Чудеса на передовой, чудеса в сердце

После начала СВО по благословлению митрополита Варсонофия игумен Филарет вместе с братией и прихожанами Староладожского Никольского мужского монастыря занялся сбором гуманитарной помощи для военнослужащих и мирных жителей новых регионов. В мае 2023 года он организовал первый гуманитарный конвой в зону СВО, в рамках которого на Донбасс были доставлены различные грузы: от электрогенераторов и приборов для радиоэлектронной борьбы до окопных свечей, маскировочных сетей и сладостей. С тех пор организовано уже пять гуманитарных конвоев. В посылки, которые собираются в Волховском районе, обязательно вкладываются письма детей и подростков, обращенные к нашим защитникам. В марте 2025 года во время командировки на Донбасс игумену Филарету вручили медаль «За гражданское мужество» 58‑й общевой­сковой армии Министерства обороны России. В ноябре 2024 года священнослужитель был удостоен ведомственной награды Росгвардии — медали «Участнику специальной военной операции».

В духовной лечебнице

— Отец Филарет, хочу поздравить вас с заслуженной наградой…

— Эту награду заслужила вся братия Староладожского Никольского мужского монастыря, все наши прихожане, жители Волховского района — не только православные, но и люди других вероисповеданий, — которые с добрым, открытым сердцем включились в помощь фронту.
Что такое монастырь? Если говорить простым языком, понятным каждому человеку, монастырь — это духовная лечебница. К нам приезжают паломники, туристы (нередко люди прибывают в качестве туристов, а уже в наших стенах осознают себя паломниками) и находят у нас духовное исцеление. Братия в монастыре немногочисленная: иноки, послушники, трудники — всего одиннадцать человек. Но можно ли представить себе Старую Ладогу без нашего монастыря? Беды, проблемы, печали России не могут остаться за монастырскими стенами. Монашеская братия «ушла не от мира». Она ушла от мирской суеты, чтобы видеть главное, чтобы служить Господу и своей стране. Поэтому помощь бойцам СВО и жителям новых регионов очень важна для нас. К сожалению, не все это понимают в нашем обществе — или делают вид, что не хотят понять. Иногда можно услышать: в церквях якобы «молятся за вой­ну», «поддерживают вой­ну»… Так говорят те, кто считает себя «пацифистами», «нетвой­нистами». Но разве так может утверждать человек, сохранивший хоть каплю совести и любви к своей Родине? Во всех церквях и монастырях Русской Православной Церкви молятся за мир. И всегда будут молиться за мир! Но мы с глубоким уважением относимся к защитникам Отечества, которые оберегают покой и мирную жизнь сограждан ценой своего здоровья, а подчас и жизни. А всем, кто этого не понимает или не хочет понять, можно ответить фразой: «С нами Христос, за нами — победа!» И я имею в виду не только победу оружия, хотя в некоторых случаях свою страну, жизнь и благополучие своих детей, право говорить на родном языке необходимо защищать с оружием в руках, но в первую очередь победу правды над ложью, света над тьмой, Христа над антихристом.

Жертвенное служение

— Отец Филарет, поделитесь, пожалуйста, личным духовным опытом, который вы приобрели после посещения Донбасса и Новороссии. Наверное, за эти пять длительных командировок было немало встреч, которые особенно врезались в память?

— В коротком интервью не хотелось бы ­кого-то упомянуть, а ­кого-то забыть, оставить в стороне… Во время гуманитарных конвоев в зону СВО доводилось и под обстрелами побывать, и тяжесть бронежилета на своем теле почувствовать. И в штабах мы бывали, и на полигонах, и непосредственно на линии боевого соприкосновения. Что запомнилось больше всего? Встречи с людьми, несущими жертвенное служение. Для меня все российские воины, несущие в настоящее время службу в Донбассе и Новороссии, — герои. И профессиональные военные, и контрактники, и мобилизованные — они все находятся там, чтобы мы в тылу могли жить мирной, спокойной, благополучной жизнью. Они находятся там, чтобы Россия могла оставаться Россией, и это не пустые слова! Давайте задумаемся о том, каким преследованиям сейчас подвергаются православные на Украине, верные чада канонической Украинской Православной Церкви. Давайте вспомним, в какой ситуации находятся русские люди, вынужденные жить под властью киевского режима. Воины на Донбассе и в Новороссии защищают не только нынешние границы России, наши новые регионы, их многострадальных жителей. Я уверен, что их жертвенное служение в будущем приведет к освобождению Украины, к воссоединению русского народа на всей территории исторической Руси.
И конечно, героями можно — и нужно! — назвать военных священников. Поэтому среди грузов наших гуманитарных конвоев всегда присутствуют не только медикаменты, перевязочный материал и маскировочные сети, но и облачения, лампадное масло, нательные крестики, богослужебные предметы и литература. Всё это необходимо для фронтовых храмов. Военные священники не берут в руки оружия, но они помогают военнослужащим — и солдатам, и офицерам — осознать, ради чего те находятся на вой­не. Что и кого они защищают? Страх, усталость, боль, отчаяние, горечь утрат — естественные человеческие чувства. Военные священники помогают преодолеть, победить всё то, что мешает солдату выполнять свой долг.

