Некруглый юбилей
Россия, Украина и Белоруссия уже отпраздновали 1025‑летие Крещения Руси, но весь 2013 год проходит под знаком этой даты. В Петербурге была даже создана специальная комиссия. Почему мы отмечаем этот юбилей? В чем заключается работа комиссии по празднованию 1025‑летия Крещения Руси? Об этом мы говорим с одним из представителей комиссии протоиереем Михаилом Браверманом, настоятелем храма святых равноапостольных Константина и Елены на улице Доблести.
Раздел: АКТУАЛЬНО
Журнал: № 9 (сентябрь) 2013Автор: Татьяна КириллинаФотограф: Артемий Костров Опубликовано: 4 сентября 2013
Россия, Украина и Белоруссия уже отпраздновали 1025‑летие Крещения Руси, но весь 2013 год проходит под знаком этой даты. В Петербурге была даже создана специальная комиссия. Почему мы отмечаем этот юбилей? В чем заключается работа комиссии по празднованию 1025‑летия Крещения Руси? Об этом мы говорим с одним из представителей комиссии протоиереем Михаилом Браверманом, настоятелем храма святых равноапостольных Константина и Елены на улице Доблести.
— Отец Михаил, как вы считаете, почему стали широко отмечать именно 1025‑летие?
— 25 лет назад на наших глазах произошла удивительная вещь: в Советском Союзе, стране, казалось бы, победившего атеизма, заговорили вдруг о 1000‑летии Крещения Руси, о том, что именно тогда наша страна стала наследницей православной византийской культурной традиции. После празднования произошли события, кардинально изменившие жизнь Отечества: рухнул богоборческий коммунистический режим, Церковь получила возможность дышать свободно.
Я помню юбилейный год — я еще не был крещен — поэтому прошедшие 25 лет значимы для меня. И я понимаю, насколько они значимы для России, для тысяч наших соотечественников, которые пришли за это время к вере. Никогда в церковной истории не было таких жесточайших гонений, какие претерпела Церковь в ХХ веке, никогда не было и столь колоссального возрождения церковной жизни, как то, свидетелями которого мы стали. Мир перевернулся: христианство теперь можно проповедовать открыто, не боясь, не стесняясь, и каждый из нас должен делать это, потому что мы отвечаем за свою душу перед Господом. И каждый пусть задаст себе вопрос: «Что я сделал за прошедшие 25 лет?» Не обязательно построить храм или написать богословский труд — важно сделать шаги к духовной жизни, ко Христу. Возможности для этого сейчас есть у каждого человека.
— А не вызвано ли столь широкое празднование юбилея политическими причинами? Как вариант, чтобы не допустить отпадения Украинской Православной Церкви от Московского Патриархата? Патриарх Константинопольский, например, поздравил с 1025‑летием только украинцев. Как вы думаете, это осознанный шаг?
— Думаю, народы России, Украины и Белоруссии отчетливо понимают, что наше духовное единство зародилось в киевской купели. Помимо общего исторического прошлого, у нас есть единство православной традиции, и это единство люди должны хранить и укреплять. Что касается Константинопольского Патриархата, то у него очень сложная и трагическая история, которая знает как величие, так и уничижение. Но совершенно не мое дело давать оценку действиям Вселенского Патриарха. Мое дело напоминать людям слова Христа Спасителя: «Да будут все едино», и свидетельствовать, что произошедшее в Киеве в 988 году касается не только Украины, но и всех народов, которые принадлежали исторической Руси, а в ХХ веке входили в состав Советского Союза.
— Даже в советской школе учили, что принятие Русью христианства было прогрессивным моментом. Но сейчас некоторые говорят о том, что Руси была навязана «чуждая ей религия», уничтожена высокая дохристианская культура…
— Это говорят люди, которые находятся вне знания о Христе. Нужно понимать, что Бог есть свет. Кому-то хочется поклоняться Перуну, кому-то — идолам нашего времени: информационным технологиям или идолу всех времен — деньгам, это выбор свободного человека… Но надо знать, что свободный, но неверный выбор может привести не к жизни, а к погибели.
— С другой стороны, так называемые «западники» считают, что зря Россия выбрала восточный вариант христианства: дескать, избрали бы католичество и жили бы, как в Европе, а теперь вот отстаем…
— Согласно «Повести временных лет», князь Владимир выбрал традицию Восточной Римской империи — православие — именно из-за красоты: красоты богослужения, красоты храма, красоты богословия. Это наше достояние. Что может быть прекраснее храма Покрова-на-Нерли? Что может быть выше богословия Григория Паламы? Что может быть глубже иконы Пресвятой Троицы преподобного Андрея Рублева? Что может быть чище и прозрачнее, чем житие Сергия Радонежского? Если это наше, мы это ценим и любим. А если это не наше, если мы это не любим, то у нас действительно остаются только идолы сегодняшнего времени — деньги, автомобили и шопинг.
