Критерии подлинности
Знания не лежат на поверхности
— Михаил Владимирович, вы занимаетесь исследованием артефактов и реликвий, проблемой их подлинности и происхождения? Насколько важно это знание для Церкви?
— Почитание святынь — это часть церковной жизни, святыни свидетельствуют собой о тайне воплощенного Бога и жизни святых на той же земле, на которой живем и мы. Христианство подчеркнуто исторично: конкретный Иисус Христос был распят при конкретном Понтии Пилате, эта привязка специально упомянута в Символе веры. Историчность христианства — это грань догмата о воплощении Бога. События церковной истории происходили не в безлюдном пространстве, они включены в ряд других событий человеческой истории. Яркий пример этому — Святой Крест, который особенно почитается христианами. История Креста, найденного императрицей Еленой, неплохо прослежена.
— Как ваши труды оказались востребованы в церковной среде?
— После визита Святейшего Патриарха Кирилла в Воронежский государственный университет был открыт Центр изучения артефактов и реликвий. Тогда никакой церковной составляющей не было, мы занимались накоплением знаний по вопросам подлинности реликвий и документов. Постепенно, по мере накопления опыта, к нам стали обращаться частные лица и организации, священнослужители и попечители храмов с просьбой о консультациях. Потом меня пригласили в Российский православный университет, где мне пришлось давать экспертные оценки святыням, которые поступают в Россию. Своих знаний не хватало, поэтому были налажены контакты со специалистами в данной теме как в братских Православных Церквах, так и в Католической Церкви. Мы собираем сведения и о подлинных святынях, и о фальсификации реликвий. Эти знания не лежат на поверхности, специальной литературы практически нет. По указанию ректора РПУ мы готовим большой доклад для священноначалия, который максимально исчерпывающе описывает сложившуюся ситуацию. Он близок к завершению.
Большинство реликвий — подделки
— Много ли в Россию приходит фальшивых реликвий?
— Большинство реликвий, которые приходили из-за границы, прежде всего от антикваров, оказались откровенными подделками: щепки старого дерева, кости неизвестных. Иногда, конечно, бывало и обратное: сомнения оказывались напрасными, а святыни — подлинными. Христианство исторично, и все мы знаем, что мощи святого Николая хранятся в Бари, святого апостола Луки — в Падуе и Праге, частицы Святого Креста разбросаны по миру. Так сложилось, что после эпохи Крестовых походов многие реликвии христианского мира оказались на Западе. Важно, что их судьба неплохо описана, а процедуры отделения частиц тщательно документировались.
— Есть ли среди фальсификаторов такие, которые могут обмануть даже специалистов? Или в случае с реликвиями это сложнее, чем в случае с картинами?
— Несведущему человеку в теме разобраться непросто. Со временем мы познакомились не только с одиночками из Италии, Германии, Греции, которые изготавливают фальшивые реликвии с фальшивыми документами, но и с целыми артелями. Способов фальсификации много. Бывает, мощи малоизвестных в России католических святых выдают за мощи святых неразделенной Церкви. Это особенно легко, если у святых схожие имена: например, святого Андрея из Авеллино (Andrea Av.) выдают за святого апостола Андрея (Andrea Ap.) — здесь нужно изменить всего лишь одну букву; святого Николая из Толентино — за святителя Николая Мирликийского, Иоанна Баптиста де ля Салле за святого Иоанна Крестителя. Чтобы убрать ненужные слова, в документах делают дырки — якобы бумага сама протерлась или жучок проел. Дописать сложно, аферисты с трудом могут воспроизвести надписание старых документов: почерк современных людей не такой, как в прежние времена. Фальсификаторы сканируют документы и впечатывают нужные слова на струйном принтере. Сам документ украден из архива, а что находится в реликварии мы не знаем: человеческие кости с кладбища, кости животных… да это и не важно. Есть особо «отмороженные» фальсификаторы, которые изготавливают на множительной технике документы XIX века и пишут корявым почерком, что им заблагорассудится. Я видел таких документов десятки, мы определяем их с первого взгляда.
