Частная — и честная
Мария Ивановна Сазонова — первый президент Нотариальной палаты Санкт-Петербурга, с 1993 по 2010 годы. Родилась 12 января 1942 года в Пензенской области. В 1971 году окончила ЛГУ имени Жданова. С 1972 года — секретарь исполкома Фрунзенского райсовета депутатов трудящихся, с 1987-го — заместитель начальника отдела юстиции Ленгорисполкома, государственный нотариус 1-й Ленинградской государственной нотариальной конторы. С 1993 года занималась частной нотариальной практикой, избрана президентом Нотариальной палаты Санкт-Петербурга. С 2009 года — президент Федеральной нотариальной палаты. Заслуженный юрист РФ.
Переход на самоуправляемость
— Когда начались перестроечные процессы, я работала в управлении юстиции города, была заместителем начальника, — рассказывает Мария Ивановна. — Был принят закон о вменении в обязанность органов юстиции регистрации уставов политических партий, общественных и религиозных организаций. Все православные приходы должны были написать свои уставы и зарегистрировать их в органах юстиции. Даже и среди православных было множество течений, например старообрядцы. Я уж не говорю об инославных — баптистах, адвентистах седьмого дня, пятидесятниках и свидетелях Иеговы… Кого только не было, а мы не религиоведы, и нам нужен был какой-то научный эксперт.
В то время протоиерей Владимир Сорокин был депутатом Законодательного собрания, Мария Ивановна с ним там и познакомилась.
— Я ему объяснила, что нужно регистрировать уставы религиозных организаций, а мы совершенно некомпетентны в этой области и нам нужна помощь. Мы не будем злоупотреблять, но в тех случаях, когда мы в смятении, ничего не понимаем, хотелось бы получать какие-то заключения, пусть краткие, но оберегающие нас от того, чтобы мы чего-нибудь не «нарегистрировали». Он согласился, и я стала часто приезжать в епархию с вопросами.
В 1993 году был принят совершенно новый закон о нотариате, по которому прекращалась деятельность государственного нотариата и в связи с появлением частной собственности нотариат переходил на самофинансируемую, самоуправляемую и саморегулируемую систему.
— Как я стала президентом Нотариальной палаты? Видимо, это Божие провидение было, — рассказывает Мария Ивановна. — В то время пришел новый начальник управления юстиции, он стал загружать меня работой, которая выходила за рамки моих служебных обязанностей. Я решила подать заявление об уходе. К вечеру нотариусы прознали об этом: «Мария Ивановна, пожалуйста, не уходите, мы вас очень просим, ну хотя бы на первом этапе помогите нам организоваться, создать палату, определить порядок перехода из государственного нотариата в частный. Столько вопросов, закон новый, мы не всё понимаем». Начальник готов был меня отпустить, но с одним условием: я должна была замещать его на время отпуска. Решила — останусь на месяц, и стала думать, как пристроить нотариусов.
И тут, очень кстати, знакомый бизнесмен предложил Марии Ивановне недорого арендовать помещение на Казанской улице для будущей Нотариальной палаты. Нотариусы уговорили её стать президентом на полгода, но эти полгода растянулись на двадцать с лишним лет.
— Когда что-то создаешь сам, тебе уже жалко, что кто-то придет, сделает по-своему и, не дай Бог, испортит, — делится Мария Иванова. — А я-то знаю, как надо.
Небесными покровителями юристов, в первую очередь нотариусов, считаются святые мученики Маркиан и Мартирий. Они жили в IV веке, несли послушание нотариев у патриарха Павла Исповедника, пострадали от ариан, их память празднуется 25 октября (7 ноября). Икона святых мучеников была передана настоятелю Князь-Владимирского собора протоиерею Владимиру Сорокину в 2012 году на Всероссийской конференции по историческому наследию нотариата, проходившей в Санкт-Петербурге. Впоследствии списки с этой иконы появились и в других храмах как в России, так и за рубежом.
Ликбез для нотариусов
Сотрудничество Марии Ивановны с отцом Владимиром продолжилось, родилась идея составить синодик по ушедшим в мир иной нотариусам. Сначала он был бумажной книгой, потом его в электронный формат перевели.
