Языком театра - о главном
Встреча с Митей Карамазовым
Театр возник по инициативе клирика Тихвинского храма иерея Владислава Малышева. Первоначально он был и режиссером, и автором сценариев: режиссером, и автором сценариев:
— Девять лет назад мы подумали: хорошо бы съездить в детский дом. Ну не просто так же ехать! Решили спектакль поставить, небольшой, 15‑минутный. С тех пор дважды в год, на Рождество и на Пасху, готовим представления для детских домов. Сначала мы навещали воспитанников пяти детдомов, постепенно их число достигло десяти, — рассказывает священник. — Я что-то сам писал, режиссировал. Смотрел вместе с нашими актерами спектакли в разных театрах, из них черпал идеи. Как-то узнал, что в театре «Мастерская» поставили «Братьев Карамазовых».
Я люблю русскую классику, пошли, очень нам понравилось. Мне вообще театр понравился, хотя я не мог сформулировать, чем именно. Просто чувствовал, что там «не так», как в других театрах. Однажды в храм приехал человек освящать машину, и вдруг отец Владислав его узнал: это же Митя Карамазов из спектакля «Мастерской»! Андрей Аладьин, артист Театра «Мастерская» и «Антрепризы имени Андрея Миронова», оказался родственником одного из священников Тихвинского храма.
Они познакомились, и поначалу отец Владислав просто звонил Андрею и спрашивал совета, а потом пришла идея организовать тренинг.
— Андрей провел трехчасовой мастер-класс, и после этого мы решили заниматься регулярно. Сняли студию на Кирочной улице, репетировали три месяца. Сделали один показ — этюды на основе отрывков из разных произведений. Видели это человек семьдесят — наши прихожане, знакомые и родственники, — продолжает отец Владислав. Но тут началась пандемия коронавируса, и от студии на Кирочной пришлось отказаться. Недавно удалось снять небольшой подвальчик в центре города. Там можно только репетировать, зрителей посадить некуда.
В театре только девушки
Спустившись со двора на несколько ступенек, оказываешься… прямо на сцене. Сначала полная темнота, потом сигнал тревоги, и в мечущемся луче прожектора несколько девушек вскакивают и надевают, кто умело,кто не очень, военную форму. Здесь репетируют спектакль «А зори здесь тихие», и по тревоге встают Рита Осянина, Женя Комелькова, Соня Гурвич, Лиза Бричкина и Галя Четвертак.
— Почему мы выбрали именно этот материал? Ну, в первую очередь — большие проблемы с актерами-мужчинами. Они у нас были, но потихоньку «отпадали», и теперь единственную мужскую роль, старшины Васкова, играю я, хотя поначалу и не собирался, — признается отец Владислав. — Как только появятся актеры-мужчины, я с удовольствием уступлю им место. Но в этом спектакле, если будет другой Васков, всю работу надо будет начинать заново, то, что в христианской культуре относятся к театру неоднозначно, мы узнаём еще в школе.
Надо сказать, что исторически Русская Православная Церковь была к театру и актерам гораздо терпимее, чем Католическая, и немудрено: театр в его европейском виде появился в Московии по прихоти царя Алексея Михайловича. Однако в наше время в среде православных верующих, что греха таить, можно столкнуться с самыми неожиданными предрассудками, касающимися театра. Отец Владислав уже немало выслушал про «недопустимость лицедейства для священника», «охлобыстинщину » и прочая. Но он уверен: то, что они хотят сказать со сцены, важно для зрителей, и ничего душевредного в этих спектаклях нет и быть не может. Кстати, важная деталь: его герой, старшина Васков, по сюжету курит, и в светском театре актер бы, ничтоже сумняшеся, курил, а отец Владислав, хотя и появляется на сцене с цигаркой, виртуозно избегает курения (не очень внимательный зритель этого даже не заметит).
— «Православный спектакль» — что это такое? — рассуждает отец Владислав. — Совершенно не обязательно, чтобы сюжет или персонажи были напрямую связаны с православием. Наши спектакли — об общечеловеческих ценностях: что такое дружба, предательство, прощение. Говорить с подростками «о вере» бессмысленно, они не будут слушать. Лучше говорить с ними языком театра просто о жизни.
