Звук в храме

Однажды знакомая скрипачка, выступавшая в католическом храме, поделилась впечатлением. По ее словам, играть было сложно: «Звуки длились слишком долго, сталкивались друг с другом, ни один не начинался из тишины». Может быть, ей просто не удалось найти правильную точку в зале (опытные музыканты знают, что каждое помещение имеет такое место, откуда играется лучше всего), но все равно условия исполнения музыки в церкви нельзя сравнивать с акустикой концертных залов — перестраиваться придется всегда. 

В чем тут дело? Может, «церковная» акустика принципиально подходит только для исполнения духовных песнопений без сопровождения инструментов? Не совсем так. Ведь в католических храмах на службе часто звучит орган, а многие духовные произведения известных композиторов (например, кантаты и пассионы И. С. Баха) написаны для достаточно большого инструментального состава. Давайте разберемся по порядку.

Реверберация или попросту эхо
Главное, что смутило мою знакомую, — долгое время звучания каждой ноты. В таких условиях звуки сливаются друг с другом и создают хаос. Однако то, что помешало скрипачке внятно исполнить произведение, на самом деле является продуманным свойством храмовой акустики. 

Это свойство связано с более длительным, чем в концертных залах, временем реверберации. Под реверберацией понимается процесс постепенного уменьшения интенсивности звучания после прекращения звучания его источника. На слух она воспринимается как гулкость зала или гуляющее по помещению эхо. 

Реверберация возникает в результате отражения звука от стен и измеряется временем слышимости эха после прекращения звучания. В концертных залах время реверберации, как правило, колеблется от одной до двух секунд. На стадионах она практически отсутствует, но поскольку там часто используются громкоговорители, может возникать искусственное эхо. В церкви длительность реверберации может достигать семи секунд. Именно поэтому скрипачке было сложно играть: она привыкла, что звук затухает почти сразу после того, как смычок отрывается от фструны, а он все длился и длился… 

Для чего это сделано? Во‑первых, такое время реверберации создает особые условия для звучания человеческого голоса. Чем дольше реверберация, тем легче петь. Эхо придает голосу «сочность», наполненность звучания, а без него певцу петь очень сложно: голос звучит механично и отрывисто.

Стены как музыкальный инструмент
Однако этим значение реверберации в храме не исчерпывается. Вспомните, как в больших соборах (особенно пустых) отдается эхом каждый шаг или случайный стук. Когда же вступает хор, его звучание начинает витать под сводами, отражаясь от купола и стен, наполняя пространство наложениями и отголосками. В концертном зале такого не услышишь: эхо там минимальное, ровно такой продолжительности, чтобы звучание не казалось слишком сухим. 

Храмовое эхо придает звучанию оригинальность и особый колорит. Может быть, оно имеет и некий психологический эффект: благодаря эху создается впечатление большого воздушного пространства — микрокосма со своими звуковыми законами, отграниченного от внешнего мира и объединяющего молящихся. 

Сами стены, принимая участие в формировании звучания, становятся в храме музыкальным инструментом. Интересно, что их роль не всегда сводится к отражению звука. В древности в стены церквей вмуровывали специальные голосники — особой формы пустотелые глиняные сосуды. Эти голосники играли роль резонаторов Гельмгольца, усиливая отдельные звуковые частоты спектра певческого голоса. Внешне голосники выглядят, как отверстия в верхней части храма, и часто создают особый декоративный эффект. 

Традиция использования голосни-ков‑резонаторов в русских храмах, по-видимому, пришла из Греции вместе с христианством. Голосники активно использовались еще в античных театрах под открытым небом, благодаря им все звуки, исходящие от сцены, были прекрасно слышны зрителям. В таких театрах число голосников иногда достигало тысячи, а располагались они под сиденьями. 

Судя по найденным при раскопках обломкам, сосуды-голосники были применены уже в древнейшей постройке Киева — Десятинной церкви. В дальнейшем они использовались во всех памятниках зодчества Киевской Руси, они есть, например, и в Исаакиевском соборе нашего города. Голосники расположены во внутреннем куполе собора и позволяют слышать каждый звук, изданный под ним, на расстоянии 20 метров. 

Кроме стен, большое влияние на распространение звука в храме оказывает сам купол. Благодаря своей форме он способен собирать рассеянные в зале звуковые волны, концентрировать их и отражать вниз. В некоторых храмах купол даже создает впечатление, что пение хора изливается на прихожан сверху вниз, как бы из горнего мира. 

Еще у этой части храма есть способность влиять на восприятие тембра голоса. Высокий и широкий купол, как правило, усиливает низкие частоты, поэтому голоса диаконов и священников звучат особенно насыщенно. 

В ногу со временем
Как же быть с исполнением светской музыки в храмах? Во многих церквях Европы созданы концертные залы с прекрасными акустическими условиями, а в России такой обычай не прижился. Правда, в Москве, в Зале церковных соборов храма Христа Спасителя, наряду с официальными церковными мероприятиями проходят концерты духовной и светской музыки. Известен как концертная площадка и Смольный собор в Петербурге. Не стоит забывать, что, несмотря на общие закономерности «церковной акустики», каждый храм индивидуален, часто то, что невозможно исполнить в одном соборе, будет прекрасно звучать в другом. 

Достижения современной науки важны не только при анализе акустики, сейчас они используются и для улучшения акустических свойств храмовых помещений. Например, в храме Христа Спасителя используется современная аппаратура. Такое же решение после длительных колебаний было принято в отношении Исаакиевского собора. Современные акустические системы, выполненные в итальянском мраморе и структурированной латуни, вмонтированы в стены собора и почти не заметны на взгляд. Зато акустика собора стала еще лучше.