Хоспис: приют для отправляющегося в последнее странствие. Сирия, Рим, Франция, Англия, Россия
«Hospitium»… Именно от этого средневекового латинского слова, означающего «гостеприимство», и произошло английское «hospice» и русское «хоспис».
Раздел: Via Historica
Хоспис Комтесс (Приют графини) или Хоспис Нотр-Дам — здание хосписа XVII века на улице Рю де ля Монэ в Лилле. Сейчас в нем располагается Музей истории хосписа.
В этом слове нет никакого намека на предсмертные страдания: это производное от другого, более древнего, латинского слова «hospes», означающего одновременно и гостя-странника, и гостеприимного хозяина. Какова история этой «последней гостиницы», как хоспис стал таким, каким мы его знаем сейчас?
Из Сирии — в Рим
Во второй половине IV века от Рождества Христова знатная римская патрицианка и бесстрашная путешественница Фабиола открыла в Риме свой приют для обездоленных больных, «отбросов общества», о которых некому было позаботиться, и участь которых была — умереть, подобно бездомным собакам, на улице, без дружеского слова и глотка воды. В доме христианки Фабиолы за ними ухаживали сама матрона и ее подруги-единомышленницы. Кто-то и выздоравливал от их любви и заботы, а тот, чья болезнь оказывалась неизлечима, уходил в последний путь, окруженный теплой заботой и трогательной любовью. Идею устроить такой «странноприимный дом», где чужих бродяг, покрытых гнойными язвами, принимали как дорогих гостей, Фабиола привезла из дальних стран: в Сирии ее потряс обычай местных христиан ясно и просто исполнять заповедь Христову — накормить голодного и утолить жажду страждущего, навестить больного и заключенного, дать одежду нищему и приютить странника. Фабиола не понимала арамейского языка, на котором говорили сирийские христиане, но она сразу поняла, что так звучит язык Евангелия Христова. Молодая патрицианка, духовная дочь блж. Иеронима Стридонского, с которым она познакомилась в одном из своих путешествий-паломничеств на Святую Землю, не постыдилась учиться деятельному христианству у варваров — и в Риме появился предшественник всех хосписов, госпиталей и больниц Европы. Приют для нуждающихся, расположенный в наследственном имении матроны Фабиолы, был вдохновлен бедными и гостеприимными хижинами людей, говоривших на арамейском, как и сам Иисус Христос.
Жан-Жак Эннер написал идеализированный портрет патрицианки Фабиолы в 1885 году. В 1912 году оригинал картины был утрачен. Но ее многажды за последние сто лет копировали художники всего мира, — каждый на свой манер. В 2009 году французский художник Франсис Алюс подготовил выездную экспозицию, в которую вошли около трехсот таких копий.
Жан-Жак Эннер написал идеализированный портрет патрицианки Фабиолы в 1885 году. В 1912 году оригинал картины был утрачен. Но ее многажды за последние сто лет копировали художники всего мира, — каждый на свой манер. В 2009 году французский художник Франсис Алюс подготовил выездную экспозицию, в которую вошли около трехсот таких копий.
Пилигримы, крестоносцы и средневековые хосписы
«Как странник бережет цветок далекой стороны…» — это о пилигримах, средневековых странниках, предпринявших долгий и трудный пусть в Иерусалим, ко Гробу Господню, и хранящих на груди «крин сельный», как память о родине Иисуса. Посреди опасностей и трудностей этого пути, из которого многие и не возвращались домой, не выдержав лишений, светил гостеприимный огонь очага «хосписа» или «хоспиталя» — здесь давали кров и пищу изнемогшим, больным или истощенным паломникам, здесь лечили их, заболевших в пути, вдалеке от дома и родных, здесь провожали в Небесный Иерусалим тех, кому Бог судил предстать перед Ним в пути на Святую землю или назад. Вспомним святую Евфросинию Полоцкую — она умерла в Иерусалиме, предприняв в старости паломничество ко Гробу Господню в 1173 году. Паломничество тогда было не туризмом, а подвигом всей жизни, стремлением «в горняя».
Хотя паломники шли на Святую землю и до Крестовых походов, с конца XI века число таких «хосписов-хоспиталей» возросло — крестоносцы подошли к этому вопросу очень серьезно и организованно, как и подобает людям военным. Они открыли хосписы для паломников, но в них не отказывали и местным жителям, просившим о помощи и лечении.
