Reverend Василий, который никому не читает мораль

Вместе с группой «Кирпичи» и сольно Василий Васильев создает зарисовки «типичного Петербурга», от лица лирического героя рассказывает о том, как устроен шоу-бизнес и просто бизнес, молодежные (и не очень) субкультуры, мир рок-музыканта, менеджера среднего звена и разнорабочего. О самых глубоких вещах он говорит иронично, с юмором. В том числе о своей вере.
Журнал: № 3 (март) 2019Автор: Тимур Щукин Опубликовано: 11 марта 2019

— Василий, среди ваших сольных записей есть альбом «Ложь?», который, кажется, никогда официально не выходил. В нем, как я понимаю, собраны песни с прозрачным религиозным подтекстом. Как и почему эти песни появились? И почему вы им не дали ходу?

— Да, есть такой альбом, и мне он очень нравится. Речь, наверно, идет о песнях «Чёрта узришь — ступай во храм» и «Все на колени». В те годы очень моден был готик-рок и эмо, черные волосы, черная одежда, всё такое. Мне хотелось записать что-то в этом жанре, но со знаком плюс, на «светлой стороне силы», что я и сделал. Получился очень добрый альбом, на мой взгляд. По большей части это юмор, пародия. Да, он не был выпущен, произошло это из-за банальной лени и административной неорганизованности. Как видно, нашлись дела поважнее. Вообще эта пластинка, несмотря на выраженный религиозный подтекст, веселая, милая и смешная. Я давно подписан «ВКонтакте» на паблик, который называется «Православные шутят». Да, они действительно иногда шутят, оказывается. 

Василий Васильев (сценический псевдоним Вася Васин)

родился в 1972 году. Первую группу создал еще в школьные годы. В 1995 году состоялся первый концерт основанной им группы «Кирпичи» (первоначальное название Bricks Are Heavy), а годом позже к группе присоединились участники классического состава Даниил Смирнов (бас) и Евгений Назаров (ударные). После скоропостижной кончины Евгения новым ударником стал Вадим Латышев. Вася Васин — фронтмен, гитарист и автор большинства песен «Кирпичей». Вместе с группой и сольно он записал более 20 альбомов.


— В ваших текстах довольно много морализаторства — и прямого, и косвенного. Вы как-то стараетесь с этим бороться? «Учить хорошему» — это функция артиста?

— Морализаторство? Я что-то не заметил. Но это, наверное, хорошо, что кто-то видит в моих песнях такие вещи. Конечно нет, я не задаюсь целью спецом учить кого-то хорошему, но если так выходит, то и слава Богу. Наоборот, я постоянно даю сноску, что не претендую на истину, никого не сужу и не намерен никого на что-то наставлять. Часто я говорю это прямым текстом. Хотя есть очевидные вещи, которые декларирую: наркотики зло, нет войне, думай своей головой, все люди братья. «Водка=плохо», хотя и ироничная песня, но в этой шутке огромная доля правды. Судя по всему, такая у меня подсознательная творческая реакция на то, чем рок и рэп являются по определению, в корневой своей идее. Ведь рок-н-ролл — это штука, мягко говоря, не православная… Я достаточно четко разделяю своего лирического героя с тем, кем являюсь. И, надо сказать, мой лирический герой стал гораздо более положительным в последнее время. Он всё чаще затрагивает, прямо или косвенно, религиозные темы. Послушайте, например, песню Going Down South, мне кажется, что это вообще христианская вещь. Дальше — больше. В связи с заданным вопросом вспомнил интересный факт: екатеринбургская группа Blues Doctors, с которой я записал альбом народной блюзовой музыки, называет меня строго «reverend» («преподобный». — Прим. ред.). Увижу их, подробно расспрошу, почему так. Смеются, конечно, вспоминают Литл Ричарда (классик рок-н-ролла, ставший пятидесятническим проповедником. — Прим. ред.).

 

— А появляется ли у вас с годами чувство ответственности, как у (хорошего) врача или у (хорошего) журналиста? Вот я спел или сказал со сцены что-нибудь не то, а потом кто-нибудь воспримет это как руководство к действию. Мучает ли это вас по ночам?

— Чувство ответственности за сказанное у меня было и в девяностые, когда мы начинали, никуда не делось оно и сейчас. Верю, что артист должен контролировать то, что несет, даже двойные и скрытые смыслы. Сейчас чувство ответственности даже обострилось и приобрело четкую осознанность. Например, скоро у меня выходит альбом, где есть песня с названием «В рэпе нужно отвечать за свои слова». Внутренний цензор пашет не просыхая, как говорил Черномырдин. Так что сплю я спокойно, но чутко. Есть, конечно, вещи, за которые немного стыдно. Думаю, это нормально. Порой даже в процессе живого выступления, концерта я думаю: «так, не перегнул ли я сейчас?» Причем речь даже не тексте и музыке, а о вещах более тонких — эмоциях, подаче. Я отдаю себе отчет, что жанр, которым я занимаюсь, провокативен, но я стараюсь держаться светлой стороны в его рамках. Хотя, если поискать, то можно найти в любых моих песнях какой-то негатив. Потому что он реально есть, это жизнь, не без этого. С другой стороны, зачем его искать? Ведь ясно и ежу, что основное направление моего творчества позитивно. 


— В ваших песнях много цитат из классиков русского рока. Не у них ли вы позаимствовали эту тягу учить и наставлять? А то, что многие из них сейчас позиционируют себя как православных, на вас как-то повлияло?