Смотреть в одну сторону
В советское время самодеятельные театральные студии действовали при любом ДК, некоторые из них были очень популярными в своих городах (до известности в масштабах страны «дорасти» смог, кажется, только московский Театр на Юго-Западе). После перестройки многие студии смогли стать стационарными театрами, а остальные, увы, канули в Лету: идея посвящать бескорыстному служению Мельпомене свободное от работы время в новой России не прижилась. В наше время рабочий день у многих не нормирован, устают люди больше, поэтому у театра «Молодежка на Науки» такие сложности с актерами-мужчинами. А женщины, с их тягой к прекрасному, готовы выдерживать этот нелегкий режим: три раза в неделю по шесть часов репетиции, к тому же надо придумывать этюды, учить текст. Наверное, чтобы стать членом труппы, нужно пройти какие- то испытания? Нет, отвечает отец Владислав, никаких стихов-прозы- басни: «Сюда попадают люди, которых мы уже знаем. Мы должны быть единомышленниками, смотреть в одну сторону».
— Так получилось, что у нас все талантливые, — дополняет Андрей Аладьин. — Никаких экзаменов не было, тем более что я пришел позже всех остальных. Обычно в студиях есть кастинг, но, если честно, с человеком достаточно один раз пообщаться, чтобы понять, может он или не может. Задача той школы, в которой я учился, — объединить людей, создать ансамбль, а потом уже, этим ансамблем, заниматься творчеством. Некоторые люди ушли, не потому, что не могли, а по разным обстоятельствам — ну, не сложилось у них. Мы в нормальных отношениях с теми, кто ушел. Среди актеров много «старожилов».
Участницы спектакля «А зори здесь тихие» рассказывают о себе, их воспоминания часто «корректирует» отец Владислав. Лена Лепёхина (Женя Комелькова) участвует в спектаклях лет шесть-семь: «Ходила в храм вместе с родителями, и однажды отец Владислав спросил, не хочу ли я играть в театре. Я сказала: „Да, хочу“. Первая роль была — капризной принцессы из „Двенадцати месяцев“».
— И до сих пор капризничает, — шутит батюшка. А Раиса Евгеньева (Лиза Бричкина) в студии с первых дней: «Всё начиналось с того, что собрались друзья. В процессе работы люди духовно росли, я сама это чувствую, и другие подтверждают. Состав актеров неоднократно менялся, одно время их было довольно много: в спектаклях участвовали человек двадцать. Памятным был спектакль про Пасху 1945 года. Все наши спектакли — нравственные, не то чтобы православные в каждой строчке, но о людях, о добре и зле».
Отец Владислав, улыбаясь, вспоминает, что однажды тот самый спектакль, в котором участвовали двадцать пять человек, привезли в Ломоносов, а играть пришлось… перед четырьмя зрителями. Анастасия Малькова (Рита Осянина) в студии недавно, но вот — играет одну из самых сложных ролей. Отец Владислав добавляет, что Раиса и Анастасия — школьные учителя, а Лена — конструктор одежды. А вот у Юлии Орловой (Галя Четвертак) профессия совершенно не романтическая — она продает мебель: «В студии я достаточно давно, лет семь — сразу, как пришла в храм. Изменения очень чувствуются с приходом Андрея. Мне и раньше всё нравилось, но сейчас стало еще интереснее. Главное, меняется отношение к самой себе, другой становишься».
— А это Ксюша, она пока учится, но зато она — дочь батюшки, — представляет отец Владислав следующую участницу. — Я заканчиваю Политехнический университет. С отцом Владиславом знакомы давно, но в театре я недавно, — рассказывает Ксения Клеба (Соня Гурвич). — Пять лет назад позвал, и год назад она пришла, — уточняет отец Владислав. — Поначалу было тяжело, потому что раньше я играла только в школьных спектаклях, это было не очень серьезно, а здесь настоящая работа. Узнала о себе многое, и хорошее, и не очень. — Я пришла в театр года три назад. Первая моя роль была — просто пробежать по сцене, но я была очень рада, — рассказывает Татьяна Михно, сидящая за звуковым пультом. — Это была роль одной из деревенских девушек, — объясняет отец Владислав. — Спектакль назывался «Пешка» о событиях 1917 года, о том, как революционеры охмуряли молодежь.
— Если сравнить прошлые спектакли с двумя последними работами, мы стали гораздо внимательнее к деталям: тщательно подбираем музыку, свет, на это уходит больше сил, времени, но всё и выглядит по-другому, — продолжает Татьяна. На этой репетиции она сидела на звуке, но в спектакле у нее есть роль — хозяйки дома, где квартирует Васков.