— За последние 25 лет Церковь возродилась. Но многие упрекают Церковь в том, что она возродилась «не так», пошла не по тому пути, слишком увлеклась материальным. Недавно Папа Римский Франциск I призвал католиков к гражданскому неповиновению, к борьбе против безбожного строя жизни.
— Конечно же, необходимо преодолевать безбожие и бороться с грехом. В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» прямо сказано, что если власть принуждает верующих к отступлению от Христа, то такой власти Церковь отказывает в повиновении.
— Но некоторые считают, что наша власть на святое уже покусилась, и Церкви, вместо пресловутого «слияния» с властью, надо с нею бороться.
— Людям, которые так считают, хорошо бы вспомнить, что было совсем недавно в нашей стране. Церковь вступила в свободный период обескровленной. Семьдесят лет ее жизнь ограничивалась лишь богослужением, но и оно требовало преодоления многочисленных преград. В ХХ веке были уничтожены все (за исключением двух) монастыри на территории России. Сколько было поругано святынь, разрушено храмов и, наконец, сколько людей приняли мученический подвиг ради верности Христу?! Но Церковь подвижнически исполняла свое служение. Когда же богоборческий режим закончился, то Церкви прежде всего было необходимо восстановить разрушенное. За 25 лет около 25 000 храмов по всей стране отстроены или восстановлены — это подвиг, это героический труд. Это делали самые обычные священники и миряне в городах и селах.
Во все времена Церковь — это проповедь о Христе, это явление Христа Спасителя в Таинствах. Но наша вера не ограничена богослужением, мы должны оставаться христианами и тогда, когда выходим из храма. Сейчас Церковь предпринимает все возможные усилия для того, чтобы социальное служение — действенная помощь ближнему, нуждающемуся — стало неотъемлемой частью духовной жизни. В каждом приходе должен быть социальный работник, педагог и специалист по работе с молодежью. Это именно то, чего ждет общество от Церкви, но проблема в том, что общество о Церкви мало что знает, а те, кто знают, — не нуждаются в апологиях, потому что живут церковной жизнью. Внешние же всегда склонны осуждать, и практически все равно кого — соседа ли, правительство, Церковь…
Второй аспект — это взаимодействие Церкви с государством. К власти в любом здоровом обществе должны быть претензии. Согласно еще Ветхому Завету, власть греховна, — так она и дана нам по причине греха. Вспомним, первый император-христианин Константин долго откладывал свое крещение, считая, что у правителя есть обязанности, которые плохо совместимы с христианской жизнью, например, необходимость утверждать обвинительные приговоры. Но все люди, независимо от конфессиональной принадлежности, и само государство призваны к соработничеству с Церковью. Люди доброй воли должны стремиться сделать власть прозрачной и ответственной, работающей не на себя, а во благо государства и народа.
— Чем призвана заниматься комиссия по празднованию 1025‑летия Крещения Руси?
— Комиссией намечен и частично уже исполнен целый ряд мероприятий, как сугубо церковных, так и общегородских. Особое внимание мы уделили детям и молодежи. Это и тематический конкурс рисунка среди воспитанников воскресных школ, и благотворительный концерт хора духовенства Санкт-Петербургской митрополии в помощь детям с онкологическими заболеваниями. Это открытые уроки в общеобразовательных школах, посвященные Крещению Руси, и лекции в вузах. Конечно, будут и торжественные богослужения. Все, что делается, делается для того, чтобы как можно больше жителей нашего города, в особенности молодых, задумалось о вечной актуальности Евангельского призвания: искать Бога в своей жизни. Для меня очень важно, что наши священники пойдут на открытые уроки для детей (общее содержание и методическая разработка урока подготовлены нашим епархиальным Отделом религиозного образования и катехизации). В прошлом году, в юбилей Казанского собора, похожие уроки прошли во многих школах города. Детям они очень интересны, потому что священник не похож на других взрослых, которых они видят в школе. И когда батюшка подготовлен к работе с детьми, когда ему есть что сказать (а у нас таких священников много), то его появление в школе становится праздником и для детей, и для учителей.
— А в вузы священники будут приходить?
— Конечно. Понятно, что студенческая аудитория — несколько иная, тут нужны и важны глубокие знания. Особенно хорошо, когда в институт приходит священник, который в нем когда-то учился. И, может быть, после таких встреч у молодых людей пропадет охота обвинять священников в «мракобесии» и малообразованности. Эти встречи, возможно, помогут и преодолеть предрассудки, активно насаждающиеся некоторыми СМИ и сообществами.
В начале XX века было принято нападать на Бога и обвинять Его, но сейчас здравомыслящему человеку не придет в голову устанавливать памятник Иуде или устраивать лекции о доказательствах небытия Бога, атеизм потерял свою «научность» и стал просто «верой в неверие». И сейчас «мир греха» переключился на Церковь, и если мы будем достойными христианами, если мы будем нести в мир Свет Христовой проповеди, тогда, конечно, тьмы вокруг нас будет гораздо меньше..
Беседовала Татьяна Кириллина