вокалиста — диакон Антоний Малаховский и солист Сергей Алещенко. Они закончили Консерваторию и безотказно и безвозмездно занимаются вокалом со всеми, в том числе и с начинающими, иногда у себя дома, иногда здесь.
БЕЗ БЛАГОСЛОВЕНИЯ НЕ ВЫСТУПАЕМ
— Но поначалу мы растерялись: все батюшки маститые, весовая категория — 150 кило минимум, а мы, студенты, — худенькие! — шутит его брат, протоиерей Андрей Жук.
— Тогда мы дали всего несколько концертов, — продолжает отец Богдан. — В 1990-е все были заняты другими делами.
Хор распался. Идея возродить его витала в воздухе, но энтузиазма не хватало.
— Однажды отец Илия Макаров, нынешний директор и бессменный ведущий концертов, тогда еще диакон, начал собирать хор, — вспоминает отец Богдан. — Меня и моего брата позвали почти сразу же. По хиротонии мы в нынешнем составе старшие, но отношение к нам обычное, дружеское. Мы с любовью несем это послушание, нам нравится, что хор известен в городе. Здесь собрались энтузиасты, которые хотят использовать пение, вообще музыку для проповеди. Это тяжелый труд, но все окупается ощущением, что ты делаешь даже больше, чем можешь.
Сегодня концерты хора в качестве слушателей посещают и его прежние участники, певшие еще при митрополите Никодиме: протоиереи Виктор Московский, Лев Церпицкий, Анатолий Мороз, Борис Глебов и другие. В хоре духовенства с самого начала повелось так: перед каждым выходом на сцену регент берет благословение у старшего по хиротонии священника. Сейчас это протоиерей Богдан Жук.
— Без благословения мы не начинаем выступление. Молитва перед выходом на сцену — это момент перед нашей проповедью, перед нашей миссией, — говорит иерей Илия Макаров.
Раньше старшим по хиротонии и духовником хора был игумен Мстислав (Дячина), ныне епископ Тихвинский и Лодейнопольский. Впрочем, послушание духовника за владыкой так и осталось, да и пение архиерей не забросил: нынешней весной хор приезжал в Тихвин, давал концерт в местном Доме культуры, и владыка Мстислав произнес приветственное слово и даже пару номеров спел вместе с певчими.
ЗАРЯД ДУХОВНОЙ БОДРОСТИ
Участники хора уверены, что так, как духовную музыку поют они, не споет никакой певец, даже верующий: у него нет опыта предстояния и совершения Евхаристии.
— Концерт почти о том же, о чем служба, — поясняет Юрий Герасимов. — Но если на службе не всегда есть возможность без суеты, вдумчиво и понятно передать смысл и настроение песнопения, то духовные концерты как раз это предполагают. Здесь еще и проповедь отца Илии помогает. Наш концерт — это такой день из жизни православного христианина, насыщенный в первую очередь молитвой: покаянной и хвалебной, просительной и благодарственной, к Божией Матери и святым заступникам. Однако в репертуаре хора немало и светской музыки. Концерты обычно проходят в двух отделениях: в первом — музыка духовная, серьезная, а во втором — светская.
— Наш жанр — концерт-проповедь, — говорит директор хора иерей Илия Макаров. — Среди нас нет ни одного светского певца: даже если не в сане, он или чтец, или регент; для всех это — служение. Светскую музыку мы поем исключительно духовно, даже если это музыка легкая, развлекательная. Священник ведь должен не только принимать исповедь, но и давать заряд бодрости. Хор прекрасно справляется с этой задачей.
Конечно, у священника, поющего в хоре, должен быть сильный голос.