Хотя паломники шли на Святую землю и до Крестовых походов, с конца XI века число таких «хосписов-хоспиталей» возросло — крестоносцы подошли к этому вопросу очень серьезно и организованно, как и подобает людям военным. Они открыли хосписы для паломников, но в них не отказывали и местным жителям, просившим о помощи и лечении.
Лечебница или гостиница?
В начале XIV века рыцари Ордена святого Иоанна Иерусалимского, больше известные как госпитальеры, открыли на острове Родос знаменитый хоспис для паломников в Святую землю — для того чтобы дать приют и отдых здравым, и, самое главное, помочь заболевшим в пути. «Хоспис», как и «хоспиталь», в то время совершенно не связывался с «предсмертным уходом» — хоспис эпохи крестоносцев был гостиницей, где лечат. Такие гостиницы издревле существовали на Востоке — вспомним притчу о милосердном самарянине, который привез спасенного им путника в гостиницу и заплатил хозяину за его лечение. Пример самарянина из Христовой притчи вдохновлял тех, кто давал приют путникам «из Иерусалима в Иерихон» — ведь Церковь видела в арамейском чужаке-самарянине Самого Господа Иисуса.
Средневековье было периодом расцвета этих хосписов и хоспиталей (по сути, они не отличались друг от друга и не были похожи на привычные нам больницы или госпитали с утренними обходами врачей, обследованием, диагностикой, процедурами, анализами и операциями). Хосписы и госпитали существовали при соборах, при монастырях, как мужских, так и женских, и, конечно, на великом паломническом пути в Святую землю. Среди них были и описанные выше приюты для паломников, и приюты для больных и бедных, и приюты для чужестранцев, оказавшихся оторванными по той или иной причине от дома (hotel и hospice — однокоренные слова!).
Но закончилось Средневековье, а вместе с ним — период расцвета рыцарских орденов, содержащих хосписы и «хоспитали». До XIX века хосписы были в глубоком упадке. Их возрождение началось во Франции.
Средневековье было периодом расцвета этих хосписов и хоспиталей (по сути, они не отличались друг от друга и не были похожи на привычные нам больницы или госпитали с утренними обходами врачей, обследованием, диагностикой, процедурами, анализами и операциями). Хосписы и госпитали существовали при соборах, при монастырях, как мужских, так и женских, и, конечно, на великом паломническом пути в Святую землю. Среди них были и описанные выше приюты для паломников, и приюты для больных и бедных, и приюты для чужестранцев, оказавшихся оторванными по той или иной причине от дома (hotel и hospice — однокоренные слова!).
Но закончилось Средневековье, а вместе с ним — период расцвета рыцарских орденов, содержащих хосписы и «хоспитали». До XIX века хосписы были в глубоком упадке. Их возрождение началось во Франции.
Дамы Голгофы
Глубоко верующая христианка Жанна Гарнье, совсем молодая женщина, к 24 годам овдовевшая и потерявшая двух детей, после периода безысходного отчаяния находит утешение в служении Христу Страждущему в предсмертных крестных голгофских страданиях. В 1842 она открывает в своем доме в городе Лион приют для смертельно больных, умирающих женщин, и делит с ними последние часы их жизни, облегчая их страдания. «Я был болен, и вы посетили Меня» (Мф. 25,36) — эта евангельская фраза, сказанная Христом в беседе с учениками о Суде Божием после Второго Пришествия и незадолго до Его Распятия, была написана на фасаде дома Жанны Гарнье. Она назвала свой приют «Голгофа», но служителями Креста и Гроба Господня стали не мужчины, а женщины, не рыцари, а дамы. Так они и назывались, женщины, подобно подругам Фабиолы когда-то, присоединившиеся к Жанне, — «Дамы ордена Голгофы». Они не были монахинями, хотя все и давали обеты целомудрия и нестяжания — так же, как и рыцари, защищавшие Гроб Господень.
Хоспис «Дам Голгофы». Приют святой Моники. Конец XIX века.