В день рождения нотариата, 26 апреля, нотариусы собираются в Князь-Владимирском соборе на молебен о здравии нотариусов, а в ноябре, когда празднуется память святых нотариев Маркиана и Мартирия, отец Владимир служит панихиду по всем ушедшим. При Нотариальной палате есть комиссия по историческому наследию, её члены следят за этим синодиком. Когда кто-то из нотариусов умирает, сведения о нем передаются отцу Владимиру. Он сразу же служит панихиду и заносит имя усопшего в синодик.
— После того как отец Владимир отслужит молебен, мы идем к нему чай пить, он нам что-то рассказывает, мы ему задаем вопросы. Многие получили советское воспитание, не осведомлены в вопросах православия, и отец Владимир проводит «ликбез». Ему интересно, чем мы занимаемся, мы ему рассказываем, конечно, в основном о вопросах наследственного характера. И эти беседы иногда затягиваются до двух-трех часов. Мы часто его приглашали на свои мероприятия, он приходил и иногда выступал перед нами. Так деловые отношения переросли в дружеские, неформальные.
Мария Ивановна тоже получила советское воспитание, долгое время была на комсомольской работе:
— В храме, когда на исповедь прихожу, говорю, что больше всего терзаюсь, что когда-то приходилось вести атеистическую пропаганду, — признается она. — Но в храм меня всегда тянуло. У меня и бабушка, и мать верующие. Конечно, я не могла открыто ходить в храм, когда на комсомольской работе была. Но посещая, скажем, Москву, где меня никто не знает, я заходила в храмы, не боясь, что меня увидят и сообщат в партийные органы. А потом, после перестройки, началась свобода.
По благословению отца Владимира Нотариальная палата с первых лет взяла шефство над детским домом № 3 Калининского района — ныне Центром содействия семейному воспитанию № 5. Уже двадцать лет палата помогает учреждению финансово, приглашает воспитанников на мероприятия с концертами, помогает приобрести концертную одежду для детей.
— Много с тех пор директоров сменилось, и я ещё первого директора, Ольгу Ивановну, помню. Мы с ней совершенно случайно познакомились, — вспоминает Мария Ивановна. — Надо было узнать об одном воспитаннике. Пришла к ней, а она мне поплакалась, что государство, конечно, помогает, но им не хватает. Ну и мы на собрании решили: давайте возьмем шефство. Потом мы взяли шефство над Детским хосписом, для которого отец Александр Ткаченко пробивал помещение, долго бился над этим, и у него получилось. Потом мы решили, что нам мало детей, мы взяли под свое крыло стариков — Центр комплексного обслуживания населения Центрального района. Туда мы часто приезжаем с бесплатными юридическими консультациями: их интересуют вопросы написания завещаний, оформления наследства, заключения договоров с условием пожизненного содержания. Мы рассказываем, подсказываем, помогаем в оформлении. Помогаем мы и Военно-Медицинской академии, кафедре нейрохирургии, где сейчас преимущественно лечатся бойцы. Мы даем деньги на приобретение оборудования, медицинских средств, помогаем и самим бойцам — 45‑й гвардейской дивизии. Недавно выслали им оборудование, которое они просили.
От гусиного пера до электроники
Есть при Нотариальной палате комиссия по историческому наследию, которая восстанавливает историю нотариата Санкт-Петербурга, Ленинграда и снова Санкт-Петербурга. Издан двухтомник. Он описывает события начиная с XVIII века. Но наиболее значительная эпоха началась со времен царствования Александра II — с судебной реформы 1861 года, когда существование нотариата было законодательно оформлено.
— Нотариат всегда сопровождает ту экономическую систему в государстве, которая в то или иное время преобладает, — объясняет Мария Ивановна. — Вначале он был частным, поскольку была частная собственность. Потом было государство социалистическое, где «всё вокруг колхозное», и тогда, естественно, нотариат защищал государственную собственность и был государственным. Как только появилась новая экономическая система, была узаконена частная собственность, приватизированы предприятия, жилье и прочее, естественно, государственный нотариат перестал справляться, поскольку находился на остаточном финансировании государства, был бедным, да и не готов был даже на чисто профессиональном уровне осуществлять защиту имущественных прав как юридических, так и физических лиц.
