Камерный театр без возрастных ограничений
Спектакли для годовалых
Обыкновенный петербургский двор, обыкновенный подъезд, обыкновенная дверь… А за ней настоящий театр! Как за нарисованным очагом в каморке папы Карло. Здесь есть гардероб с вешалкой, с которой, как известно, начинается театр, есть большие зеркала, даже буфет и, конечно, зал со сценой. Только всё это небольшое, будто уменьшенное в масштабе, если сравнивать с привычным театром. И это первое, что делает его наиболее подходящим для бэби-спектаклей.
Идея ставить спектакли, рассчитанные на детей годовалых и чуть старше, родилась несколько десятилетий назад в Европе. К нам это новшество пришло чуть позже, но уже набирает обороты. Бэби-театр — это не развлекательная программа для малышей, а полноценное представление, погружающее маленького человека в необыкновенный мир метафорического языка театра. Выбор постановки для первого театрального визита — ответственное дело. Может быть, ребенок и не запомнит свой первый поход в театр, но впечатление может остаться и лечь в основу как любви, так и нелюбви к этому виду искусства.
— Когда я училась, такого понятия, как бэби-театр, не было. Считалось, что посещать театр лучше с четырех-пяти лет, не раньше. Действительно, до этого возраста ребенок не может воспринимать сюжет. Поэтому мы первоначально ориентировались на детсадовский возраст и старше. Запрос на спектакли для малышей пришел от самих родителей. Им хотелось приводить на спектакли не только старших, но и самых младших детей. Когда мы поняли, что есть такая потребность, стали изучать вопрос, — рассказала руководитель театра кукол «Конфитюр» Наталья Смородинова.
Шарик, кубик и друзья
Прежде чем поставить первый бэби-спектакль, режиссер театра Денис Соколов долго погружался в тему, чтобы всё сделать как надо. В ход шли новейшие разработки в этой области, книги по педагогике и детской психологии. Но задача оставалась прежней: поставить полноценный спектакль, где музыка, свет и образы, собранные вместе, передают то, что невозможно выразить иначе.
— К полутора годам дети уже обычно начинают различать простые геометрические фигуры и учатся видеть подобия: что елочка похожа на пирамидку, а домик на кубик. Поэтому наши персонажи тоже состоят из простых геометрических фигур, с которыми происходят простые истории. Строго последовательного сюжета нет, но есть настроение, есть эмоция, есть то, что вовлекает ребенка в сопереживание. А это наша главная задача, — рассказал Денис.
— В бэби-спектаклях очень важно бережное взаимодействие, — отметила актриса театра Софья Пачколина, — нельзя брать маленького зрителя нахрапом, нужна деликатность. Малыши легко пугаются, поэтому вовлекать их нужно мягко.
— Основные инструменты бэби-театра — визуальность и красота. В спектакле для самых маленьких не должно быть конфликтов или злодеев, например бабы Яги. Всё это подходит для детей от четырех лет. Бэби-спектакль, как и вся среда театра, должны быть в первую очередь безопасными для ребенка, а малыша легко испугать, да и уследить за противостоянием доброго и злого персонажей он не сможет из-за особенностей возраста, — дополнил режиссер.
Двери открываются
В театре «Конфитюр» очень юные зрители, а точнее будет назвать их бэби-зрители, начинают собираться за полчаса до представления. Их не более десяти, но каждый с родителями. Привести и оставить ребенка не получится — ведь это театр, а не игровой уголок. Совместность в театре «Конфитюр» ставят на первое место.
— В театр надо ходить вместе, и лучше, если с ребенком будут и папа, и мама. Каждый из них смотрит спектакль по-своему, складывает свое мнение, дает свою реакцию, и ребенок получает сразу палитру впечатлений, — убежден Денис.
— Я тоже за совместные походы в театр, — подтвердила Наталья. — Ведь для чего мы всё это делаем? Для разговора, который должен последовать после спектакля. Каждый спектакль нужен для того, чтобы было о чем поговорить. Да, с малышом это будет скорее обмен впечатлениями, может быть, последующая игра по мотивам спектакля, а с ребенком постарше — уже полноценный разговор.