Жанна хотела, чтобы в приюте «Голгофа» была атмосфера «уважительной близости, молитвы и спокойствия перед лицом смерти». Через год после открытия хосписа Жанна умерла, написав незадолго до смерти: «я основала этот приют, вложив 50 франков, — а Божий Промысл закончит начатое». И ее дело продолжили многие: вдохновленная примером Жанны француженка Аурелия Жуссе в 1843 году основала второй приют «Голгофа» в Париже, потом «Дамы Голгофы» отправились в другие города Франции — Руан, Марсель, Бордо, Сен-Этьен, потом — Брюссель, а в 1899 году — за океан, в Нью-Йорк. Современная паллиативная помощь умирающим во многом основана на принципах, заложенных «Дамами Голгофы», а «Розовая дама» из прекрасной и трогательной повести Эрика-Эммануила Шмитта о смертельно больном ребенке — одна из современных наследниц этого имени.
В начале XX века в Великобритании (Лондон), США (Нью-Йорк) и даже в Австралии (Аделаида и Сидней), стали открываться хосписы, основанные различными подвижницами католической и англиканской церквей. Надо отметить, что больше всего в этих хосписах было умирающих от туберкулеза, неизлечимого в те годы заболевания, хотя, конечно, были и онкологические больные. Количество коек было небольшим по нашим меркам — от 8 до 35 или около этого.
Фрэнсис Дэвидсон, дочь верующих и состоятельных шотландских родителей из Абердина, в 1885 году основала первый «дом для умирающих» в Лондоне. Там же она познакомилась с англиканским священником, Уильямом Пеннфезером, основавшего общину женщин-диаконис, посвятивших себя заботе о жителях трущоб Ист-Энда. Совместными усилиями они устроили «дом умиротворения» для умирающих от туберкулеза бедняков.
Роза Хоторн, обеспеченная и благополучная в прошлом женщина, похоронив ребенка и близкую подругу, стала монахиней доминиканского ордена, «матерью Альфонсой», и основала «Дом святой Розы для неизлечимых больных» в Нижнем Манхеттене. Она и ее сподвижницы называли себя «Служительницы облегчения страданий при неизлечимом раке».
Хоспис «Дам Голгофы». Приют святой Моники. Конец XIX века.
Жанна хотела, чтобы в приюте «Голгофа» была атмосфера «уважительной близости, молитвы и спокойствия перед лицом смерти». Через год после открытия хосписа Жанна умерла, написав незадолго до смерти: «я основала этот приют, вложив 50 франков, — а Божий Промысл закончит начатое». И ее дело продолжили многие: вдохновленная примером Жанны француженка Аурелия Жуссе в 1843 году основала второй приют «Голгофа» в Париже, потом «Дамы Голгофы» отправились в другие города Франции — Руан, Марсель, Бордо, Сен-Этьен, потом — Брюссель, а в 1899 году — за океан, в Нью-Йорк. Современная паллиативная помощь умирающим во многом основана на принципах, заложенных «Дамами Голгофы», а «Розовая дама» из прекрасной и трогательной повести Эрика-Эммануила Шмитта о смертельно больном ребенке — одна из современных наследниц этого имени.
В начале XX века в Великобритании (Лондон), США (Нью-Йорк) и даже в Австралии (Аделаида и Сидней), стали открываться хосписы, основанные различными подвижницами католической и англиканской церквей. Надо отметить, что больше всего в этих хосписах было умирающих от туберкулеза, неизлечимого в те годы заболевания, хотя, конечно, были и онкологические больные. Количество коек было небольшим по нашим меркам — от 8 до 35 или около этого.
Фрэнсис Дэвидсон, дочь верующих и состоятельных шотландских родителей из Абердина, в 1885 году основала первый «дом для умирающих» в Лондоне. Там же она познакомилась с англиканским священником, Уильямом Пеннфезером, основавшего общину женщин-диаконис, посвятивших себя заботе о жителях трущоб Ист-Энда. Совместными усилиями они устроили «дом умиротворения» для умирающих от туберкулеза бедняков.
Роза Хоторн, обеспеченная и благополучная в прошлом женщина, похоронив ребенка и близкую подругу, стала монахиней доминиканского ордена, «матерью Альфонсой», и основала «Дом святой Розы для неизлечимых больных» в Нижнем Манхеттене. Она и ее сподвижницы называли себя «Служительницы облегчения страданий при неизлечимом раке».
