Образ рая на Земле
Но не только за этим. Наместник Александро-Невской лавры епископ Назарий считает, что люди приходят в монастырь, чтобы… увидеть рай или хотя бы отблеск рая. А что заставляет нас чувствовать, что рай существует?Разумеется, красота, которую мы видим на земле. Зримое воплощение красоты мира Божия — цветы. Поэтому цветам в Лавре придается особое значение, да и у владыки особое отношение к ботанике: по светской специальности он — агроном.
Не временщики, а хозяева земли
Сейчас цветников в Лавре много: и во внутреннем каре, и за Троицким собором, перед оградой Никольского кладбища. Петербуржцы к этому незаметно привыкли, а ведь поначалу всё было совсем не так.
— Территория была заброшенная, — вспоминает владыка Назарий. — Тем, кто её занимал, было не до цветочков, они разрабатывали оружие (одна из организаций, базировавшихся в советское время в зданиях Александро-Невской лавры, — Центральный научно-исследовательский институт конструкционных материалов «Прометей». — Прим. ред.). Все, кто в советское время занимали церковные и монастырские земли и помещения, в глубине души всегда чувствовали, что они здесь временщики, поэтому не помышляли о благоустройстве. Да и денег на это им не выделяли.
Свято-Троицкий собор передали епархии в 1956 году, но он долго был приходским храмом — о восстановлении монастыря и речи не было.
— В первую очередь меня волновало внутреннее каре. Его запущенность смущала меня еще тогда, когда я был просто иеромонахом и служил в Троицком соборе, — продолжает владыка Назарий. — Земля принадлежала и принадлежит до сих пор городу, никто ею не занимался — ни известным кладбищем «Коммунистическая площадка», ни окружающей территорией. Внутри каре на газонах загорали, выпивали, но мы ничего не могли с этим поделать. Когда я стал наместником, прежде всего мы начали косить заросли сорняков. Кому-то это не нравилось, говорили: «Это не ваша территория, вы это делаете с целью захвата». Мы также закрыли южные ворота, и больше не было сквозного прохода через монастырь: это уменьшило число праздношатающихся граждан. Я понимал, что люди, которые приходили в Лавру, когда она уже была объявлена монастырем, не были в курсе наших трудностей — что нам передали, что еще не передали. Люди приходят в монастырь за молитвой, утешением, наставлением в духовной жизни. Но в первую очередь им бросается в глаза сам вид и ухоженность территории. С первого шага людей должна встретить чистота и красота, насколько она возможна в данное время. Мы насадили в каре монастыря цветник, он был очень пестрым, таким и остался, хотя сейчас уже сложился определенный план посадки растений. Но в самом начале денег на покупку посадочного материала у нас не было, и что люди приносили, то мы и сажали. Мы себя успокаивали тем, что эта пестрота — некий символ богатства творения Божия. Поначалу кое-кто из братии говорил: «Зачем цветами заниматься, деньги тратить?» Правда, денег-то тогда никаких и не было. Но когда дела лучше пошли, стали часть средств тратить на цветы. Я, как агроном, работавший в Киеве в Ботаническом саду, добился того, чтобы постепенно систематизировались посадки, за 25 лет у нас появились ценные растения. Для монастыря это — одна из задач: чтобы люди не только приходили на молитву, но и любовались красотой Божиего мира. Все говорят: «Ой, райские цветы!», и действительно, это отблеск рая на земле.
Территория между монастырскими корпусами и Никольским кладбищем также выглядела плачевно: на этом месте был гараж, яма для ремонта машин. «Сначала мы хотели яму засыпать, но там был такой толстый слой железобетона, что при реконструкции не удалось его раздолбить, и решено было превратить яму в пруд. Потом появилось рельефное изображение Коневской иконы Божией Матери, образ установлен у пруда — можно сказать, что это наша Ладога в миниатюре», — говорит владыка наместник. Сейчас вокруг «Ладоги» — тоже райский сад: и сирень, и розы, и пионы. Всё цветет в разное время, поэтому летом в Лавре всегда цветущий сад.
Цветок Победы
Мы беседовали с владыкой в пору цветения сирени. В Лавре её особенно любят: кустам, которые растут ближе к центральному входу, уже двенадцать лет.
