Мой девиз: больше гармонии

О русском мире

— Вы родились, выросли и учились в Узбекистане, уже три десятилетия живете в Германии, где состоялись как пианистка, педагог, популяризатор классической музыки. Позвольте начать наш разговор со сложного, многогранного вопроса: что для вас русский мир?

— Русский мир для меня это, в первую очередь, история семьи, история родителей. Мама — кубанская казачка. Она родилась в 1940 году. Ребенком пережила фашистскую оккупацию, пряталась от бомбежек. В Термезе она оказалась в возрасте 12 лет. А папа родился в Термезе. Хотя папа старше мамы на два года, они учились в школе в одном классе. Долгие годы сидели за одной партой. Подростковую, школьную любовь родители пронесли через всю жизнь. К сожалению, папа рано ушел из жизни, в 1991 году. Ему было всего 52 года. А мама и сейчас живет в Узбекистане. Правда, не в Термезе, а в столице — Ташкенте. Навещаю её не менее двух раз в год. 

Русский мир — это, конечно же, Православная Церковь, православная община. Это актуально и для Узбекистана, и для Германии, и для всех стран и регионов мира. В этой связи принципиально важно, что в 2007 году произошло объединение Русской Православной Церкви (РПЦ) и Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ). Зарубежная Церковь, к которой относится и наш мангеймский приход, сохранила свою автономию, административную самостоятельность во внутренних делах. Она находится в каноническом общении с Матерью-Церковью, является её неотъемлемой частью. Поэтому во время всех богослужений у нас в храме поминается Святейший Патриарх Кирилл. 

Понятие «Русский мир» невозможно и не нужно воспринимать сугубо в этническом или в церковно-конфессиональном смысле. Русский мир — это все, кто любит Россию, болеет за нее, сопереживает, связан с русской культурой… Могу привести пример из узбекских реалий. В Узбекистане большинство населения до сих пор владеет русским языком на бытовом уровне. В этом нет ничего удивительного! Но есть и другое явление: приезжая в Ташкент, я не устаю удивляться, что многие узбеки владеют русским языком филигранно, в совершенстве, хотя он для них не родной. Это уже нечто другое, более высокая планка, чем русский язык только как средство бытового общения!

— Это относится к молодежи или к людям старшего возраста?

— В основном такие знатоки встречаются всё же среди выпускников советских школ и вузов, хотя и среди молодежи они есть. Нередко речь человека показывает, что он не просто владеет русским языком, а любит его, с увлечением читает художественную литературу, знает русский театр, кинематограф. Все эти люди, вне зависимости от национальности и вероисповедания, являются частью русского мира!

Именно в Шветцингене с 4-летнего возраста уже в течение 11 лет занимается «главный фортепианный вундеркинд» Германии Даниэль Штанг (на фото). Многие другие воспитанники также достигли впечатляющих успехов: учащиеся школы более трехсот раз удостоены званий лауреатов на ведущих интернацио­нальных и национальных фортепианных конкурсах. Питомцы школы неоднократно давали концерты в Карнеги-­Холл в Нью-Йорке, в королевском Альберт-­Холле в Лондоне, в Рой-Томсон-Холле в Торонто, в Доме-музее Бетховена в Бонне, в «Моцартеуме» в Зальцбурге и т.д.

Начало пути

— Когда вы решили стать пианисткой? Как начинался ваш творческий путь?

— В шесть лет я пошла в подготовительный класс музыкальной школы, в семь лет начались занятия по основной программе. Моя мама, Александра Ивановна Булах, хотя и не играла на музыкальных инструментах, но работала преподавателем русского языка и литературы, основ педагогики и психологии, эстетики и мировой культуры в Термезском музыкальном училище. Она очень любила музыку, любила свою работу. В училище часто проходили концерты, в том числе и замечательных пианистов — профессоров и преподавателей Ташкентской консерватории, которые приезжали в Термез. Мама брала меня с собой на эти выступления. Мне очень нравилось. И было желание научиться играть так же. Не просто желание, а уверенность, что всё получится. Оно появилась еще в раннем возрасте.

— Чтобы стать успешным пианистом, обязательно нужно быть уверенным в себе человеком?

— Несомненно. Без глубинной, искренней уверенности в себе и в своих силах человек не сможет состояться в этой профессии. Это как в спорте: чемпионами становятся не только в результате упорных, изнурительных тренировок, но и благодаря несокрушимой вере в победу. Артисту, выходя на сцену, необходимо верить в успех, в то, что ему есть что сказать зрителям, есть что донести до их сердец. Меня всегда тянуло на сцену. И еще в детстве я поняла, что сцена не прощает робких, неуверенных в себе людей. Что помогает двигаться вперед? Любовь к музыке, восхищение музыкальной культурой, которую создало человечество. Эта профессия тем и привлекает меня, что дает огромные возможности для совершенствования, для движения вперед.

