Если бы не воскресная школа

Парадокс сочетания названий «Ленинское» и «Константино-Еленинский» будто повторяется в архитектуре этого населенного пункта. Здесь роскошные коттеджи за глухими заборами соседствуют с покосившимися избами, а нововозведенные развлекательные центры в виде усадеб — с не изменившимися с советских времен придорожными магазинчиками. И над всем этим разнообразием на красивом пригорке у озера — новенький монастырь. Семь лет назад из Новодевичьего монастыря, что на Московском проспекте, сюда приехали первые насельницы во главе с игуменьей Иларионой (Феоктистовой). Монахинь было всего пять. Примерно столько же было и детей в воскресной школе, которая к тому времени уже два года работала при храме равноапостольных Константина и Елены. Со свойственной ей добросовестностью матушка Илариона серьезно взялась за школу:

— Монашеское дело сугубо внутреннее, основательное. Школу хотелось сделать такой же — нацеленной на внутреннее содержание. Тратить силы на дело поверхностное нет смысла. Для чего существует воскресная школа? Для воцерковления детей и родителей. Говоря просто — хочется, чтобы все ощущали себя в храме не как посторонние, чтобы это был родной дом для души. А путь к этой цели не простой. Ведь как это представлялось в идеале? Что придут в нашу школу дети из воцерковленных семей, все православные, благочестивые. Да только это совершенная фантазия, как оказалось. Дети приходили сами — очень и очень разные. А причиной было то, что пойти тут больше и некуда.

Общеобразовательная школа в поселке единственная. Учителей немного, возможностей для внеклассной работы и того меньше. Детям катастрофически не хватает внимания педагогов, элементарной организованности. Возлагать надежды на воспитание в семье здесь тоже оснований нет. Многие родители детьми не занимаются, есть совсем неблагополучные семейства. И отнюдь не вера, а простая детская жажда познаний, желание здорового досуга, поиск уютного места, добрых наставников и хороших друзей приводит ребят в монастырскую школу.

— Здесь всегда поддержат. Постоят за тебя в трудную минуту, — говорит 12‑летний Кирилл Метальников.

— В какую такую трудную минуту? — удивляюсь я, предполагая, что мальчик произносит шаблонные фразы.

— Есть свои ситуации в семье… печальные… Так вот, тут обязательно поддержат. Добрым словом, морально, материально. Всегда, — отвечает мальчуган, чуть смутившись…

А 14‑летняя Светлана Винклерис, кажется, в помощи не нуждается. Легка, весела, красива. У Светы были свои причины прийти сюда, свои ожидания:

— Мне здесь очень нравится: интересно, весело, хорошо, но главное, это занятия рисованием. Я люблю рисовать и ходила в кружок при школе, но там c нами совсем не занимались. Дадут тему и уходят… А здесь нас учат. И у меня уже стало хорошо получаться.

Тане Николаевой тринадцать. В воскресную школу ходит давно, и не одна, а с братьями и сестрами. Всего их в семье пятеро. Татьяна рассуждает, как взрослая:

— Здесь гораздо лучше, чем на улице болтаться. Весь день мы заняты, а еще и на неделе приходим, многому учимся. Взять хотя бы английский. У меня такие проблемы были в школе, ничего не понимала и читать вообще не могла. А тут меня подтянули хорошо. Теперь и сестра стала ходить на английский.

Таня говорит просто и обстоятельно. Сложно и поверить, что еще несколько лет назад проблемы у нее были не только с английским, но и с русским: логопедические недостатки дополнялись страхом перед выражением своих мыслей, а уж при посторонних она и вовсе умолкала. Теперь Танина речь свободна, девочку не пугает даже корреспондент с диктофоном.

Благодарить стоит внимательных педагогов и духовника школы иерея Дионисия Сизова, который неизменно отвечает своим подопечным душевным откликом.

— В организации воскресной школы главное — это люди. От них очень многое требуется: и вера, и терпение, и творческий подход, и педагогический талант. У нас сложился коллектив именно из таких людей, — считает матушка Илариона.

Директора воскресной школы Екатерину Юдкевич мы застали за работой. Она вместе с ребятами репетировала сцены из спектакля «Маленький принц». В главной роли семилетний Матвей. Текст знает назубок, как и все. Хотя вышколенными детей не назовешь: кажется, что большие роли выучиваются сами собой, а спектакль — лишь веселая игра.

— Ты навсегда в ответе за тех, кого приручил, — говорит девочка – Лиса.

— Я в ответе за мою розу, — отвечает Матвей – Маленький принц.

— Быть человеком — это значит чувствовать, что ты за все в ответе, — добавляет не известный мне герой.

Этот персонаж появляется во всех важных местах спектакля и будто поясняет содержание книги, прибегая к словам «молитва», «вера», «Бог». Его нет в оригинале Экзюпери, но в спектакле он всегда оказывается к месту. Это ангел. Его пояснения и перевод текста на язык духовности, может, и не требуются опытному читателю. Но дети поселка Ленинский, в основном, вообще не читают, и им такой наглядный урок, разъясняющий нравственные истины, сокрытые в художественном произведении, просто необходим. В том, что они начинают читать, — тоже заслуга театральной студии при воскресной школе. Играть в спектаклях хотят все, вот и приходится браться за книги. А со временем развивается и вкус к чтению.