А тем временем зрители уже переоделись, переобулись в туфельки и ботиночки. Пока девочки поправляют складки на нарядных платьицах, мальчики протирают коленки, лежа на полу у окошка, похожего на мышиную норку, в ожидании зверька (к счастью, норка — лишь часть интерьера). Очередной зритель-малыш является в слезах. «Не хотел уходить с прогулки», — говорят раздосадованные родители. И им тотчас предлагают перенести визит на любой другой день, без потери билета, а пока лучше отправиться на прогулку, раз уж она так задалась. Для малышей театр сквозь слезы — не вариант.
Еще в театре «Конфитюр» приветствуется предварительное знакомство со спектаклем. Если родители звонят администратору, им подробно рассказывают, что ожидает малыша на представлении. Это тоже часть грамотной стратегии для первого визита в театр, если речь о малышах.
Наконец раздается первый звонок. Он тоже невероятно деликатен, совсем не похож на тот по-школьному призывный, что звучит в обычных театрах. Скорее это бархатистый звон приветливого колокольчика.
Малыши входят в зал, располагаются на удобных сиденьях и погружаются в необыкновенный мир, говорящий с ними новым для них языком. В этом спектакле нет слов, только прекрасная классическая музыка. Декорации мягкие, куклы тоже. Даже актриса в своем белом костюме похожа на мягкое облако. Спектакль идет не меньше двадцати минут. Как удержать на зрительских местах десять малышей от года до трех? Но этого делать не приходится. Они следят за действием, как завороженные, а когда готовы бежать помогать кукольным героям, их и так приглашают, ненадолго, а потом снова увлекают действием.
— Так спокойно на спектаклях бывает не всегда, — поделилась Софья. — Иногда дети выбегают на сцену, могут даже разнести декорации, моя задача вовремя подхватить, бережно всё исправить и всех рассадить по местам, но так, чтобы не нарушить добрую атмосферу и течение спектакля.
— Наша задача — увлечь и отпустить, — объяснил Денис, — наполнить разными эмоциями, а дальше в душе зрителя происходит своя работа.
— И хорошо, если спектакль оставляет пространство, где можно что-то самому потом додумать, дофантазировать, — дополнила Софья.
После спектакля не всех удается увести. Одну юную театралку смогли уговорить уйти лишь после того, как все покинули зал и артисты разобрали декорации.
Артисты «Конфитюра» дают представления и за стенами театра. Многочисленные фестивали, выездные мероприятия, заказные выступления и непременно — благотворительные показы. Чаще всего театр выезжает в детские больницы.
— Не все дети могут попасть в театр, кто-то финансово, кто-то физически, и мы стараемся дать им возможность посмотреть качественные постановки. У меня личная потребность заниматься благотворительностью. И я чувствую от детей тепло. Хотя бывает, что они смотрят неспокойно, у них своя, особая реакция, иногда непонятная. Бывает, шумят, отвлекаются, и я думаю: «Ну всё, это провал», а потом педагоги говорят, что дети после спектакля о нем говорили, благодарят нас за то, что мы смогли их расшевелить и что-то до них донести, — рассказала Наталья.
Ленинградский дворик
На площадке самого театра иногда проходят бесплатные семинары с психологами. Темы, например, такие: «Особенный ребенок: понять и полюбить». Пожалуй, задача, понять и полюбить, понимаемая широко, в театре вообще стоит на первом месте. Полюбить что? Да хотя бы свой дом, свой двор, — а там, глядишь, и свою родину. Когда речь о спектакле «Ленинградский дворик», это кажется очевидным.
— Я как режиссер конкретно в этом спектакле отталкивался не от потребностей ребенка, а от того, что хотелось поговорить про город. Город притягивает, в город влюбляешься, и эту любовь хочется как-то выразить. Для меня это проще всего сделать через спектакль, — рассказал Денис.
В спектакле «Ленинградский дворик» и декорации, и музыка, и свет — всё служит тому, чтобы даже самый неугомонный зритель притих, следя за действием. В постановке есть место для размышлений, для смеха и даже для слез. Первыми «сдаются» бабушки, потом родители начинают украдкой вытирать слезы, а вот дети лишь завороженно следят, что же будет дальше, они не плачут, следя за сюжетом, потому что верят — обязательно будет счастливый конец. И, конечно, не ошибаются.