— Православное богослужение — красивое, певучее, — считает Юрий Герасимов. — К использованию микрофона я отношусь с большой осторожностью. Есть, конечно, и огромные храмы со сложной акустикой, и батюшки с не очень зычными голосами, но если можно служить без микрофона, лучше обойтись. Друзья-поляки, католики, рассказывали анекдотический случай. У них-то микрофоны используют давно и повсеместно, в каждом храме они прямо в престол вмонтированы. Во время мессы одному пожилому ксендзу показалось, что микрофоны не работают, и в тот момент, когда он должен был сказать: «Господь с вами», он пощелкал по микрофону пальцем и сказал: «Что-то с микрофонами». А хор в ответ: «И со духом твоим!»
КОНЦЕРТНЫЙ ЭКСТРИМ И ЛЕГКОСТЬ ПЕРЕВОДА
В Санкт-Петербурге батюшки выступают часто, а в другие города России приезжать не всегда получается: концерты были только в Москве, Саранске и Пскове. Зато за прошедшие семь лет участники хора посмотрели мир.
— Ценны не сами по себе заграничные поездки, а та радость, которую мы чувствуем в странах, где всё русское должно бы восприниматься в штыки. Люди не только аплодируют, но и плачут, при встрече говорят добрые слова. Хор своим пением способен растопить сердца. Это Божий подарок для нас, мы этого никак не ожидали, — говорит директор хора.
Приходилось коллективу петь и в экстремальных условиях. Юрий Герасимов вспоминает концерт в ночь на католическое Рождество 2015 года, когда хор ездил по маршруту Словения – Австрия – Италия:
— 24 декабря вечером мы выступали в австрийском городке Целье на главной площади. Нас успокоили — холодно не будет, сама сцена отапливается. На концерте должен был присутствовать советник по вопросам науки, культуры и образования посольства РФ в Словении, к встрече с которым мы очень готовились. Мы начали концерт, было плюс 10, а закончили — уже минус 6. После концерта, если кто и простудился, сказать об этом уже не смог, потому что голоса ни у кого не было. Но страдали мы не зря — и с атташе встретились, и с тех пор стали получать приглашения в другие страны.
Одной из самых запоминающихся была поездка нынешним летом на Дни российской культуры в Армении с 20 по 22 августа.
— Мы туда ездили неполным составом — 24 человека, — рассказывает Юрий. — Дали два концерта — в Гюмри (это приграничный город, где базируется 102-я ордена Александра Невского российская военная база ЮВО, есть тами Патриаршее подворье) и Степанаване. Нас встречал народный ансамбль в костюмах, преподнесли нам лаваш и мед (ну, как наши хлеб-соль). Мы в свою очередь подготовили сюрприз армянским зрителям. Перед поездкой мы обязательно разучиваем что-нибудь на национальном языке той страны, куда едем. Для поездки в Армению заведующая епархиальной трапезной Гаянэ Петрова подсказала нам песнопение на музыку Макара Екмаляна «Сурб, сурб» («Свят, свят»). Я сделал переложение для нашего хора, и армянам оно настолько понравилось, что мы получили приглашение участвовать в международном хоровом конкурсе, который будет проходить в Армении через год.
— Оказалось, в переводе песнопения не нуждаются, — добавил Юрий Герасимов. — Основной эффект достигается от звучания и от молитвенного настроя нашего хора. Думаю, наши солисты передают смысл голосом, не только физическислышимым, но и отголоском нашего духа, частички Духа Божия. Если западные люди приходят на наш концерт, то в поисках, не побоюсь этого слова, когда-то утраченной духовности.
Последнее время коллектив старается, чтобы зарубежные поездки сопровождались его участием в Литургии. Например, в Армении священники пели за богослужением в храме на Патриаршем подворье. Настоятелю сослужил протоиерей Богдан Жук. Недавно небольшим составом — двенадцать человек — были в Бари, посчастливилось отслужить Литургию прямо на мощах Николая Чудотворца.
ПОЮЩАЯ ЭМИГРАЦИЯ
В хоре существует некий «костяк» репертуара, но время от времени в нем появляются новые композиции. Весомым источником пополнения служат наработки русских эмигрантских коллективов — мужского квартета Николая Кедрова, хора донских казаков Сергея Жарова.
