Самый православный интернат
ПОЧЕМУ ОВЕЧКИ ИДУТ НАПРАВО?
У метро нас с фотографом встречает машина, в ней — сотрудница интерната Дарья Мусиенко и сегодняшний гость — диакон Сергий Учанейшвили: в сумке ряса, в чехле гитара. Отец Сергий в третий раз едет в ПНИ № 7 давать благотворительный концерт:
— Мне на службу сегодня к пяти. Что бы я делал, если бы Даша не позвала меня выступать? Спал бы, наверное. А раз приглашают, надо ехать. Зачем? Из корыстолюбия (смеется). Спасение ведь вполне себе корыстная цель. Что значат богатства земные по сравнению с теми, которые можно себе на небесах собрать? Могут ли любые награды сравниться с благодатью, которую получаешь, когда отдаешь? Нет конечно. Вот и стараешься ухватиться за возможность хоть что-то отдать, чем-то поделиться. Не хочется, по-евангельски, с козлищами налево идти, а хочется с овечками направо. Вот почему овечки идут направо? Потому что добрые дела делают. А поводы к добрым делам еще искать надо. Так что это везение, когда кто-то просит помочь. Вроде как дело тебя само нашло.
Дорога за беседой пролетает быстро, и вот уже мы въезжаем на территорию интерната. Пробегаю глазами вдоль кажущихся бесконечными рядов окон, предполагаю, что за каждым из них живут только боль и отчаяние. Я ошибаюсь, но еще не знаю этого.
ЦВЕТЫ И КОШКИ
Попав в ухоженный сад, сравнимый по размерам с приличным городским парком, облегченно вздыхаю. Уже не всё так плохо, как может показаться человеку, чурающемуся казенных учреждений подобного типа. Проживающие мирнопрогуливаются по аллеям или сидят на скамейках, которых тут много. Кто-то возится у цветочной клумбы с садовыми инструментами. Тут и там расположились коты всех размеров и мастей. У каждого из них, между прочим, есть паспорт. В ПНИ № 7 справедливо полагают, что коты и цветы не просто придают уют, но еще и обладают терапевтическим эффектом. Для этого даже есть свои термины — пет-терапия и гарденотерапия. Заботы по уходу за садом взял на себя один из проживающих интерната. Руководство помогло получить специальное образование, и теперь для него это официальное место работы: можно не только заниматься любимым делом, но и получать за это зарплату.
Случаев, когда проживающие в ПНИ находят себе достойное место в социуме, не так мало. Резонно возникает вопрос, зачем же они остаются здесь, а не живут по домам, ведь многим по законодательству полагаются квартиры? Неужели есть надобность держать в одном месте восемьсот пятьдесят человек, если некоторые из них вполне могут жить самостоятельно? Чувствую некоторую неловкость от того, что придется спросить об этом руководство. Но оказывается, я зря опасаюсь поставить заведующих учреждением в неудобное положение. На все вопросы мне отвечают прямо, с проживающими разрешают беседовать без ограничений, ходить по отделениям и палатам — тоже. Это еще впереди, а пока предстоит разобраться, для кого этот дом, как в него попадают и есть ли отсюда выход в большую жизнь.
КОГДА ЛЮБЯЩИХ ЛЮДЕЙ НЕТ
— У нас девять отделений и 851 проживающий, — начала свой рассказ директор ПНИ № 7 Светлана Белая. — Вас смущает многочисленность? Отчасти соглашусь. Как раз сейчас активно поддерживаются инициативы по строительству небольших интернатов домашнего типа. Два таких уже строятся, но это весьма затратные проекты. Конечно, когда проживающих мало, в этом много бесспорных преимуществ, но, работая здесь, я замечаю, что, например, старикам с гериатрического отделения очень нужно общение, и не два-три человека в окружении, а своя полноценная среда. Вам кажется, что большинству из них лучше жить дома, если есть такая возможность? А вот тут не могу согласиться.
Двадцать пять лет Светлана Владимировна проработала в сфере социального обслуживания населения. Начинала простым соцработником. На тот момент она жила с мыслью, что её семья — это домочадцы плюс восемь бабушек на попечении.