И конечно же, важно осознание пианистом себя как соавтора, соработника композитора. Это большое счастье — иметь возможность оживить ноты Баха, Бетховена, Листа, Чайковского, Рахманинова. И уже дети, подростки, то есть начинающие пианисты, осознают, какие возможности дают им занятия музыкой!

Кстати, мой брат Игорь, который на пять лет меня старше, — известный балетный концертмейстер международного уровня. Помню, в детстве, когда я стала заниматься музыкой, мы с ним сражались из-за того, кто сейчас может репетировать, кто займет место за домашним фортепиано.


— Маме не приходилось заставлять вас заниматься?

—  Об этом и речи не было! Я была готова проводить целый день за фортепиано и стремилась не только выполнять, но и перевыполнять задания, которые давала мне учительница в музыкальной школе. После музыкальной школы училась в музыкальном училище, потом в Ташкентской консерватории. Низкий поклон педагогам, поверившим в меня! 

Жила в общежитии Ташкентской консерватории, оно тогда располагалось недалеко от центра города, на реке Анхор. Там в каждой комнате стояли фортепиано или рояль. А в подвальном этаже были еще и репетиционные классы для занятий. С утра до вечера здание «звучало». Это была не только фортепианная музыка, но и голоса других инструментов. И возникала особая мелодия, можно сказать, «голос общежития».

Год от года храм становится всё краше

Школа вундеркиндов

— После окончания Ташкентской консерватории вы продолжили обучение и начали карьеру концертирующей пианистки в Германии. Какими были ваши первые шаги в этой стране?

— С 1995 по 2000 год я училась в аспирантуре Высшей школы музыки в Мангейме. Уже в первый год на меня обратило внимание Общество Рихарда Вагнера. Последовали приглашения выступать на многочисленных концертах этого общества. Появилось много доб­рожелательных рецензий в прессе. Затем я стала стипендиаткой этого общества с приглашением посетить оперный фестиваль Рихарда Вагнера в Байройте. Это были незабываемые впечатления! Можно сказать, что Германия приняла меня отлично! Потом была первая премия на музыкальном фестивале-конкурсе композитора Вольфганга Хоффмана, живого классика современной немецкой музыки. Музыканты со всей Германии и из других стран состязались в исполнении его произведений в присутствии самого маэстро. 

— В 2000 году вы создали и возглавили фортепианную школу-студию в городке Шветцинген на юго-западе Германии. Юные музыканты со всей страны мечтают учиться в вашей «Школе вундеркиндов». Как и когда вы открыли для себя педагогику? Почему решили создать собственную школу?

— Во время обучения в аспирантуре, помимо концертной деятельности, у меня были частные ученики. Ценя высокий профессионализм русских пианистов и педагогов, родители приводили своих одаренных детей ко мне, так как местные музыкальные школы, к сожалению, не давали детям шансов научиться правильному владению искусством фортепианной игры. 

В музыкальных школах Германии урок по специальности проходит, в основном, один раз в неделю, нередко в группе из двух детей. Экзамены, зачеты, а также теоретические предметы — сольфеджио и теория музыки — до сих пор не входят в обязательную программу обучения. Предмет «Музыкальная литература» отсутствует вообще. Также нет определенной длительности обучения. В связи с этим учителя музыки превращаются в «аниматоров», которые могут только познакомить детей с музыкальной культурой, с азами владения инструментом. Какой результат? Юноши и девушки не могут поступить в профильный вуз ни в своей стране, ни за рубежом. В немецких музыкальных вузах уроженцы Германии составляют явное меньшинство. Гораздо больше там представителей азиатских стран (особенно успешны в последние годы китайские музыканты) и выходцев из бывшего Советского Союза.

Эту ситуацию нужно было исправлять! После окончания аспирантуры я решила создать школу-­студию для одаренных детей и подростков по системе образования музыкальных школ России и СССР. Результаты не заставили себя ждать: некоторые дети, начав обучение в 4-летнем возрасте, уже в пять лет активно участвовали в концертах, выигрывали первые премии на детских конкурсах, а в 10-летнем возрасте уже были студентами  Высшей школы музыки. Со временем у нас и сложился коллектив великолепных педагогов.