Героиня спектакля — девочка, которая не любит гулять, да и что может быть интересного там, в типичном петербургском дворике-колодце?.. Но когда для нее открываются двери истории, дом оживает, и каждая деталь в нем и на улице начинает говорить, всё меняется в одночасье. Зрители, и маленькие, и большие, непроизвольно заражаются жаждой открытий, за которыми, оказывается, не надо далеко ходить.
— Многие живут в старинных домах и, к сожалению, совершенно не знают историю этих домов. Думаю, надо с бóльшим уважением относиться к своему городу, — поделилась своим взглядом зрительница Анна Белопухова.
А сверхзадачи?
У театра «Конфитюр», как у любого другого, есть свои сверхзадачи, среди которых развлечение стоит совсем не на первом месте.
— Хотелось бы сократить пропасть между поколениями. Непонимание всегда существовало, но сейчас это действительно пропасть. Например, одноклассники моей дочери о блокаде Ленинграда не знают почти ничего — только то, что есть было нечего. Историями собственных бабушек и дедушек тоже интересуются далеко не все. А ведь бабушки и дедушки были когда-то такими же детьми. А от семейной истории можно подойти и к пониманию истории страны в целом. Помню, я сама в детстве, разглядывая семейные альбомы, считала, что раньше был черно-белый мир, я даже спрашивала бабушку: «Что, правда черно-белый?», и мне кажется, современные дети примерно так же смотрят на историю — как на что-то бесцветное и статичное. А мы стараемся историю оживить, показать, что дети всегда были такими же, просто жизнь ставила их в другие условия, — объясняет Наталья Смородинова.
На подготовку постановки ушло больше года. Работа с художниками, продумывание кукол и, конечно, содержание требовали полного погружения. Сделать спектакль о блокаде, не показав её ужасы, но и не умолчав о них, — задача на первый взгляд невозможная, ведь важно остаться достоверным, не уйти в фантазию. Наталья рассказала, что при подготовке к спектаклю пришлось прочитать множество материалов, узнать из них немало ужасного… Но чтобы выбрать верный тон, пригодились воспоминания о родной бабушке, на долю которой выпали и репрессии, и блокада, но своей внучке она рассказывала не столько о плохом, с чем пришлось столкнуться, сколько о светлом и добром, которому всегда находилось место.
— Кажется, что всё совсем плохо, и вдруг кто-то помог, вовремя поддержал, чем-то поделился — и стало возможно жить дальше. Мы хотели показать, что в любом времени есть прекрасные люди, благодаря которым жизнь и продолжается, — поделилась Наталья.
Обниматься можно
— Вообще хочется, чтобы ребенок научился чувствовать, испытывать разные эмоции, — рассказывает Наталья. — Развлечение — это одна эмоция, но нельзя без остановки только радоваться, как нельзя есть одни конфеты. Нам все-таки нужны разные эмоции. Если ребенок сопереживает герою, в какой-то момент ему страшно за него, это хорошо. Но потом обязательно должно быть какое-то разрешение чтобы ребенок видел, что выход есть всегда. В детском спектакле обязательно должен быть счастливый финал — он дает надежду.
— Чтобы возникли чувства, внутренний трепет, что нужно? Ведь куклы — это просто колотушки, деревяшки, бумажки и тряпочки. В них так просто чувства не возникают. А Наташа их оживляет, каждого по-своему. Не знаю, как у нее это выходит, но ни один персонаж у нее не похож на другого. Это захватывает. И обогащает. Это здорово, — поделился режиссер. — Мне кажется, такая возможность есть только в театре кукол. В драматическом театре как происходит? Проснулся артист утром, вспомнил, что он сегодня Ричард III, и всё — он весь день только Ричард III. С куклами так не бывает, ты никогда не перестаешь быть самим собой, нет прямого лицедейства. Тут скорее «я в игре, я в ситуации, которую разыгрываю».
При этом задачи назидательного характера — внушать ребенку, что хорошо, а что плохо, — второстепенны, уверены в этом театре. Искусство не призвано поучать. Каждый находит в спектакле то, что отзывается именно в его сердце.
— Маленький ребенок запомнит пластилинового львенка и что-то свое через этот образ поймет. Ребенок постарше отметит: вот, персонажи влюбились, как и я. У взрослых вся блокадная история сразу в голове всплывет. Ребенок её не поймет, но она пройдет для него эмоциональным фоном, останется в символах, — считает Наталья.
