Светлая обитель странников бездомных
Имя севастопольского, а после парижского протоиерея Георгия Александровича Спасского (1877–1934) мало известно сегодня. Выпускник МДА (1902) и главный священник Черноморского флота (1917), член Всероссийского Церковного собора (1917–1918) и настоятель храма морского корпуса в Бизерте (1921–1923), перебравшийся в 1920 году во французский Тунис с верной присяге частью русского флота, в 1923 году он поселился во Франции, где стал третьим священником парижского собора святого Александра Невского. В крипте храма отец Георгий собрал сплоченный православный интеллектуально-благотворительный кружок из немолодых людей, искавших духовного руководства и стремившихся к взаимной поддержке. Самые известные участники кружка, его и прославившие, — писатель Борис Константинович Зайцев и его супруга Вера Алексеевна. Зайцев и редактировал сборник «Памяти протоиерея Георгия Спасского» (Париж, 1938).
В эмиграции отец Георгий приобрел известность как составитель (или один из соавторов) акафиста «Светлая обитель странников бездомных» — ярчайшего памятника зарубежной межвоенной русской гимнографии, после последней войны и благополучного расселения по миру православных беженцев прочно забытого за явной ненадобностью, хотя со времени первого его напечатания ладомировской типографией в Словакии (без выходных данных и в качестве брошюры-приложения к «Православному Русскому календарю» на 1933 год) переиздававшегося в эмиграции. События последнего времени привели к лавинообразному появлению в Европе и остальном мире нескольких миллионов православных беженцев, что делает этот акафист, прежде почитавшийся в русском рассеянии исключительно надежным способом обращения к скорой помощи Божией, вновь своевременным и желательным к незамедлительному напечатанию. Тогда же в Европе была написана и икона Пресвятой Богородицы «Светлая Обитель странников бездомных», не получившая достаточного распространения. Акафист же стал широко известен и любим как среди самих вынужденных странников бездомных, так и среди тех, кто молился о них по всему миру. Машинописный экземпляр акафиста автору этих строк довелось держать в руках в Симферополе еще в конце 1970-х годов. Но время и место изготовления этого списка так и остались мне неизвестны.