— Спектакль должен западать в душу, и если зрители будут понимать, что это сделала христианская община, и отношение будет другое, — уверен Андрей Аладьин. — Уже не будут думать, что христиане — это какие- то отсталые, «зашоренные» люди. Увидят живых людей, поймут, что спектакль можно смотреть, что он современный, при этом нет грязи и пошлости, что, к сожалению, нередко сейчас в театре. Я учился у Григория Козлова, это замечательный мастер и прекрасный человек, воспитанник школы Товстоногова, Кацмана. Григорий Михайлович пронес свои идеалы через лихие 1990‑е, и тот театр, который он создал, остался чистым. И я хочу это передать студийцам.
«А зори здесь тихие» — первый спектакль «большой формы»: до этого были короткие спектакли или работа над отрывками. Спрашиваю у Андрея, не возникла ли теперь нужда в интенсивных занятиях по актерскому мастерству.
— Серьезно, целенаправленно учить актерскому мастерству на данном этапе не нужно, — отвечает он. — Важно, чтобы на сцене были живые люди. Для этого надо преодолеть зажим, научить заново слышать себя и другого, быть самими собой. Это наш самый главный шаг. Потом можно и каким- то техническим вещам поучиться. Студийцы продолжают осваивать современный театральный опыт. Чаще всего ходят на спектакли в театр «Мастерская », но и в другие театры, конечно, тоже. А недавно отец Владислав побывал в Москве:
— Зимой ездил на Рождественские чтения, и все три вечера ходил по театрам — Андрей достал для меня билеты. Если занимаешься театром, нужно за процессом следить. Из самых сильных впечатлений — спектакль «Евгений Онегин» Римаса Туминаса в Театре имени Вахтангова.
Завернулся в занавеску — и пошел
Разумеется, никаких денег никто не получает, скорее приходится свои вкладывать. За годы, что существует театр, изменились требования к декорациям, костюмам, реквизиту.
— Поначалу как было? Нужны костюмы к спектаклю — занавеску с окна снял или простынь с кровати, обернулся и пошел, — вспоминает отец Владислав. — Это потом уже мы стали что- то покупать, шить. Театр как волонтерский проект (поскольку на безвозмездной основе показывает спектакли в детских домах) участвует в конкурсе «Доброволец России — 2020». Сначала прошли в четвертьфинал, куда из тысячи проектов отобрали триста, потом заняли первое место по Санкт-Петербургу и третье — по СЗФО. В сентябре предстоит полуфинал по России.
— Мы создаем АНО, чтобы иметь возможность на льготных основаниях арендовать помещения и право участвовать в розыгрышах грантов и субсидий, — рассказывает священник. — Снимать помещение, приобретать всё необходимое для спектакля — это требует серьезных затрат. Деньги взять неоткуда. Раньше устраивали на приходе ярмарки, всё- таки было подспорье, а сейчас в связи с пандемией, да и по некоторым иным причинам, пришлось от этой идеи отказаться. Подать на грант можно, если НКО существует не меньше года. К осени, надеюсь, получим разрешение на регистрацию НКО, после чего должен пройти год. Может, что- то даст участие в конкурсе «Доброволец России». Кроме того, мы создали на портале «Планета.ру» краудфандинговую платформу, чтобы купить нормальный профессиональный свет. Дешевый, конечно, но приемлемый: восемь прожекторов, кронштейн и пульт.
— У нас, как часто бывает и в других студиях, кто не занят в спектакле как актер, тот и стоит на свету или за пультом звукооператора, — поясняет Андрей.
Во время пандемии поездки в детские дома, увы, прекратились. Разумеется, со временем они возобновятся. Прежние спектакли были рассчитаны на подростков, но в планах театра — сказка для малышей.
Хотят студийцы показывать спектакли и взрослым, причем не только прихожанам Тихвинского храма и своим родственникам и знакомым. — Помимо детских домов нас очень ждут в женской колонии — это инициатива епархиального отдела по тюремному служению. Как только ситуация с эпидемией изменится, обязательно поедем туда, — делится планами отец Владислав.
— Есть еще благотворительный фонд «Добродомик » — они устраивают бесплатные обеды для пенсионеров и просят показать спектакль для своих подопечных. Им несколько раз в год дают сцену, то есть площадка у нас будет.