Серые сестры
Совершенно независимо от Жанны идея служения умирающим родилась у ирландской монахини Марии Эйкенхед. Став монахиней католического женского ордена «Сестры милосердия» (или «Серые сестры»), первого из орденов, посвятившего свою деятельность служению вне монастырских стен (Викентий де Поль, основавший это движение в XVII веке, сказал: «их монастырем будут дома больных, их капеллой — приходская церковь, их кельей — снимаемая комната, их решеткой — страх Божий»), Мария Эйкенхед много работала в госпиталях ордена и мечтала создать особый приют для умирающих, но тяжелая хроническая болезнь навсегда приковала к постели ее саму. Женский монастырь в бедняцком (люди жили в глубочайшей нищете и порой умирали прямо на улицах) квартале Дублина, где она провела свои последние годы, после смерти Марии вдохновленные ее верой и мужеством сестры в 1874 году превратили в такой приют, исполнив мечту монахини. Во главе «Хосписа Божией Матери» встала монахиня Мария Иоанна (Анна Гэйнор). Потом были открыты другие хосписы, и в том числе в начале XX века был открыт хоспис святого Иосифа в Лондоне, в уже знакомом нам Ист-Энде. Именно в этот хоспис пришла Сесилия Сандерс, с именем которой связана новая страница в истории хосписов в мире.
Сесилия Сандерс
Два года она изучала политологию и философию в Оксфорде, но в 1940 году из-за проблем со здоровьем оставила учебу в университете и поступила в школу медсестер. Став медсестрой и закончив Оксфордский университет, но уже по специальности «социальный работник», она стала работать в госпитале святого Фомы в Лондоне, где познакомилась с беженцем из Польши Давидом Тасма, умирающим от рака. Первая ее попытка общения с новым пациентом потерпела крах — он не желал общаться ни с кем. Только когда она решилась сказать Давиду о прогнозе его болезни, лед неожиданно растаял, между ними завязалось общение, переросшее в нежную дружбу. Они много беседовали о том, как помочь умирающему прожить свои дни достойно, как тяжела боль при неоперабельном раке и как меняется жизнь умирающего, если он освобожден от физических и душевных страданий, как это позволяет ему принять смерть, примирившись с ней.
Прозрачное стекло в оконном проеме
Давид умирает, оставив все свои сбережения (500 фунтов) Сесилии, для того чтобы она продолжила свое дело утешения умирающих больных. Этот опыт имел решающее значение в жизни и карьере Сесилии — после смерти Давида она переживает христианское обращение и приходит работать в больницу св. Луки для умирающих в Лондоне, потом в католический в госпиталь святого Иосифа. По совету коллеги-врача она поступает в 1951 году в медицинский институт, проводит систематические исследования в области лечения хронической боли, а в 1967-м организует и возглавляет в пригороде Лондона приют св. Христофора — первый в мире хоспис современного типа. Сбывается предсмертная мечта Давида — он хотел бы стать «окном в доме», который Сесилия построит для таких, как он, обреченных на смерть от рака. В память о Давиде Тасма у входа в хоспис святого Христофора установлен памятный знак — огромное, прозрачное, словно оконное, стекло.
Книга «О смерти и умирании»
Одновременно с деятельностью Сандерс выходит знаменитая книга психиатра Элизабет Кюблер-Росс «О смерти и умирании» (1969), оказавшая наибольшее влияние на всю современную паллиативную медицину (на русский язык эта книга впервые переведена в 2001 г.) Оказалось, что тема умирания более чем актуальна в благополучном западном мире: в США и Англии книга Кюблер-Росс разошлась неслыханным тиражом в более чем миллион экземпляров. Элизабет Кюблер-Росс, проработав много лет с неизлечимо больными, описала процесс умирания: от паники, отрицания и депрессии до примирения и принятия. Этот текст положил начало обсуждению темы смерти и в медицинском сообществе, а также связанной с ней темы паллиативной помощи умирающим, в том числе и борьбе с болью и сосредоточению внимания не на болезни, а на пациенте.
Книга «О смерти и умирании»
Одновременно с деятельностью Сандерс выходит знаменитая книга психиатра Элизабет Кюблер-Росс «О смерти и умирании» (1969), оказавшая наибольшее влияние на всю современную паллиативную медицину (на русский язык эта книга впервые переведена в 2001 г.) Оказалось, что тема умирания более чем актуальна в благополучном западном мире: в США и Англии книга Кюблер-Росс разошлась неслыханным тиражом в более чем миллион экземпляров. Элизабет Кюблер-Росс, проработав много лет с неизлечимо больными, описала процесс умирания: от паники, отрицания и депрессии до примирения и принятия. Этот текст положил начало обсуждению темы смерти и в медицинском сообществе, а также связанной с ней темы паллиативной помощи умирающим, в том числе и борьбе с болью и сосредоточению внимания не на болезни, а на пациенте.