— Да, это так, русский рок я люблю с детства и ценю, несмотря на жанровую разницу с тем, что производим мы. Я вырос на Майке Науменко, Гребенщикове и всём Ленинградском рок-клубе, и от этого мне никуда не деться. Отсюда и цитаты, они приходят как-то сами, подсознательно. Насчет учить и наставлять — не знаю, как я уже сказал, я не стремлюсь к этому. Многие старые рокеры православные? Это окей, это хорошо. Но насчет повлияло, это вряд ли. У каждого свой путь, и если бы Шевчук был иудеем, а Бутусов мусульманином, я бы не стал их меньше уважать. Хотя когда БГ в фильме Алексея Учителя «Рок» широко перекрестился с земным поклоном, я понял, что иду правильной дорогой.

 

Когда вы себя ощутили православным, это как-то повлияло на ваше творчество? Для многих это оборачивается творческим кризисом… Некоторые вообще ссорятся с талантом…

— Крестился я в возрасте шестнадцати лет, вполне сознательно, по собственному желанию, в Спасо-Преображенском соборе, что на Литейном. Родители мои в те годы были не сказать что очень религиозные люди. В юности я много читал Евангелие. В общем, не было такого резкого момента, «бац, я православный», так что и о каком-то творческом кризисе речи и не идет, у меня всё ровно. Как уже говорил, я склонен разделять светское творчество и религиозную практику. Естественным образом, в последнее время я больше занимаюсь своим духовным просвещением, больше читаю. Особенно мне понравилась книга митрополита Илариона (Алфеева) «Таинство веры». Понятное дело, что этот труд рассказывает о базовых, элементарных вещах, но он действительно многое объясняет. Последние пять лет я соблюдаю Великий пост, каюсь и постоянно молюсь.


 


И помимо альбома «Ложь?» у вас то там, то тут проскальзывают религиозные аллюзии. Как вы думаете, ваша аудитория их замечает? Это не обидно? Не возникает желания заявить о своей вере более прямо?

— Публика не дура и замечает всё. А о своей вере я заявил однажды прямо и открыто в песне «Меня не беспокоят трупы каннибалов», там есть такие строчки: «Я православный, это знают все. Расшибай СВОЙ лоб, не лезь ко мне».

 

Ваша лирика часто построена на обращении к, скажем так, «студенческим» реалиям, к жизни, которую человек обычно оставляет не позже 30 лет. У вас не возникает по этому поводу когнитивного диссонанса? Или сама музыка, которую вы играете, принуждает «замолаживаться»?

— Прежде всего надо сказать, что люди мы простые, значения выражения «когнитивный диссонанс» не ведаем. Серьезно, я могу только приблизительно нащупать смысл этого термина. «Всему свое время» — полностью согласен с этой поговоркой, по крайней мере, так должно быть в идеале. К сожалению или счастью, массовой публике больше знаком наш старый материал, который мы сочинили, когда нам было 20–25 лет. Это проблема многих «долгоиграющих» групп. Я записал 14 или около того пластинок, а широко известны из них максимум три, и это, вообще говоря, нормально. В ранние наши годы мы были молоды, веселы и беззаботны, что, конечно, отражалось на материале. Отличная мысль, не помню кто сказал: «У того, кто в молодости не был бунтарем — нет сердца, у того, кто в зрелости не стал консерватором — нет мозгов». Но помимо тех, мягко говоря, легкомысленных в большинстве своем песен, мы за 23 года творческой активности написали много сложного, серьезного и, не побоюсь этого слова, философского. Кстати, и в юношеских моих песнях проскальзывают «мудрые» моменты, в то время они вылезали интуитивно и неосознанно. Иногда, прослушивая старые песни с тем багажом опыта, который имею сейчас, я понимаю: «вот это он тогда о том, вот это он тогда об этом», всё вроде правильно. Приятно, конечно, когда к тебе обращаются по батюшке, Василий Владимирович, но я считаю себя очень молодым человеком. И призываю всех считать так же. Поэтому когда на концертах я пою песни тех лет, я не испытываю никаких проблем. Люди, знакомые со всем объемом нашего материала, наши фэны, врубаются и в наши «взрослые» произведения. Наша аудитория растет, взрослеет вместе с нами, и духовно в том числе. Если подтягиваются отроки, молодые люди, то это тоже прекрасно, нам есть что сказать им, поделиться опытом. 

  

Какие идеи сейчас могут привлекать молодых и активных людей? Вы вот в ранних альбомах по поводу капитализма иронично-критично высказывались? Левые идеи могут сейчас привлекать? А христианские идеи?

— Собственно, и христианские, и левые идеи уже привлекают молодежь. Даже монархические привлекают. Но это мы говорим о прогрессивной, интеллектуальной её части. Она невелика. К огромному сожалению, основной массе интересна «алчность, похоть, мнимое величие, некомпетентность и безразличие». Это из песни вашего покорного слуги. А также «неуважение к женщине, сквернословие». Это мы слышим в песнях нью-скул реперов, это мы видим по телевизору в программах Малахова, Кожевникова и иже с ними. Ранний «Дом-2» — монастырь и интеллектуальный клуб по сравнению с тем, что показывают сейчас. Уровень образования, элементарного кругозора за последние лет десять упал жутко. При этом молодежь сильно политизирована и идеологизирована. И, увы, вектор этот против христианства. Впрочем, и пропаганда, навязывание веры населению имеет отрицательный эффект у молодых людей. Те, кто в ответе за медиаполитику в стране, поступают прямолинейно и глупо. Молодежь будет протестовать по определению, это аксиома. Обостренное чувство справедливости, неприятие лицемерия, всё такое. Ну как ты силком затащишь человека в Церковь? Рекламные плакаты, что ли, развесить с надписью «чёрта узришь — ступай во храм»? К вере нужно прийти самому, ну или быть изначально в этой среде, родиться в христианской семье, быть воспитанным строгими православными родителями. До веры надо дорасти.

Поделиться

Другие статьи из рубрики "ЛЮДИ В ЦЕРКВИ"