— К благотворительному концерту в декабре мы будем разучивать фрагменты пасхальной драмы «Царь Иудейский» А. Г. Глазунова. Музыка сложная, требует множества репетиций, — рассказывает Юрий. — Я познакомился с протодиаконом Александром Кедровым, внуком Николая Кедрова, и он подарил мне альбом аранжировок, в их числе и «Царя Иудейского». А народные песни берем из аранжировок Жарова. У меня эти аранжировки появились от его певчих — например, от американского православного священника отца Даниила Ковалика. Он в хоре Жарова с теми самыми казаками, старцами по восемьдесят-девяносто лет, пел дискантом, будучи ребенком. А в последний год работы — уже октавистом, у него за одно лето произошла ломка голоса. Мы из жаровских аранжировок исполняем «Вдоль по Питерской», «Жило двенадцать разбойников», «Полюшко-поле»… так что можно говорить о преемственности русской певческой традиции.
Есть среди участников хора и живой продолжатель дореволюционной традиции: Алексей Коновалов — потомок русских эмигрантов, живущий ныне в России.
— Мои дедушка и бабушка со стороны матери родом из Харькова. Дедушка был белым офицером, прошел через Галлиполи и попал в Бельгию, — рассказывает Алексей. — Дедушка со стороны отца — из Петербурга, в Гражданскую войну оказался в Болгарии — и в результате тоже попал в Бельгию. Там он женился на местной девушке, так что на четверть я фламандец.
Отец Алексея был священником Константинопольского Патриархата, овдовев, он принял монашество и вскоре стал архиереем, архиепископом Евкарпийским.
— Папе пришлось переехать в Париж, потому что там находилась его архиепископская кафедра. Я в это время служил в армии. Своей квартиры у нас никогда не было, мы снимали, поэтому, когда я вернулся из армии, оказалось, что мне некуда идти.
Так Алексей тоже оказался в Париже. Родственница его друга, узнав, что он одинок, пригласила в Париж будущую жену Алексея Юлию. Их познакомили, они стали переписываться, полюбили друг друга и поженились. Расписалисьв России, венчались в Бельгии. Супруга Алексея не хотела переезжать в Париж, пришлось Алексею переехать в наш город. В Париже он десять лет пел с отцом Александром Кедровым, достойным наследником своих отца и деда. Поэтому стал искать хор и в Санкт-Петербурге. Алексею посоветовали Спасо-Преображенский собор и дали номер телефона регента. Это был Юрий Герасимов.
ГИМН, ГЕРБ И СТОЛИЦА
Участники хора духовенства считают себя адептами петербургского певческого стиля. Первый диск, который еще до последнего возрождения хора выпустили его продолжатели-основатели, так и назывался — «Петербургские созвучия». А в ознаменование 45-летия был выпущен юбилейный подарочный альбом.
— На обложке этого альбома — фотография камертона, это мой. Я его купил в Осло, в 1997 году, в комиссионке, — объясняет Юрий Герасимов.
Прилагается к альбому и диск — запись благотворительного концерта в декабре 2015 года. Своеобразным гимном хора стало песнопение «О преславнаго чудесе» — батюшки исполняют его на всех концертах.
Однажды создатели хора задумались об эмблеме. Обратились к одному из студентов иконописного отделения СПбДА, и он разработал герб хора. Основной фон — митрополичья мантия с инициалами митрополита Никодима, по инициативе которого появился хор. Цифры «1971» обозначают год, когда он был создан. По периметру мантии — слова псалма Давидова: «Вся земля да поклонится Тебе и поет Тебе, да поет имени Твоему Вышний» (Пс. 65) — это прокимен на праздник Рождества Христова.
— В этих словах запечатлен момент создания и благодарность за это Богу, а мы выражаем благодарность через свое искусство, — объясняет отец Илия. — Инструмент, изображенный в центре, — псалтирь, это не арфа. А ключ и меч — символы святых первоверховных апостолов, покровителей нашего города.