В Германии профессиональные музыканты нередко называют школу Татьяны Ворм-Савосской «филиалом ЦМШ», Центральной музыкальной школы при Московской консерватории. Все педагоги школы в Шветцингене — выпускники консерваторий бывшего Советского Союза. Эта единственная в Германии музыкальная школа, которая работает по программе российских (советских) учебных заведений.  

— Вы считаете, что музыка делает мир лучше?

— Я верю в это и нахожу много подтверждений в повседневной жизни. Музыка — дар Господа всему человечеству. Но чтобы музыканты состоялись в профессии, исполнили свое предназначение, реализовали врожденные таланты, их развитие и поддержка должны начинаться как можно раньше. Когда ребенку четыре-пять-шесть лет.

Особенность нашей школы-студии в том, что мы ориентированы на подготовку профессиональных музыкантов, пианистов-виртуозов. К нам приходят дети, которые мечтают о большой сцене. И это должно быть их желание, а не просто амбиции родителей! Природные данные также имеют большое значение. Но желание ребенка, его трудолюбие, ответственность, стремление совершенствоваться — важнейшие факторы успеха. Мне всегда очень приятно, когда «взрослые» качества характера проявляются уже в раннем возрасте. В плане профессионального развития ученики студии рано становятся взрослыми. Но при этом они остаются детьми — живыми, веселыми, непосредственными.

— Как бы вы описали педагогическую концепцию школы-студии?

— И я, и другие наши педагоги рассматривают юных музыкантов как будущих коллег по цеху. Поэтому педагогический процесс наполнен взаимным уважением и доверием. Для меня важно раскрыть творческий потенциал каждого ребенка и подростка, расправить крылья за его спиной.

Мы ориентируемся на исполнительские и педагогические традиции русской, советской фортепианной школы. Уроки фортепиано у детей проходят в обязательном порядке минимум дважды в неделю. Занятия по сольфеджио, теории музыки и музыкальной литературе — один раз в неделю. У нас серьезные домашние задания, регулярно устраиваются экзамены, отчетные концерты. Дети участвуют в национальных и международных конкурсах и мастер-классах известных профессоров-­пианистов. Здесь всё «по-взрослому». Но именно это и нравится детям!

Храм благоверного князя Александра Невского

в Термезе был построен по типовому проекту воинской церкви, который разработали в 1901 году архитекторы Фёдор Вержбицкий и Фёдор Смирнов. Освящение состоялось в 1905 году. В 1905–1910 годах это был храм 9-го Туркестанского стрелкового полка. С 1910 по 1927 год — приходской храм Термеза. В 1927 году его закрыли, и в стотысячном городе, крупнейшем на юге Узбекистана, не осталось ни одного действующего храма. После закрытия храма община продолжала собираться в молельном доме.  

«Три измерения» музыки

— Многие ваши лекции-концерты посвящены русской музыкальной традиции, культурным контактам России и Западной Европы. Яркий пример — «Полишинель. Дорога к Рахманинову»…

— Сергей Васильевич Рахманинов — один из любимейших моих композиторов. В этой программе мне хотелось не только представить публике основные вехи биографии композитора, но и показать его музыкальные корни.

Развитие музыки немыслимо без преемственности и новаторства, передачи опыта от учителя к ученику. Учеником Бетховена был Карл Черни. В свою очередь учеником  Черни был Франц Лист. А у Листа учился Александр Зилоти — двоюродный брат Рахманинова и его преподаватель в Московской консерватории. В этой моей программе звучат произведения и Бетховена, и Листа, и, конечно же, самого Рахманинова. Для меня важны все «три измерения» этих концертов-лекций: музыка, мои рассказы о жизни и деятельности композиторов, а также визуальный ряд. 

— Одна из самых популярных ваших программ — «Русское Рождество».

— Эту идею подсказала сама жизнь. Рождество в Германии вдействительно главный праздник года, к нему заранее готовятся. Зная о моих русских корнях, друзья меня спрашивали: «Как отмечают Рождество в России? Чем православное Рождество отличается от католического и протестантского?» Из ответов на дружеские расспросы и возникла эта музыкальная программа. В ней звучат пьесы П.И. Чайковского «Декабрь» и «Январь» из цикла «Времена года», фрагменты из «Щелкунчика». Нашлось место и для Рахманинова, и для Роберта Шумана, и для Родиона Щедрина. Я рассказываю, как в русском Рождестве переплелись православные и западноевропейские традиции, как немецкие принцессы, переселившиеся в Россию, способствовали продвижению рождественских традиций на новой родине. 