Общая боль
Сесилия Сандерс ввела понятие «общая боль», которое включает в себя боль физическую, эмоциональную, социальную и духовную. Она постоянно говорила о необходимости борьбы с «общей болью» у умирающих больных. «Если боль постоянна, то и ее контроль должен быть постоянным», — считала Сандерс. Избавляя человека, например, от духовной боли, врач облегчает общую боль. Но нестерпимые, порой доводящие до самоубийства боли у онкологических больных — главное страдание, при котором человек просто не может и подумать ни о каких духовных потребностях.
Сесилия Сандерс активно распространяла свои идеи и получила поддержку во всем мире: хосписное движение быстро охватило страны Европы, Америки и третьего мира. В 1979 году она была награждена за свои заслуги перед родиной и стала Дамой-командором Ордена Британской Империи. Сандерс умерла от рака в основанном ею хосписе святого Христофора в возрасте 87 лет, в 2005 году.
К сожалению, опубликованная на русском языке еще в 1982 г., в журнале ВОЗ «Здоровье мира» (№11), статья Сесилии Сандерс «Помощь умирающим», в которой автор называет современную паллиативную медицину альтернативой социально опасной идее эвтаназии, осталась почти не замеченной отечественными медиками.
Сесилия Сандерс активно распространяла свои идеи и получила поддержку во всем мире: хосписное движение быстро охватило страны Европы, Америки и третьего мира. В 1979 году она была награждена за свои заслуги перед родиной и стала Дамой-командором Ордена Британской Империи. Сандерс умерла от рака в основанном ею хосписе святого Христофора в возрасте 87 лет, в 2005 году.
К сожалению, опубликованная на русском языке еще в 1982 г., в журнале ВОЗ «Здоровье мира» (№11), статья Сесилии Сандерс «Помощь умирающим», в которой автор называет современную паллиативную медицину альтернативой социально опасной идее эвтаназии, осталась почти не замеченной отечественными медиками.
Путь к смерти. Жить до конца
Известный английский публицист Виктор Зорза и его супруга Розмари в 1975 году потеряли 25-летнюю дочь Джейн, умершую от рака (меланомы) в хосписе. Историю болезни и смерти дочери они описали в книге: «Путь к смерти. Жить до конца». Выполняя последнюю волю дочери, Виктор Зорза стал инициатором распространения хосписов в мире. С его помощью они были созданы в США, Англии, Германии, Польше, Чехословакии, Франции, Индии. Создание хосписов в США встретило серьезные препятствия морального порядка. Общество не желало обсуждать саму проблему смерти. Супругами Зорза было создано общество Hospice Action, в него вошли сенатор Э. Кеннеди, Г. Киссинджер, супруга Дж. Форда, бывшего в то время президентом США, актриса Э. Тейлор и др. Это движение помогло быстрому росту числа хосписов, которое на сегодня исчисляется сотнями.
В конце 80-х годов В. Зорза приехал с целью создания хосписов в Россию. Его поддержали патриарх Алексий II, М. Ростропович, Д. Лихачев, Д. Гранин, А. Собчак (в то время председатель Ленсовета) и другие видные общественные деятели.
В конце 80-х годов В. Зорза приехал с целью создания хосписов в Россию. Его поддержали патриарх Алексий II, М. Ростропович, Д. Лихачев, Д. Гранин, А. Собчак (в то время председатель Ленсовета) и другие видные общественные деятели.
Лахтинский хоспис в Санкт-Петербурге
Через три года самоотверженной работы В. Зорзы, его единомышленников и особенно врача-психотерапевта, философа и писателя Андрея Владимировича Гнездилова был создан первый в России хоспис — на базе маленькой больницы на окраине Ленинграда в поселке Лахта. Затем В. Зорза начал работу по созданию хосписа в Москве, который был открыт как амбулаторное отделение в 1994-м и как стационарное отделение в 1997 году.
Опыт своей работы в хосписе А.В. Гнездилов изложил в замечательной книге «Путь на Голгофу. Очерки работы психотерапевта в онкологической клинике и хосписе» (1995).
Опыт своей работы в хосписе А.В. Гнездилов изложил в замечательной книге «Путь на Голгофу. Очерки работы психотерапевта в онкологической клинике и хосписе» (1995).