— И вот я вспоминаю, сколько мне встречалось брошенных стариков, которые не могут ни обслужить себя, ни с постели встать. Что может соцработник сделать на дому? Может купить еду, приготовить что-то, помыть, убрать и уйти, оставив бабушку одну или, еще хуже, — с родственниками, которые только и ждут её смерти, или с далеко не всегда доброжелательными соседями по коммуналке.
Директору ПНИ доводилось сталкиваться с ситуациями, когда пожилых людей, не способных передвигаться, выписывали из больницы, отвозили домой и оставляли на лестнице, под дверью.
— Я в соцработе с 1991 года, для меня очевидно, что интернат — благо, — утверждает она. — Вам кажется, что медицина, уход, питание — вещи второстепенные, главное — родные люди рядом. Но когда любящих людей нет, элементарные бытовые вещи становятся первостепенными.
Есть, конечно, в интернате ребята, способные позаботиться о себе сами. В основном, это те, кто попал в ПНИ после детского дома. В интернате им помогают начать самостоятельную жизнь. Трое подопечных уехали на постоянное жительство в поселок Смолячково, женились, работают.
— К сожалению, так случается не всегда, — говорит директор ПНИ № 7. — По идее, проживающий, который выписался, уже считается полностью самостоятельным, но сотрудники интерната стараются не терять связи, как они говорят, «со своими детьми». За одного из собственных карманов платят долги, собирая внушительную сумму, другого избавляют от гастарбайтеров, занявших его жилплощадь. За каждого подопечного радеть — уже не работа, а призвание.
БЕРУ ТАЙМАУТ — ПОВОРАЧИВАЮСЬ К ИКОНАМ
Выгорание для людей, работающих в социальной сфере, — явление неизбежное.
— Помню, в молодости мне было море по колено, но когда пришла работать в ПНИ, многое изменилось, — рассказывает Светлана Белая. — Вдруг на плечи лег груз ответственности. Да что там на плечи, на совесть, главное! Стала задумываться о вере, Боге. Иногда мне снится райский сад, где так прекрасно, что не стремиться туда невозможно. А как стремиться? Поступать по совести. На директорском месте (впрочем, и на других, наверное, тоже) не всегда просто принять правильное решение.
Во всех непонятных ситуациях директор берет таймаут и поворачивается к иконам. Вот они, слева от стола.
— Помолюсь, мысли придут в порядок, и через какое-то время ответ находится сам собой.
ХРАМУ ОТДАЛИ ЛУЧШЕЕ
Сейчас домовые храмы есть при всех психоневрологических интернатах Петербурга и области, но первый возник именно здесь, в «Семёрке». Было это в 1995 году. Храм освятили во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского. Первоначально он размещался на четвертом этаже, в одной из палат. Попасть в храм тогда не всем было просто, но молящихся становилось всё больше, и руководство интерната приняло решение обустроить храм в новом месте.
— Храму мы отдали лучшее, что у нас было, — просторный и светлый конференц-зал на первом этаже. Благоустраиваем его на те средства, что собираем сами. Помогают не только попечители, но и родственники проживающих, да и сами сотрудники. Мы прекрасно понимаем, что нашим подопечным вера в помощь. Мы не навязываем православие, когда нужно, приглашаем для проживающих служителей других конфессий, например муллу из мечети, но это исключительные случаи. Гораздо чаще мы слышим, как родственники говорят пожилому человеку: «Ты будешь жить там, где есть храм». Это для них действительно важно, — рассказала директор.
Для попадающих в интернат христиан, в основном пожилых, наличие храма и полноценной приходской жизни — один из факторов, которые помогают примириться с переездом из дома в учреждение. Но не менее важны труды, предпринимаемые духовенством для того, чтобы с верой познакомились и все остальные. Крещение здесь не редкость. С момента открытия и по сей день неизменный настоятель храма святого праведного Иоанна Кронштадтского — протоиерей Валерий Швецов.
— Отец Валерий для наших проживающих сумел стать другом. Священники есть во всех интернатах, но не везде они ходят на отделения причащать тех, кто не встает с постели. У нас же батюшка посещает все палаты, — рассказала Дарья Мусиенко, преподаватель живописи в ПНИ. — Кроме того, у нас работает православный лекторий, наши проживающие ездят в паломнические поездки, а на Пасху все, кто могут, выходят на крестный ход.