Бумага — прочный материал
— Насколько подлинность реликвий на Западе документирована?
— В Католической Церкви реликвии находятся в известных всем местах, и если они разделялись, то есть конкретные документы об отделении. Если скажут, что архиепископ Гента, к примеру, раздавал частицы мощей святого Георгия, это вызовет определенные вопросы: поскольку в Гентском соборе хранится только небольшая частица мощей, поэтому отделить от нее он ничего не мог. А вот в Феррарском соборе есть большая часть мощей. Поэтому, когда мы видим часть мощей святого Георгия с печатью и документом архиепископа Феррары, это не вызывает вопросов. В XIX веке примасом Бельгийской Церкви по церквам его диоцеза раздавались частицы реликвии, хранящейся в кафедральном соборе. Конечно, передача каждой частицы документировалась. Или вот — перед нами подлинный документ с шапкой, печатью и подписью епископа Порфиренского, хранителя святынь Ватикана, он свидетельствует, что такому-то храму передана частица Святого Креста. Церковь, в которой она хранилась, оказалась закрытой, имущество поступило ликвидационной комиссии, а реликвии перекочевали на склад епархиального управления, откуда их и получили в России. Но их не купили, а сделали обмен: помогли монастырю сделать ремонт.
— А если реликвия без печатей и без документов?
— Это не рассматривается вовсе. Всякая подлинная реликвия опечатана епископом.
— А старые документы разве не должны были истлеть?
— Почему же? Я знаю храмы, где используются иногда богослужебные книги XVIII‒XIX веков, причем их часто открывают, листают. А документ об отделении частицы мощей и благословении почитания хранился без доступа света в специальном кармане — что ему сделается? Лет триста такие бумаги спокойно могут храниться. Конечно, бумага темнеет, становится ломкой, чернила выцветают, но в этом плане сложнее с надписями на старых реликвариях. Сепия (древние чернила) всё же выцветает от солнечного света. Но даже поврежденные надписи можно прочесть. Бывают, конечно, и поврежденные жучком или плесенью документы, но чаще и документы, и печати бывают в достаточно пристойном для прочтения состоянии.
Продаже не подлежит
— Как вы полагаете, могут ли святыни, предлагаемые в интернете или на рынке, быть подлинными?
— Если я вам покажу некие картины, скажу, что это Леонардо да Винчи и Рембрандт, купленный мной на барахолке в Саратове, вы вряд ли поверите, поскольку подобная коллекция должна быть известна. Так же и с реликвиями: когда человек показывает какую-то реликвию, иногда достаточно смехотворную, например, веточку с Тернового Венца или бедренную кость святого Димитрия Солунского, то сразу возникает вопрос, где он ее взял. У бабушки на даче не может быть мощей святителя Николая, как и у афериста из Франции или Италии не может оказаться части Тернового Венца. Конечно же, о подлинности продаваемого в интернете речь не может идти. Сейчас некий человек, представляясь послушником греческого монастыря, предлагает за 800 долларов, «по дешевке», купить у него мощи святых. Был некий греческий диакон, который выкапывал кости на кладбище, варил их в миро и продавал — продал в Россию четыре чемодана таких костей, что установило следствие. Хотя подлинные реликвии изредка на антикварных рынках всё же попадаются. Я своими глазами видел в Падуе в антикварной лавке подлинный реликварий с частицей мощей католического святого Бернарда Клервоского вместе с оригинальным епископским документом. Печать на реликварии имелась в нашей базе, сам реликварий выпущен определенной мануфактурой, работавшей только на Церковь. Но десятки других «реликвий», продававшихся там же, были подделками.
— Торговля поддельными святынями — это бизнес? Насколько он доходный?
— У нас такой информации нет, хотя косвенно можно судить по одному из продавцов на интернет-аукционе, который продает заведомо фальшивые реликвии: один из наших сотрудников посчитал, что за последний год этот продавец заработал около полусотни тысяч евро.
— Когда мошенников разоблачают, подлежат ли они административному или уголовному преследованию?