— «Запад встречает Восток» — целый цикл музыкальных программ, где одновременно звучит русская, узбекская и западноевропейская музыка.

— Эти концерты я провожу, как правило, при поддержке Генерального консульства Узбекистана во Франкфурте-на-Майне. Когда в Германию приезжает моя подруга и однокурсница по Ташкентской консерватории (а ныне ее профессор и проректор по науке и инновациям этого вуза) Сайера Гафурова, мы выступаем вместе. В том числе играем дуэтом на двух роя­лях. Звучат произведения Бетховена, Шопена, Листа. Из русских композиторов я обязательно включаю С.В. Рахманинова. Узбекская фортепианная музыка представлена в нашей программе именами Дилоры Аманулаевой и Аваза Мансурова.

— В последнее время, в контексте актуальных политических событий, вы не испытываете сложностей, продвигая, пропагандируя русскую музыку?

— Чувствуется нервозность в обществе, конечно, это сказывается и на реализации культурных проектов. Но я не собираюсь отказываться от концертов русской музыки: они по-прежнему востребованы у публики. Всегда откликаюсь на многочисленные предложения принять участие в концертах и других мероприятиях дипломатических представительств России. С 2016 по 2022 год я интенсивно сотрудничала с Постоянным Представительством РФ при Совете Европы. Сейчас интересные концерты продолжает организовывать Генеральное консульство РФ в Страсбурге.

В течение четверти века Т.В. Ворм-Савосская является автором тематических концертов-­лекций «Классика для всех», «Запад встречает Восток», «Русское Рождество», «Полишинель. Дорога к Рахманинову», «Зимний путь», «Женские истории» и других.

Возрождение храма

— Вы организовали несколько десятков благотворительных концертов в пользу возрождения храма Александра Невского в Термезе, выступаете перед русскоязычными и коренными жителями Германии, рассказывая о храме и его общине. Термезский храм так вам дорог потому, что связан с вашим детством?

— Во времена моего детства храм был закрыт. Там работала баскетбольная секция. Признаться, в те годы это не вызывало у меня внутреннего отторжения или протеста. Ведь в СССР считалось нормальным, что культовые сооружения «перепрофилировали», а то и просто сносили. 

— В 1990 году храм вернули верующим. Но одновременно русская община города в силу разных обстоятельств стала стремительно уменьшаться.

— Об этом нельзя говорить без боли в сердце! Сейчас основу русской общины Термеза составляют пожилые люди. Они очень тянутся к храму, для многих он — важнейшая часть жизни. Но весомого материального вклада в возрождение храма прихожане оказать не могут. Поэтому поддержка всех тех, кому дорог русский мир, дорога историческая память о присутствии России в Туркестане, очень важна и ценна!

Жизнью Термезской православной общины я интересовалась уже давно. К сбору средств для храма подключилась в 2021 году после знакомства с настоятелем священником Александром Терещенко. Тогда и возникло ощущение, что нельзя не помочь! Каждый, кто общается с ним, чувствует глубокую веру батюшки, его преданность общине.

Сейчас идет строительство новой колокольни, планируется приобретение колоколов. Надеюсь, что вскоре храм предстанет в прежнем величии и благолепии! В нем до сих пор еще сохраняется потолок бывшего спортивного зала, но планируется масштабная реконструкция.

Однажды я пришла в храм в будний день. Кроме священника в богослужении тогда принимали участие всего одна прихожанка и одна певчая. Но нельзя было не заметить, с каким трепетом, с какой ответственностью отец Александр относится к каждой службе, к каждой молитве, которая звучит в стенах храма.


— Вера играет большую роль в вашей жизни и творчестве?

— Да, несомненно. Задача музыканта — нести свет и добро в мир, объединять в прекрасном души людей, а это можно делать только при искренней вере в Господа Бога. Очень важно регулярно посещать храм! Церковная община является для меня духовной опорой в самые трудные времена. Например, в мангеймском приходе Александра Невского у нас есть братья и сестры, у которых в семьях близкие люди воюют по обе стороны фронта на Украине. Но они не сломались! И никто не пытается кого-то осуждать, давать непрошеные советы, вступать в ненужные дискуссии. Мы все — братья и сестры во Христе, вне зависимости от национальности, социального статуса, других личных обстоятельств.

— Журналисты любят спрашивать о жизненном девизе. Он у вас есть?

— Наверное, мой жизненный девиз можно сформулировать так: «Донести музыку до сердец слушателей, способствовать тому, чтобы в мире было больше гармонии».