— Победить страх, боль утрат, усталость?

— И в этом тоже состоит задача военного священника, но не только в этом! В первую очередь священник помогает солдату в самых трудных условиях оставаться со Христом, честно и самоотверженно выполнять свой долг, находить утешение в молитве. Давайте не забывать о силе молитвы! Молитвенная помощь так же необходима бойцу, как и бронежилет, аптечка или средства радиоэлектронной борьбы.

— «В окопах нет атеистов» — вероятно, во время пребывания на Донбассе вы ещё раз убедились в верности этих слов?

— Мне довелось быть свидетелем того, как важно для бойцов участвовать в богослужениях, исповедоваться, причащаться… Их религиозные чувства вызывают уважение и у военнослужащих других вероисповеданий. В одной из воинских частей я окроплял наших православных воинов святой водой. Их командир был мусульманином. Он мне сказал: «К православным я отношусь с большим уважением. Пожалуйста, окропите святой водой и меня!» В этом неожиданном жесте было проявление не только уважения к другой вере (а такое отношение является естественным и нормальным для народов России, которые веками жили вместе), но и боевого братства. Командир хотел быть вместе с бойцами — даже во время религиозной церемонии. Я с удовольствием исполнил его желание.

Возвращение бойца в строй

— Находясь в Старой Ладоге, вы продолжаете общаться с ­кем-либо из тех, с кем познакомились во время этих командировок?

— По объективным причинам общение удается поддерживать далеко не со всеми. Но многих дончан могу с полным правом назвать своими друзьями. Думаю, они тоже стали воспринимать меня не только как пастыря, но и как друга. Немало бойцов СВО стали приезжать в наш монастырь — и те, кто уже демобилизовался, и те, кто находится в тылу в кратких отпусках. Недавно во время посещения нашего монастыря один из бойцов попросил у меня пастырского совета по деликатному вопросу. Он пережил несколько ранений, был признан ограниченно годным. В этой ситуации по закону человек имеет полное право демобилизоваться, обладая почетным статусом «ветерана боевых действий». Этот боец имел полное право вернуться к мирной жизни, к семье. Но, с другой стороны, у него была возможность, завершив лечение, вернуться в свою часть, на ЛБС — линию боевого соприкосновения. Физические возможности это позволяли.

— Какой совет он хотел у вас получить?

— Он так сформулировал свой вопрос: «Батюшка! Я не боюсь за себя, готов вернуться в часть. Но я уже был несколько раз ранен. Если я продолжу службу, то могу и погибнуть. А ведь у меня жена, дети. Ощущаю ответственность перед ними… Как вы думаете, если я демобилизуюсь сейчас, это не будет грехом? Это не будет ошибкой?»

— Сложный вопрос… Что же вы посоветовали?

— Думаю, что каждый священнослужитель должен быть готов к сложным вопросам. Но не каждый вопрос требует однозначного ответа. Я ему сказал: «Это ваш выбор. Знайте: какое бы решение вы ни приняли — оно достойно уважения. Я со своей стороны готов заранее вас поддержать!»

— Как дальше развивалась ситуация?

— Он вернулся в свою воинскую часть. Сейчас продолжает службу на боевом посту. Почему он поступил именно так? Совсем не потому, что интересы семьи, близких для него менее важны, чем служба. Это именно пример жертвенного служения, о котором мы говорили выше, готовность положить жизнь «за други своя», за страну.

«Ильич» — человек, спасающий жизни

— Отец Филарет, хотелось бы попросить продолжить рассказ о примечательных встречах с воинами и мирными жителями Донбасса.