ЦАРСКОСЕЛЬСКИЙ ВЕРНИСАЖ И ОПЕН-ЭЙР
Дарья работает в интернате два года. Журналист по образованию, художник по призванию (её работы выставляются в галереях города, хранятся в музеях Петербурга и Эстонии, расходятся по частным коллекциям и даже украшают обложку известной британской рок-группы The Legendary Pink Dots), Даша с проживающими рисует и мастерит. Свобода художественного самовыражения, которую дает она своим подопечным, превращает каждую творческую встречу в настоящее событие. В ход идут не только краски, но и любые предметы — бусы, ложки, счеты, бутылки, обрезки ткани… Так создаются уникальные арт-объекты и коллажи, которые отправляются на выставки, а не пылятся на полках.
— Моя задача не научить рисовать, а показать, что искусство разнообразно и подвижно. Реализм — не единственный путь. Все мои ребята — самородки, в их манере письма столько свободы, что многим художникам нужно самим у них поучиться, — уверена Даша. — Хочется просто создать им условия для развития таланта и дать обратную связь от зрителей.
Выставлять работы своих подопечных Дарья начала почти сразу. Для новоиспеченных художников это настоящий подарок. Их картины уже увидели посетители Государственного музея истории религии, выставки прошли также в трех библиотеках города. Апогеем счастья для проживающих в ПНИ № 7 второй год подряд становится победа в Царскосельском вернисаже.
— Я давно здесь живу. Не помню сколько. Раньше не рисовал. Только с Дашей начал, — поделился Александр Скарлата, победитель этого года, занявший первое место в номинации «Дружба» с картиной «Малыш и Карлсон». — Очень люблю Дашу, буду дальше рисовать.
Дарья приходит в ПНИ трижды в неделю. Она не ограничивается занятиями живописью. В августе, например, устроила для проживающих праздник. Повода не было, но было желание. Событие носило модный формат опен-эйра: в сквере перед интернатом пели и танцевали, разгадывали загадки, ели арбузы, рисовали мелками на асфальте, жюри из подопечных интерната выбирало лучшие работы, а сотрудник Антон играл на баяне. Теперь все с нетерпением ждут повторения, и Дарья уже готовится провести аналогичный осенний праздник.
— Даша — находка для нашего интерната, любимица проживающих. Она привносит сюда жизнь, она стала связующим звеном между учреждением и внешним миром. Приглашает интересных гостей, — рассказала Алла Николаевна Янаева, замдиректора по медицинской части.
Дарья ищет тех, кто готов приехать в ПНИ с одной-единственной целью — подарить радость «за так», «за награду в будущем веке», как говорит сегодняшний гость отец Сергий Учанейшвили.
С репертуаром Петра Лещенко в ПНИ № 7 выступал Григорий Податов, регент хора храма Казанской иконы Божией Матери в Зеленогорске, православная писательница Ирина Рогалева читала здесь свои книги. Художественный руководитель кинофестиваля «Невский благовест» Раиса Евдокимова привозила фестивальные фильмы, выступали известные своим мастерством звонари Владимирского собора, на Пасху пел детский хор «Горчичное зернышко». Перед проживающими пела звезда оперетты Лина Нова, для них играл легендарный «Петербургский диксиленд».
ТРУДНЫЕ ВОЛОНТЕРЫ
— Мы всем рады, кто готов навещать наших подопечных. Им необходимы люди извне, необходимо внимание. Это я поняла давно, когда только начала работать в интернате. Тогда поиск волонтеров привел нас в Александро-Невскую лавру. С её общиной мы сотрудничаем до сих пор, — поделилась начмед Алла Янаева.
Она признается, что с православными волонтерами находить общий язык проще всего. На первый взгляд, недостатка в желающих помочь нет. Разнообразных волонтерских движений масса, но далеко не все стремятся именно помогать, есть такие, для кого это просто досуговая деятельность, попадались и те, кто пытается таким образом получить грант.