Вот на сцену выходит королева: походка величественная, жесты мягкие, речь плавная. Екатерина Юрьевна поправляет интонацию, чтобы реплики звучали по-королевски. Роль играет девочка, год назад совсем не говорившая по-русски. «Королева» по имени Карелия приехала в Ленинское из Молдавии и уже блещет на импровизированных подмостках. Каждая правильно сказанная ею фраза — труды педагога.

Правда, Екатерина Юрьевна считает успехи своих детей не собственной заслугой:

— У нас почти нет ребят, которых привели родители. Они приходят сами, самостоятельно, с искренним желанием заниматься, поэтому и результат есть. Когда человек сам принимает решение, он добросовестней ему следует.

Для Екатерины Юдкевич работа в школе — назначенное матушкой Иларионой послушание, давно ставшее делом жизни. В воскресенье занятия идут весь день. Еще — два вечера в будни. Но и в остальное время учитель и ученики не теряют друг друга из вида: директор школы принимает их не только в монастыре, но и у себя дома. Там же можно подтянуть сольфеджио или поучиться петь. В этом поможет дочь Екатерины Юрьевны — Мария Жучкова. Она тоже педагог воскресной школы, ведет здесь музыку для малышей и церковное пение для детей постарше. Мария твердо убеждена, что петь может любой ребенок. Все зависит только от усилий педагога. Если не поленится, то запоет и тот, кто убежден в собственной бездарности.

И все-таки воскресная школа это не дом культуры. Важнее всего развитие духовных, а не творческих задатков, а все остальное — лишь средство продвижения к этой цели, считает Екатерина Юдкевич:

— Театр, а как следствие — чтение классики, вынуждает детей задумываться над важными вопросами, размышлять, искать ответы. Еще у нас есть мастерская «Умелые ручки», включающая столярное дело, выжигание, рисование: акварель и пастель, роспись витражей, деревянных изделий, пасхальных яиц. Все это дает разнообразные навыки и учит трудиться. А если человек умеет работать руками, то ему легче заставить трудиться и свою душу.

Главные предметы в школе, несомненно, Закон Божий и литургика. Вы, наверное, думаете: «Может и главные, но, верно, самые скучные». Во всяком случае, я подумала именно так. Разубедили меня в этом сами дети. Уже упомянутый Кирилл Метальников, ребенок подвижный, смешливый и живой, неожиданно для меня признался, что Закон Божий его любимый урок:

— И совсем он не скучный. Много интересного рассказывают и задания дают любопытные. Мы там рассуждаем много. Очень интересно.

Этот главный предмет ведет, подходя к делу творчески и с душой, молодой диакон Димитрий Норкин. Уроки не всегда похожи на лекции. Чаще они проходят в форме вопросов и ответов. А вопросы у детей непростые. Например, спрашивают о смерти. Отец Димитрий не избегает никаких тем.

— Однажды мы писали размышление на тему «Что я хочу оставить после себя?». И отклик был неоднозначный. Многие дети настроены по-настоящему серьезно. Но одно сочинение меня особенно поразило. Пишет мальчик: «Я не знаю, что я хочу оставить после себя, потому что у меня в душе пусто». Вот для меня, как для преподавателя, такое признание — огромное поле деятельности. Пустоту, которую ребенок сумел в себе разглядеть, нужно попытаться заполнить верой в Бога.

Раз в месяц дети ходят на Литургию и причащаются. Сделать это без какого-либо участия родителей не так-то просто. Но в воскресной школе все давно поняли, что рассчитывать на семью в этом вопросе почти никогда не приходится. Поэтому обычно к Причастию дети ходят не с родителями, а с педагогами. Как уже говорилось, редко кого в школу, то есть и в храм, привела мама. Вот обратные ситуации встречаются чаще.

Даниил пришел в воскресную школу с классом: первая учительница оказалась верующей. Одноклассники, кроме еще одного, постепенно бросили занятия, а Даня остался. Приводила его сюда мама Анна. Сын не уставал напоминать ей: «Мама, надо перекреститься, проходя мимо храма». За Даней в школу отправился братик (это он и есть «маленький принц»), потом сестра, которой нет и трех лет. Анна признается:

— Если бы не воскресная школа, не Екатерина Юрьевна, в нашей семье не было бы Бога, ну или путь в Церковь был бы и дольше, и витиеватей.

Сейчас Даня прислуживает в алтаре. А все его домочадцы воцерковлены. И эта история не какая-то особенная, скорее типичная.

Трудно представить, как протекала бы жизнь этих детей (а на сегодня в воскресной школе около сорока учеников), если бы рядом не было монастыря. Хотя, может, и не трудно. Но это размышление не из приятных, равно как и знание, что поселков вроде Ленинского в стране еще множество. В них живут, зачастую, заброшенные и всеми забытые дети, которые вот-вот придут нам на смену. Чтобы потом они смогли строить достойное будущее, мы сейчас должны выстроить им доброе настоящее.