Первая психологическая помощь: азы для верующих

— Марина Сергеевна, расскажите, как возникла идея курса «Базовые навыки диалога и консультативной беседы»?

— С удивительным человеком, психологом, профессором Фёдором Ефимовичем Василюком я проработала рядом 12 лет. Год назад его не стало, и я поняла, что просто обязана продолжать его дело: он был для меня и учитель, и даже можно сказать отец. Я знаю, как важно было для Фёдора Ефимовича развитие психологической практики в том числе при храме, он сам когда-то вел курс на основе «Понимающей психотерапии» в Сретенской семинарии. И лично мне это важно, потому что я много лет консультирую, принимаю клиентов — в том числе в Церкви. Я знакома с проблемами людей, которые давно воцерковлены, у меня много боли по этому поводу, и хочется помочь и прихожанам, и священникам, поддержать их. Вот так год назад практически на ровном месте и придумался этот курс. Не было помещений, денег, людей — ничего. Но пришла идея, мой коллега Владимир Михайлов согласился её осуществлять вместе со мной — и вот мы уже выпустили второй набор слушателей, а теперь разрабатываем вторую ступень для этого курса.

Марина Филоник

практикующий психолог, сертифицированный психотерапевт, член-соучредитель Ассоциации понимающей психотерапии, преподаватель РПУ им. Иоанна Богослова (Москва), супервизор и лектор психологической службы московского храма святых Космы и Дамиана в Шубине. Лектор портала «Предание.ру», вела программу «Точка опоры» на канале «СПАС», автор порядка 70 научных и научно-популярных публикаций, в том числе по христианской психологии. Руководитель и ведущая программ образовательного проекта «Психология для Церкви».

— Если сравнить первый и второй выпуск курса, что можно отметить?

— Самое главное — на второй набор записалось в три раза больше слушателей. Это подтверждает, что такие курсы людям нужны. Притом что у нас практически нет рекламы, только соцсети и сарафанное радио. Мы сами не ожидали, что будет столько желающих, поступило более 90 заявок. Владимир Михайлов провел 46 собеседований! В результате к первому дню занятий у нас было зачислено 56 студентов. Конечно, постепенно люди отсеиваются, к концу второго набора осталось 44 учащихся: все-таки взрослому занятому человеку сложно выдержать постоянный режим занятий, еженедельные домашние задания. У священников, семинаристов бывают требы, послушания. Но если есть желание, то с этим справляются, догоняют: можно послушать лекцию задним числом, разобраться самостоятельно в материале, сделать домашнее задание.

— Как можно стать специалистом, проучившись четыре месяца на курсе? Люди этому по шесть лет в университете учатся. Основы психологии всё равно, наверное, за это время не изучить.

— Конечно, после курса ты не становишься психотерапевтом. Но помочь людям ты сможешь, ведь помощь может быть разного масштаба и глубины. Даже в профессиональной сфере есть разделение на психотерапию и психологическое консультирование, и это самое простое разделение. Мы в своем курсе говорим всего лишь о том, как быть рядом с человеком в трудной ситуации, как поддержать его. Это не значит проработать его детские травмы или избавить от невроза, панической атаки или фобии, это значит — оказать человеческое участие так, чтобы это было не травматично, а бережно, экологично, «психологично». У любого человека в трудной ситуации запускается какая-то работа души. И мы не решаем за него проблему, не даем советов, а присутствуем рядом в глубоком человеческом контакте. Слышим, понимаем — и одновременно поддерживаем то, что человек сам уже делает. Мы даем русло для реки переживаний, внутреннийразворот собственным процессам. Это очень важно, и этому можно научиться.

— Насколько возможно таким тонким вещам обучить онлайн?

— Для нас это своего рода эксперимент. У Фёдора Ефимовича всегда была установка, что нельзя учить психотерапевтов дистанционно. Но времена меняются, онлайн-формат образования становится привычным. Сейчас даже в Ассоциации понимающей психотерапии первую и вторую ступень начинают давать дистанционно. Мы пошли на это ради того, чтобы обучение было доступно людям не только из Москвы. Конечно, дистанционные учащиеся что-то теряют по сравнению с очниками. Да, это технически тяжелее. Да, трудно выдерживать трехчасовое занятие, сидя дома и не отвлекаясь. Но практика показывает, что это возможно. Мы специально отказались от видеолекций в пользу интерактивного формата: слушатели могут писать вопросы и ответы в чате, есть специальные практические задания, когда мы переключаем студентов на небольшие группы, и они общаются, видя и слыша друг друга. И мы видим по плодам, проверяя домашние работы, что некоторые наши онлайн-студенты блестяще осваивают материал.

— Где можно применить знания, полученные на ваших курсах?

— Кто на каком месте стоит, там и может применять. Во-первых, это важно для священнослужителей, которые постоянно имеют дело с людьми, несущими в храм свои трудности. Во-вторых, для волонтеров, которые помогают ухаживать за больными людьми. Они присутствуют рядом с человеком в страдании и, конечно, могут использовать полученные навыки ведения диалога. В-третьих, это очень важно для миссионеров, катехизаторов, ведущих малых групп, приходских социальных работников. В Церковь часто приходят люди с проблемой, с болью — как мы откликаемся, как мы их встречаем? Чувствует ли человек, что его здесь поняли, приняли? Мы даем очень практические навыки, и наши слушатели после первых же попыток их применить поражаются: это действительно работает! Огромный плюс того, что сделал Василюк, — хорошо простроенный материал процесса обучения. Мы многие вещи взяли из того, что было им досконально проработано. И адаптировали под нашу аудиторию — церковных работников-неспециалистов.