Россия
В настоящее время в России более 70 хосписов. Хоспис как специализированное медицинское учреждение имеет разнообразные задачи: облегчение боли и других мучительных симптомов проявления болезни (тошнота, рвота, одышка, отсутствие аппетита, пролежни, анкилозы и др.). Снятие боли — самая главная задача, поскольку обеспечивает право больного, закрепленное в Лиссабонской декларации прав пациента принятой в 1981 году Всемирной медицинской ассамблеей. Также о необходимости обязательного облегчения болей и обязанности правительства обеспечить медицинские учреждения достаточным количеством обезболивающих средств говорится в «Заявлении о политике лечения смертельно больных пациентов, испытывающих хроническую боль» (1990).
Хоспис для детей с онкологическими заболеваниями был организован в Москве по инициативе заведующей отделением амбулаторной диагностики и лечения НИИ Детской онкологии и гематологии РОНЦ РАМН Е.И. Моисеенко.
В практике врача, работающего с умирающими больными и страдающими от боли, может встретиться отказ от обезболивания по религиозным мотивам, врач обязан считаться с желанием больного, но проинформировав его о благе снятия болей.
Улучшение морального самочувствия пациента достигается проведенными по особым правилам бесед с больными, исполнением желаний больного: чтением книг, слушанием музыки, просмотром телевизионных передач и т.д., неограничением посещений родных и друзей, терпимостью к капризам больного. Во многих хосписах принято выполнять последнее желание умирающего.
Особенно важным является умение беседовать с больным. В условиях хосписа вопрос, говорить ли правду больному о неизбежном конце, принципиально решается положительно. Кроме того, одной из задач хосписа является подготовка больного к достойному уходу из жизни. В беседах врачи хосписа придерживаются правила не обманывать пациента, но и избегать чрезмерно пугающей откровенности. Однако, если больной не хочет знать о своей болезни и обсуждать тему смерти, то такая беседа ему ни в коей мере больному не навязывается. Беседа обычно проходит в неспешной манере, и больной чувствует, что врач заинтересован в понимании всех его переживаний и готов оказать ему помощь. Главное — больной должен быть уверен, что не останется один на один со смертью, что будет обеспечен успокаивающей заботой и поддержкой до последнего часа.
Подробнее об истории хосписа вы можете узнать из следующих книг:
В.С. Лучкевич, Г.Л. Микиртичан, Р.В. Суворова, В.В. Шепилов. Проблемы медицинской этики в хирургии. СПб, 2000.
Clark, David, and Jane Seymour. Reflections on Palliative Care. Buckingham: Open University Press, 1999.
Хоспис для детей с онкологическими заболеваниями был организован в Москве по инициативе заведующей отделением амбулаторной диагностики и лечения НИИ Детской онкологии и гематологии РОНЦ РАМН Е.И. Моисеенко.
В практике врача, работающего с умирающими больными и страдающими от боли, может встретиться отказ от обезболивания по религиозным мотивам, врач обязан считаться с желанием больного, но проинформировав его о благе снятия болей.
Улучшение морального самочувствия пациента достигается проведенными по особым правилам бесед с больными, исполнением желаний больного: чтением книг, слушанием музыки, просмотром телевизионных передач и т.д., неограничением посещений родных и друзей, терпимостью к капризам больного. Во многих хосписах принято выполнять последнее желание умирающего.
Особенно важным является умение беседовать с больным. В условиях хосписа вопрос, говорить ли правду больному о неизбежном конце, принципиально решается положительно. Кроме того, одной из задач хосписа является подготовка больного к достойному уходу из жизни. В беседах врачи хосписа придерживаются правила не обманывать пациента, но и избегать чрезмерно пугающей откровенности. Однако, если больной не хочет знать о своей болезни и обсуждать тему смерти, то такая беседа ему ни в коей мере больному не навязывается. Беседа обычно проходит в неспешной манере, и больной чувствует, что врач заинтересован в понимании всех его переживаний и готов оказать ему помощь. Главное — больной должен быть уверен, что не останется один на один со смертью, что будет обеспечен успокаивающей заботой и поддержкой до последнего часа.
Подробнее об истории хосписа вы можете узнать из следующих книг:
В.С. Лучкевич, Г.Л. Микиртичан, Р.В. Суворова, В.В. Шепилов. Проблемы медицинской этики в хирургии. СПб, 2000.
Clark, David, and Jane Seymour. Reflections on Palliative Care. Buckingham: Open University Press, 1999.
Ольга Джарман