— Не могу не упомянуть военного хирурга 132‑й отдельной гвардейской мотострелковой бригады из Горловки с позывным «Ильич». Его зовут Юрий Ильич — отчество стало позывным. Воюет «Ильич» с июля 2014 года, уже больше десяти лет: сначала в донецком ополчении, сейчас в Российской армии. Местный житель. По профессии — детский хирург. Почему ушел в ополчение? Это произошло после того как киевский режим обстрелял ракетами «Град» больницу, где он работал. Было много жертв. И тогда стало понятно: Донбассу нужно сражаться! «Ильич» — кавалер ордена Мужества, медали «За отвагу» и многих других наград. Он спас тысячи жизней. Боль каждого бойца он воспринимает как свою. Я почувствовал это в нашем разговоре. Профессии врача и священника, по сути, очень похожи. Медики врачуют тела, мы врачуем души. Без любви искусство врачевания невозможно! Медики на СВО нередко становятся объектами целенаправленной охоты со стороны противника. Сложнейшие операции порой приходится проводить в малоприспособленных помещениях, в непосредственной близости от линии боевого соприкосновения. Для «Ильича» его дело не стало рутиной. Он сопереживает своим пациентам. Православный, воцерковленный человек. В его операционной висят иконы.

Юля — летописец Донбасса

— Хотелось бы в интервью для журнала «Вода живая» рассказать о вашей коллеге, донецкой журналистке Юлии Андриенко. На Донбасс в последние годы приезжало немало представителей крупнейших изданий России, иностранных корреспондентов. Но хотелось бы отметить особую роль местной прессы. Донецкие журналисты — летописцы трагедии Донбасса, мужества дончан. Юлия Андриенко, с которой довелось познакомиться, — одна из таких летописцев. Думаю, её заметки будут интересны не только для нас, современников, но и для историков будущего. Во всяком случае, на меня они произвели сильное впечатление. Один журналистский материал Юли хотелось бы процитировать: «Сегодня мы вместе с отцом Филаретом провели почти весь день. Сначала молились в госпитале на Петровке под аккомпанемент вой­ны. Затем батюшка прошелся по палатам, где вручил бойцам иконы и поговорил с ранеными. Потом в одном из наших подразделений он встретился с защитниками Донбасса, благословил их, освятил технику, вокруг которой пришлось пробираться по жирной донбасской грязи… Мне кажется, Донбасс станет для отца Филарета таким же магнитом, как для сотен тысяч русских людей. Русских именно по духу. И часть его он увезет к себе домой, на север, чтобы вскоре опять вернуться сюда, потому что у Донбасса особая сила притяжения».

— Донбасс действительно стал для вас магнитом, Юлия Андриенко удивительно точно подметила! Знаю, что вы вновь туда собираетесь, готовите новый гуманитарный конвой…

— В этом и заключается, на мой взгляд, журналистский талант: подмечать мелкие, но важные детали, находить контакт с людьми, чувствовать их настроение. И самое главное — это честная журналистика, за которую не стыдно ни автору, ни читателям! Это пример того, как труд репортера становится важен и полезен людям.

И гражданский, и военный священник

— Во время вашей последней командировки на Донбасс произошла встреча с митрополитом Горловским и Славянским Митрофаном. По благословению владыки Митрофана и митрополита Варсонофия были установлены побратимские отношения между Староладожским Никольским мужским монастырем и храмом святого великомученика Пантелеимона в Горловке…

— Идея наладить побратимские отношения между нашим монастырем и одним из храмов Донбасса витала в воздухе. Владыка Митрофан предложил обратить внимание на приход в Горловке. Замечательная идея! Горловка — город многострадальный. С 2014 года он находится в непосредственной близости от ЛБС, регулярно обстреливается. На меня произвело большое впечатление обстоятельное, душевное общение с настоятелем этого храма протоиереем Михаилом Фоменко. Его с полным правом можно назвать и гражданским, и военным священником. Одно из мест его служения — госпиталь в Горловке. Общение батюшки с ранеными бойцами — составная часть жизни госпиталя. Однажды к нему обратился боец по имени Сергей. Его история была трагической: в бою погибли все его товарищи, сам он был ранен и, можно сказать, уже попрощался с жизнью. Сергей рассказал, что «посмотрев в лицо смерти», он обратился к Богу: «Господи! Если я останусь жив, то хотел бы больше узнать о Тебе!» Когда, находясь в госпитале, парень увидел священника, то вспомнил о своем последнем бое, о чувствах, охвативших его. Сергей тогда был некрещеный, о вере, Боге и Церкви он почти ничего не знал. Отец Михаил проговорил с ним несколько часов. Парень решил креститься. Через несколько месяцев отец Михаил вновь встретил молодого человека в госпитале. Парень вернулся в строй. К сожалению, он снова был ранен… Он протянул священнику крестик, раздробленный осколком. Осколок пробил крестик и «полоснул» грудь, но «основной удар» символ веры принял на себя. На груди осталась царапина, но никакого ущерба здоровью осколок не нанес. Крестик находился рядом с сердцем, и сердце бойца было спасено! И подобных чудес происходит много!

Фото из личного архива игумена Филарета (Пряшникова)