— Получается, священник может применять эти навыки ведения диалога во время духовных бесед?

— Я ориентируюсь на отзывы: например, один священник под влиянием занятий пошел и попросил у своего настоятеля что-то типа «пастырского часа» — когда он может принимать людей для беседы на основе полученных знаний. Недавно разговаривала с другим священником, который проходил курс еще у Василюка, он на своем приходе два часа в неделю занимается консультированием. У нас в обучении есть тема про переживание и молитву, где мы опираемся на труды Фёдора Ефимовича. Она о том, как можно помочь нести свои проблемы не только к человеку (священнику, психологу), но и к Богу. Мы помогаем расслышать, что человек сейчас чувствует, и конвертировать это в молитву: «из глубины воззвах к Тебе». И это так важно в пастырской практике.

— Может ли ваш выпускник (не в священном сане) давать консультации на приходе?

— Да, только надо понимать жанр этих консультаций, их компетентность и границы. Мы пока не определились с термином, как назвать того, кто может вести эти консультации, самый подходящий — «приходской консультант». Но эти слова понимают по-разному, обычно так называют тех, кто занимается, условно говоря, начальной катехизацией. А мы предлагаем первичный разговор с человеком, который пришел с бедой, с переживанием. Оказать поддержку, понимание, некоторую помощь — такую, что человек ощутит продвижение внутри своей проблемы. Возможно, итогом разговора с помогающим консультантом может стать обращение к психотерапевту, возможно, — к священнику.

— В феврале у вас стартует еще один курс, расскажите о нем, пожалуйста.

— Да, мы сейчас готовим курс «Основы психопатологии» для священников, психологов и медицинских работников и медицинских работников (psychopathology.tilda.ws) — очно и онлайн. Идея в том, что в Церкви в том числе много людей с теми или иными формами психопатологии. Это не обязательно то, что называют большой психиатрией, когда по людям просто видно, что они больны. Есть и так называемая малая психиатрия: разные виды личностных расстройств, некоторых симптомов или синдромов. Человек, который совсем не образован в этой сфере, как правило, их не различает. Интуитивно чувствуешь: что-то не то, но не можешь сформулировать. Это короткий курс, всего 30 часов, который будет читать врач-психиатр с большим опытом. Курс состоит из теоретических и практических занятий. Цель его — научиться различать симптомы, когда необходима помощь специалиста (например, симптомы суицидального настроения). Это не означает, что люди смогут ставить диагнозы, но они смогут насторожиться в нужный момент. Тут также важно соотношение психиатрии и духовной жизни. У человека могут быть панические атаки или тревожное расстройство, а священник ему говорит: «Ну что ты боишься? Ты мало доверяешь Богу». Такое незнание базовых форм психопатологии может отражаться на пастырской практике. Ведь когда у человека температура под 40ºС, ни у кого не возникает мысли, что ему нужно сейчас применить какую-то особую духовную практику. А когда речь идет о психических нарушениях, тут очень часто может всплыть что-то типа «ну что ты ноешь, ты обленился, возьми себя в руки». А человеку только хуже становится. Поэтому дополнительное просвещение в этой сфере, считаю, очень нужно. Чтобы, прежде чем давать человеку какой-то духовный совет, — присмотреться, всё ли с ним в порядке.

Отзывы слушателей курса

С психологией я уже сталкивался ранее, но вот со школой «Понимающей психотерапии», которую создал Ф. Е. Василюк, познакомился здесь, на курсе. Понимающие практики, конвертация переживания в молитву, опыт психотерапии в деле исповеди и покаяния и многое другое помогли получить определенную духовную установку на объединение молитвы и действия в области душепопечения.

Иеромонах Феодор (Будаев), Самара

В течение курса я всё больше убеждался в том, что потребность многих прихожан состоит не в духовном совете, а в поддержке, участии и принятии. Каждый, кто приходит к священнику, — это целый жизненный мир, в котором свои, часто незнакомые священнику, страхи, боль, надежды и радость. Отказываясь от экспертной позиции и сопереживая тому, что совершается в душе и сердце собеседника, мы можем дать намного больше, чем простой совет или директивное мнение.

Иерей Димитрий Самсонов, Москва

Для меня участие в обучении основам понимающей психотерапии совершенно точно было не случайным. Все наши встречи, обучение, практика помогли мне, в первую очередь, увидеть себя. До начала обучения я формулировала цель своего участия примерно так: «На приходе я работаю с людьми, которые пришли с какой-то просьбой, занимаюсь перепиской с заключенными. Хочется научиться общаться с людьми, попытаться понимать их, разговаривать, никаким образом не навредив и не обидев». В процессе обучения проявилась еще одна истина: начни с себя. Кого я слушаю, когда слушаю, слышу ли другого человека, на чьей я стороне? Нужны ли мои советы и мои переживания другому человеку? И так далее. Много вопросов к себе…

Валентина Алиева, социальный работник Никольского храма в селе Макарово, городской округ Черноголовка Московской области