— Это вопрос не к нам, а к правоохранительным органам. В упомянутом случае с греком, насколько я знаю, человек получил реальный срок тюремного заключения.
— А подлинные реликвии Католической Церкви можно купить?
— Нет, совсем нет. Можно обсуждать взаимные подарки, но разговор об открытой продаже не возникает в принципе, ведь, согласно статье 1190 Кодекса Канонического права Католической Церкви, под страхом отлучения запрещена продажа и даже перенос чтимых реликвий без согласия Ватикана. Есть, конечно, некоторые «герои», ставящие на поток изготовление реликвий и их продажу, но это продолжается всегда недолго, пока не узнает Ватикан или правящий епископ.
От работников Ватикана мы знаем о паре случаев, когда католические деятели продавали в Россию сомнительные артефакты, рассуждая так: раз это неподлинная реликвия — ее можно продать церковным легковерам из России. И деньги в кошельке появятся, и совесть спокойна, и на церковном суде можно оправдаться: это же не реликвия, а так — подделка, музейный экспонат. Фальшивые реликвии попадают и на антикварные рынки.
Не только праздновать, но и знать
— Центр помогает с принесением подлинных реликвий?
— Да, мы видели святыни в частных часовнях, принадлежащих потомкам аристократов Европы. Оказалось, что некоторые миряне готовы дать на время, подарить, а иногда и продать реликвии, ведь, в отличие от священнослужителей, они не связаны запретом канонического права. Мы знаем на данный момент несколько важных подлинных святынь, о временном или постоянном принесении в Россию которых ведутся переговоры. Закрывающиеся храмы и монастыри — тоже источник подлинных святынь. Обычно эти реликвии уходят в другие страны, например в США. Я постоянно сталкиваюсь с американскими греками, ведь в Америке существует достаточно мощная Греческая Церковь, у нее много благотворителей, которые любыми способами пытаются вывезти «освобождающиеся» святыни из Европы. Конечно, печально, что в Россию часто попадают не подлинные реликвии, а мусорные артефакты. Но в ближайшее время известные мне благочестивые православные хотят оформить деятельность по розыску подлинных святынь в виде фонда. Я думаю, что это насущное и благое дело.
— А как узнать, откуда можно получить реликвии?
— Это кропотливая «агентурная» и дипломатическая работа. В ней нам помогают как наши соотечественники и священники за рубежом, так друзья из Католической Церкви. Сейчас в Россию привезено уже несколько реликвий, в том числе частица Святого Креста, которую Святейший Патриарх Кирилл подарил Высоко-Петровскому монастырю. Благодаря нашей работе храму Петербургской духовной академии передан ковчег с частицами мощей шести святых отцов Церкви, почитаемых как богословов: святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Амвросия Медиоланского, блаженных Августина, епископа Гиппонского, и Иеронима Стридонского. Разумеется, все реликвии были опечатаны, сопровождены документами соответствующих епископов, взяты оттуда, где они должны быть исторически, никаких сомнений в их подлинности не может возникнуть.
— Существуют ли у Центра другие направления работы?
— Важное направление нашей деятельности — просветительское. Многократно Церковь празднует события, связанные со священными реликвиями: Воздвижение Креста Господня, обретение мощей Иоанна Предтечи, Положение ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне и так далее. Люди привычно празднуют, но многие не знают, что святыни эти доступны для почитания и сегодня.
— Можно ли назвать задачи по поиску святынь, которыми сейчас занимается Центр?
— За последнее столетие многие святыни Русской Православной Церкви пропали. Даже почитаемые в общецерковном масштабе гатчинские реликвии, полученные императором Павлом I от Мальтийского ордена — десница святого Иоанна Предтечи и частица Святого Креста, — находятся в Черногории и назад не вернутся. Но если нельзя вернуть гатчинские святыни, привезти в Россию частицы Святого Креста и мощей святого Иоанна, хранящиеся в семье потомков бывшего высокопоставленного офицера Мальтийского ордена и имеющие то же происхождение — можно. Переговоры об этом и подобные сейчас ведутся.