После спектакля к артистке подходят дети, не малыши, уже школьники, и спрашивают: «Можно обниматься?» — «Можно», — отвечает Наталья.
— Поход в театр выбивает из привычной колеи, из суеты постоянных дел: собрались, погуляли, поели. Спектакль — это повод поговорить на темы, на которые ты не говоришь с детьми каждый день: забываешь, не успеваешь. А тут сама собой появляется тема для обсуждения, для новых переживаний. А чем больше такого в жизни ребенка, тем гармоничнее его развитие. То есть театр помогает показать те грани жизни, которые я не успеваю показать детям в повседневности, — делится зрительница Елена Налчаджи.
Согласна с ней и руководитель театра Наталья:
— Меня и саму иногда захватывает суета: иду в магазин, детей — к аниматору. Дел много, всё надо успеть. Тут главное — вовремя сказать себе «стоп», замедлиться и посидеть с детьми, почитать книгу, пойти в театр. Больше всего я люблю видеть, как после спектакля выходят мама с дочкой или дедушка с внуком, немножко ошарашенные, чуть-чуть приторможенные, и крепко-крепко держат друг друга за руку. Они будто хотят что-то сказать друг другу, но пока еще не говорят, а связь уже идет.
В кукольники волею судеб
Считается, что в кукольники идут те, кто не поступил на актерский: конкурс ниже, шансы выше. И фактически это часто так. Но состоявшиеся кукольники убеждены — их профессия не случайность, не стечение обстоятельств, и даже говорят, что не они её выбрали, а она выбрала их.
— Всё само случилось, ноги сами привели. В конце 1990‑х годов я ездил по театральным вузам и случайно приехал в Екатеринбург. Везде уже закончились вступительные экзамены, а там еще шли. Я всюду пролетел и сидел на скамейке перед учебным театром, ел яблоки. А там шел набор на кукольное отделение, и меня какая-то добрая девочка, я склонен думать, что это был дух (смеется), завела в аудиторию. Первый год я еще думал, что поучусь чуть-чуть и пойду поступать на драму. Но через год уже не было шансов — я влюбился в кукол, и всё, — поделился своей историей Денис.
Наталья тоже обнаружила в себе кукловода не сразу. С детства играя в театральной студии при Аничковом дворце, она видела себя только в театре, но родители, как это часто бывает, считали, что ей нужна профессия посолиднее. Выбор пал на математическое отделение экономического факультета Санкт-Петербургского университета. Линейная алгебра, математический анализ, финансовый менеджмент — учиться было непросто, уходили все силы, но мечта стать актрисой не покидала. На старших курсах появилась возможность одновременно учиться в двух вузах, и Наталья поступила — не на актерское отделение, а на кукольное. Диплом по специальности «Матметоды в экономике» был получен и благополучно убран подальше. А диплом артиста кукольного театра стал началом новой жизни.
— Меня заворожило. Помню, мы работали с предметами, с какими-то газетами, полиэтиленом, из которых создавалось волшебство. Это были творческие конкурсы, но я уже тогда поняла — всё, больше мне никуда не надо. Потом я больше тринадцати лет проработала в Кукольном театре сказки. Получила очень хороший опыт — работа на огромные залы, рядом с профессионалами. Но со временем так сложились обстоятельства, что я больше не могла работать в репертуарном театре, нужно было что-то придумать. И придумалось что-то свое, — поделилась Наталья.
В последние десятилетия в театральном мире вновь появилась проблема, казалось бы, давно благополучно забытая. К сожалению, не все родители понимают разницу между анимационной программой и театром.
— А эта разница огромна, и не столько в форме, сколько в самой концепции. Главное — что происходит потом, после спектакля. Определяющим является послевкусие. Если просто хорошее настроение, то за ним можно и в лес съездить, а если есть о чем подумать и поговорить, к чему мысленно вечером перед сном вернуться, о чем вспомнить через неделю, то это уже ближе к театру, — пояснил Денис.
— В театре должен быть режиссер, актеры, художник, композитор, и все они должны быть профессионалами. Когда аниматор берет в руки куклу, он не становится актером, и его выступление не становится театром. А чтобы научиться отличать одно от другого, родителям надо (задумалась) ходить в театры, — с улыбкой подытожила Наталья.
Фото из архива театра