— Сирень — интересное растение, может расти двести лет, причем какого-то сложного ухода не требует: надо её просто немножечко любить, и она будет благодарно цвести. Это цветок моего детства, я, можно сказать, вырос под кустом сирени. На Украине в каждом дворе были кусты сирени, и мы, дети, отдыхали под ними в жару вместе с курами, — говорит епископ Назарий. — Даже природные формы этого растения разнообразны, а тот же Колесников (Леонид Алексеевич Колесников (1893–1968) — советский селекционер-самоучка. — Прим. ред.) создал несколько сотен сортов… Правда, сохранилось где-то около шестидесяти. Бытует шутка: «Если в раю есть сирень, то она — колесниковская», но я как-то сказал в беседе с сиреневодами: «В раю такая сирень, что у вас есть еще огромный простор для создания новых сортов, чтобы хотя бы приблизиться к подобию райской красоты». У нас есть новые посадки сирени, которые сделаны примерно четыре года назад, некоторые кусты впервые зацвели именно в этом году. Один из самых знаменитых колесниковских сортов — «Красавица Москвы», он имеет золотую медаль Международной ассоциации сиреневодов, считается «королевой» среди сиреней. Есть и другие сорта, выведенные Колесниковым: «Надежда», «Индия», причем у «Индии» редкий, необычный окрас цветков. Сирень мы больше привыкли видеть сиреневую и белую, а эта — практически красная. Есть и другие сорта: «Кремлевские куранты», «Знамя Ленина» — тоже красные. Названия у них специфические, но это понятно: они были созданы в советское время. Растут в Лавре также сорта «Анна Шиач», «Сенсация», «Людвиг Шпет». В планах — посадка сортов с «церковными» названиями: «Белый ангел», «Валаам», «Святая Сусанна»…
У Феодоровского корпуса монастыря в этом году был посажен именной сорт сирени «Михайло Ломоносов», это произошло 15 апреля, накануне дня погребения ученого. Сорт был выведен творческой селекционной группой «Русская сирень» в 2011 году. Лиловые, непривычно крупные (до 3 см) махровые цветки напоминают букли напудренного парика. В этом году только что посаженный куст цвести не будет — им можно будет любоваться не ранее чем через год.
Епископ Назарий задумал устроить сирингарий — сиреневый сад — и на Никольском скиту Александро-Невской лавры в Кингисеппском районе Ленобласти.
— Идея его закладки у меня родилась, когда я узнал о существовании там порта «Кронштадт-2»: его построили перед самой войной, а потом пришлось взорвать, чтобы не достался немцам. Сирень — это цветок Победы, когда войска возвращались, их встречали сиренью. Сейчас работы над садом активно ведутся, в августе планируем посадить на скиту более ста сортов сирени. Хотелось бы, чтобы там были в основном «сорта Победы», выведенные Леонидом Колесниковым и селекционной группой Аладиных из Москвы. Есть сорт «Василевский», это еще Колесникова, а они создали и другие сорта из серии «Маршалы Победы». Есть сорта «Алексей Маресьев», «Капитан Гастелло», «Зоя Космодемьянская» и другие. Только в этом году был заявлен сорт «Александр Невский». В последующие несколько лет мы его еще не увидим: сорт совсем новый, есть только маточное растение, которое надо размножать. Надеюсь, что может появиться сорт в честь святого Феодора Ушакова. В сирингарии будет часовня с иконами: в центре будет известный образ «Христос в белом хитоне», написанный в свое время будущим священномучеником митрополитом Серафимом (Чичаговым), а по бокам — иконы святых Александра Невского и Феодора Ушакова. Эскизы разработаны в нашей иконописной мастерской Дмитрием Мироненко и уже переданы для набора.
Сад заложен в год 800-летия святого князя, да и храм-часовня на скиту посвящен ему: основной храм, Никольский, пока реставрируется.
Красота требует рук
У нового зала «Святодуховского» центра растут… кактусы. В холодное время года они находятся в зимнем саду, а летом их рекомендуется выносить на воздух.
— Я-то к кактусам отношусь ровно, это брат у меня — любитель, и они цветут у него в полную силу! Мы иногда паломников разыгрываем, говорим: «Видите, какой у нас микроклимат? Даже кактусы круглый год растут!» Это, в общем-то, правда — действительно растут, только не на улице круглый год… — улыбается владыка.