— Или еще такая проблема: есть добросовестные волонтеры, которые действительно делают много полезного для наших проживающих, но от которых всегда можно ждать «нож в спину», — делится она. — Они бдительно следят, всё ли у нас в порядке. Но бывает, мы что-то упустим, нам они ничего не скажут, а вышестоящему начальству пожалуются. Мы для них всё равно открываем все двери, но с некоторым содроганием.
ДОСТАТОЧНО ЛИ ВО МНЕ ЛЮБВИ
Алла Николаевна начинала свой путь к посту замдиректора по медицинской части с работы в пищеблоке, была и санитаркой, и медсестрой. Всю жизнь работает в психоневрологических интернатах, а ведь когда-то мечтала поступить на филфак, изучать испанскую филологию. Впрочем, о том, что жизнь сложилась именно так, а не иначе, нисколько не жалеет:
— Когда я пришла работать в ПНИ, для меня оказалось настоящим открытием, что среди проживающих очень много интереснейших людей. В 1980-е еще можно было застать старых дворянок, которые, когда забывали слова на русском, переходили на французский и немецкий. Помню пациентку с миопатией Эрба, это заболевание, при котором голова ясная, а мышцы не работают. Она при этом была невероятно деятельным человеком, состояла в обществе поэтов-инвалидов, приглашала в интернат Эдуарда Хиля, Альберта Асадуллина… Когда видишь, как глубоко больные люди не унывают, а наоборот, несут свет окружающим, хочется жить и работать, хочется проверить себя — на что ты способен. На это нужно время. Каждый, кто приходит сюда на работу, в конце концов вынужден найти ответ на вопрос: «Могу ли я пожалеть, дать ласку, достаточно ли во мне любви?» Злому человеку у нас не место.
СТРАНСТВИЯ «ПИЛИГРИМА» ПО ОТДЕЛЕНИЯМ
Вслед за Аллой Николаевной идем на отделения, за ней тотчас собирается свита из проживающих: кто-то читает свой новый стих, кто-то просто жмется ближе, чтобы его приобняли, погладили по голове. И начмед гладит, и слушает, и хвалит.
В фойе собираются зрители, сейчас перед ними выступит театральный коллектив «Пилигрим». В программе стихи, песни, мыльные пузыри. Такие выступления проходят на всех отделениях, особенно труппу ждут те, кто не может покинуть свою палату. Лежачие больные не отпускают артистов, просят выступить еще и еще. А ведь сами выступающие собраны из местных. Год назад при интернате создали совет проживающих, и на одном из собраний совета было решено организовать театр «Пилигрим». Название выбрано неслучайно: труппа, как странствующий пилигрим, переходит из одного отделения на другое. Сейчас и совет, и труппу возглавляет Галина Егураева. Работники ПНИ № 7 вспоминают, что попала она к ним три года назад и поначалу даже не выходила из палаты, да и разговаривать ни с кем не хотела.
— Оказалась я здесь по семейным обстоятельствам. Больше пойти было некуда. Я по образованию художник-постановщик, работала в детском кукольном театре. Раньше приезжала в ПНИ как гость: мы выступали перед проживающими, —и вот сама оказалась здесь, — поделилась воспоминаниями Галина, руководитель театра «Пилигрим». — Сначала ничего не хотела, была замкнута, жила только своими переживаниями, потом стала замечать окружающих, тех, кому намного хуже, чем мне. Первая наша постановка была по стихотворению Даниила Хармса «Из дома вышел человек…». Ребята с первого отделения сделали из картона паровоз и вагоны, всё ярко раскрасили, успех был необыкновенный.
За три года многое изменилось. Теперь на отделениях Галину встречают криками: «Моя королева! Красавица! Люблю тебя до слез!». Каждому Галина дарит улыбку, приятное слово. Она ходит к самым тяжелым больным и просто играет с ними — в куклы, в машинки. Везде только и слышно: «Галя, Галя!»
— Я даже не знаю, чего мне хочется: уйти отсюда или остаться. С одной стороны, мечтаю о настоящем театре, с другой — понимаю: я им нужна, и та неподдельная любовь, которой они меня одаривают, искупает всё. Когда начну сомневаться, помолюсь святому Николаю Чудотворцу, не пройдет и трех дней, а мои сомнения уже развеялись и ответы на вопросы найдены. Видимо, пока мое место здесь.
