Отцы и дети

У одной из современных православных писательниц есть такой эпизод. Героиня романа попадает в монастырь и видит небольшого старичка в черной одежде, за которым бежит толпа женщин. Героиня спрашивает рядом стоящих паломников, что это за человек и что это за толпа бегущих. В ответ она услышала, что старичок в черном — это старец, а его «преследователи» — это его «духовные чада». Сама того не подозревая, писательница показала одну из самых острых проблем в современном Православии, которую руковод­ство нашей Церкви еще в конце прошлого века назвало термином «младостарчество».

Мы приходим к духовнику с тем, чтобы встретить проводника до дверей Царства Божия. Но если он сам там не бывал, он нам ничего не может дать. Об этом должен задумываться каждый духовник, каждый священник, к которому приходят люди на исповедь.

Митрополит Сурожский Антоний, «О духовничестве» (2000)

Иными словами, речь идет о довольно странной, но весьма распространенной сегодня практике. Так, некоторые священнослужители в декларативной форме дают мирянам советы и приказания, касающиеся самых разных сторон их жизни: от того, какие книги им читать, на какую работу им устраиваться, до приказов жениться на конкретной девушке или, напротив, не жениться и уходить в монастырь. Это, конечно, примеры наиболее грубых искажений в отношениях, которые существуют между духовниками и их духовными чадами, но они убедительно показывают наличие определенного кризиса в нашей Церкви.

Институт духовничества — один из самых важных в Православной Церкви, но все же в своей исторической форме — с той, с которой мы сталкиваемся в нашей повседневности, — как любое дело рук человеческих, он не лишен недостатков. Причем заблуждения, окружающие современную практику духовничества, носят двусторонний характер. С одной стороны, это некомпетентность пастырей, особенно молодых, практикующих на исповеди методику «грубого нажима». Многие из нас слышали исто­рии людей, которые с недоумением выходили из храма после странной исповеди или беседы со священником. Многие сами пережили трагедию разочарования.

С другой стороны, не менее (а может и более) важны наши заблуждения, то есть мирян, «бегающих» за «старцами». Люди во все времена искали чудес и стремились переложить ответственность за свою жизнь на другого, и в этом смысле наличие духовника — это большой соблазн, открывающий дорогу духовному инфантилизму. Достаточно вспомнить успех весьма среднего, но крайне популярного сегодня фильма «Остров», чтобы понять тот факт, что многие, приходя в Церковь, хотят встретить не Христа, а того самого необычного «старца». В мечтах они уже представляют себе, как прозорливый монах или священник посмотрит, произнесет разрешительную молитву, прикажет уйти с работы, и все в порядке: слепые видят, глухие слышат, а хромые ходят… Между тем реальность весьма далека от подобной идеальной картинки.

Более того, ставя «любимого батюшку» на недосягаемый «пьедестал почета», «почитатели» невольно заставляют его вести себя соответ­ствующим образом, подчас превращая его в пародию на древних подвижников. Очень ясно говорил об этом митрополит Сурожский Антоний: «Столько людей стараются поставить священника, к которому они ходят постоянно, в положение, какого он не может занимать, делают из него «старца», хотя он ­просто честный, добрый приходской священник. Если вы упорно ему внушаете, что он гений, то… мало кто не верит. Потому что, во‑первых, трезвых людей меньше, чем нетрезвых, а во‑вторых, случись, что его слово исполнилось, — вот вам и доказательство! И надо говорить верующим, чтобы они не ставили священников в такое положение».

Еще один момент, о котором часто забывают и миряне, и некоторые священники, общающиеся между собой, — это умение держать дистанцию. Странно смотрится ученик или студент, рассказывающий преподавателю, какой сотовый телефон он себе купил или о своих болезнях. Между тем духовника (под этим словом часто понимают просто священника, у которого более или менее регулярно исповедуются) очень часто уведомляют и о своих болезнях, и о своих отношениях с супругой, и еще много о чем, что отнюдь не всегда входит в понятие исповеди. Наконец, священника часто рассматривают и как психолога, и как педагога, и как «экономического советника». К нему могут приходить с жалобами на депрессию или за советом, как купить или продать квартиру, подчас забывая о том, что человек на исповеди должен говорить о собственных грехах или сложных духовных ситуациях, а священник является «только свидетелем», о чем говорится в одной из молитв в чине исповеди.

Разумеется, это совершенно не означает, что со священником нужно строить формальные отношения, но и изливать свою душу человеку, о котором вы совсем ничего не знаете, тоже не стоит. В противном случае вас может постигнуть разочарование в том идеальном образе духовника или духовного чада, который вы сами себе создали.