В лаврском саду преобладают многолетние растения — чтобы ухаживать за однолетними, нужно много сил и времени: «В первую очередь надо оберегать их от сорняков. Люди умиляются лютикам, одуванчикам, не понимая, что это злостные сорняки, которые постепенно вытесняют культурные растения. У нас есть цветовод Людмила, она и отвечает за все посадки и за состояние цветов. В основном в саду работают трудники — есть люди, которым нравится помогать выращивать цветы в Лавре. Бывает, кое-кто из братии поможет, к примеру, косить, но от случая к случаю. Вообще, если кто-то рвется помогать, это может боком выйти: городские люди не очень разбираются в цветах, для них лютик и ромашка — прекрасные цветы, они могут скосить то, что посажено, а эти сорняки оставить. Я не осуждаю никого, но, тем не менее, такая проблема есть. С наемными работниками тоже был не очень удачный опыт», — признается владыка Назарий.
Иногда территории Лавры благоустраиваются спонтанно: так, на участке около Феодоровской церкви нашлись доброхоты, которые насадили цветник безвозмездно — монастырь оплатил только посадочный материал.
Когда сирень отцветает, начинают цвести пионы. Коллекция пионов в монастыре появилась так: когда началась реконструкция Летнего сада, все старые посадки были уничтожены. Но главный агроном Летнего сада спас и передал монастырю коллекцию пионов. В Летнем саду теперь этих сортов нет, а в Лавре есть.
Древовидные пионы владыка привез из Киева. Вообще пион — южное растение. Владыка рассказал, что первые пионы в Ленинграде появились до войны в Ботаническом саду, их полностью укрывали на зиму. Во время войны следить за ними было некому, пионы приспособились… и стали неукрывными. Теперь они спокойно растут в Санкт-Петербурге.
Владыка Назарий в свое время посадил в монастыре белую акацию: «Она дает мед совершенно особого качества — он никогда не засахаривается. Посадил маленькую, выросла, зацвела два года назад».
Есть в Лавре и хвойные деревья: это многолетники, и зимой они тоже хорошо выглядят. Три ели были посажены уже в пору наместничества владыки, братия их украшает на Рождество. Растут здесь и плодовые деревья — сливы, яблони. Растет кизил из Крыма. Славится лаврский сад и рододендронами: листопадные рододендроны Шлиппенбаха передал монастырю сотрудник Ботанического сада. Нелистопадные рододендроны тоже хорошо себя чувствуют, растут и радуют глаз своим цветением. Только есть одна тонкость — их надо прикрывать ранней весной, иначе листья у них «загорают», становятся красными, и они перестают цвести.
И конечно, какой сад без королевы цветов — розы?
— Розы в этом году мы сильно обрезали, — показывает владыка. — Прошлое лето было затяжным, пошел второй рост, древесина не вызрела, растения не вошли как следует в зиму — и подмёрзли. Ну и хорошо: мы омолодили практически все кусты. Может, сейчас цвести они будут меньше, но зато в дальнейшем хорошо сохранятся. В свое время я розы возил из Финляндии, из Голландии. Роза — один из моих любимых цветов. Когда я был настоятелем в Коневском монастыре, мы посадили розы внутри монастырского каре, и братия шутила: «Назарий насадил розарий». Но когда я ушел, всё захирело, а потом начались реставрационные работы, и сейчас там роз нет. Вся эта красота требует рук. Посадить — не штука, дождаться один раз цветения тоже несложно. Но цветы сами по себе расти не будут… то есть будут, конечно: один раз зацвели — и пропали. Чтобы цветы не вывелись, чтобы их не заглушили сорняки, надо работать. Взять хоть те же розы — то их укрой, то их раскрой, то их обрежь…
Есть в саду и тюльпаны — самых разнообразных цветов. Спросили по невежеству про черный, но владыка объяснил — чисто черных тюльпанов не бывает, это фантазия Александра Дюма. Но бывают тюльпаны темно-фиолетовые, они выглядят практически как черные.
— Покойный отец Григорий Красноцветов служил в Голландии и всегда привозил нам оттуда тюльпаны. Но у тюльпанов одна особенность: если их на зиму не выкапывать и не высушивать, то они «убегают» в землю так глубоко, что никогда больше не найдешь. У нас хорошая коллекция тюльпанов, были ирисы, но в большинстве не сохранились. Зимы были бесснежные, а ирисы сажают не глубоко в землю, а чтобы даже корневища были над землей. Поэтому, если нет снега, они вымерзают. У ирисов такое разнообразие окраски и формы цветков! Они цветут мало, но сразу за сиренью. Хочется создать непрерывность: потом розы, потом гортензии, которые могут цвести почти до зимы! Если красота, то круглый год!