В те времена появился не только новый закон, но и новая форма подготовки нотариата.
— Уже нельзя было просто прийти и сказать: «Хочу быть нотариусом, примите меня», — продолжает Мария Ивановна. — Появилось условие обязательной годичной стажировки у нотариуса, который имеет опыт работы не менее пяти лет, после нее — сдача экзамена. Обязательным стало высшее юридическое образование, а раньше можно было со средним работать, потому что каких-то сложных нотариальных действий не было — доверенности, копии, наследственное право. Ну, оформление права на велосипед, швейную машинку, телевизор и холодильник. А больше ничего в частной собственности не было — всё было государственное. А тут появились и корабли, и самолеты в частной собственности, и предприятия, и недвижимость, причем не только в нашей стране. Нотариус всё это должен оформить и передать наследникам либо по закону, либо по завещанию, в зависимости от распоряжений наследодателя.
В наше время в работу нотариуса внедрены электронные технологии. Раньше наследник после смерти наследодателя должен был обойти в городе всех нотариусов и каждого спросить, не удостоверял ли такой-то у него завещание. Сейчас есть база учета всех завещаний по России, поэтому обратиться можно к любому нотариусу, единожды, и за несколько минут получить необходимую информацию. В электронном виде ведется учет всех открытых наследственных дел, это помогает избежать путаницы и исключает возможность открытия наследственного дела у нескольких нотариусов.
Не только умом, но и совестью
— Начала я ходить в храм, как только стало можно, — говорит Мария Ивановна. — Когда во Фрунзенском исполкоме работала, рядом было Волковское кладбище с церковью святого праведного Иова. Сейчас постоянно хожу в собор святителя Николая в Павловске, потому что живу здесь. Бывала и в Софийском соборе, и в соборе святой Екатерины, и в храме Марии Магдалины, но больше всего люблю всё же наш храм. У нас дивный настоятель, протоиерей Димитрий Юревич, он не только очень умный человек, но и добрый, внимательный. Конечно, если бы отец Владимир был рядышком, я бы к нему ходила, но он служит далековато.
Мария Ивановна утверждает, что среди нотариусов много верующих, а главное — что это неудивительно, если учесть специфику их работы.
— Когда я была президентом палаты, почти двадцать лет, — конечно, знала всех нотариусов. Сейчас уже десять лет как не работаю, но я у них почетный президент, хожу к ним на собрания, на конференции. Я у них часто выступаю, они меня просят. Многие нотариусы ушли на пенсию, кто-то ушел в мир иной, пришли новые, сейчас я не всех знаю. Но абсолютное большинство верующие, и я скажу почему. Наша профессия требует большой ответственности перед людьми, вплоть до уголовной. Мы должны быть защищены психологически, нравственно, и не только умом, но и совестью. Когда человек приходит к нотариусу, например, оформлять договор с условием пожизненного содержания, или завещание, или наследство, нотариусу нужно, чтобы человек раскрылся и всё понял. Мы ведь должны защищать права и интересы всех сторон. Необходимо разъяснить, кто сдает квартиру под содержание, кто берет на себя обязанность его содержать, будут ли их отношения добросовестными, чтобы между ними не было каких-то корыстных, неведомых для нотариуса интересов. К сожалению, эти договоры часто расторгаются. Допустим, кто-то обязался пожизненно содержать пожилого человека, думая, что тот проживет всего года два, а он долгожителем оказывается. Бывает, и пожилой человек расторгает договор, потому что считает, что другая сторона плохо о нем заботится. А по закону тому, кто содержал, после расторжения договора потраченные средства не возвращаются. И нотариус обязан досконально всё разъяснить, даже где-то немножко сгустить краски, чтобы люди понимали, на что они идут. А для того чтобы нотариус с легким сердцем это сделал, он должен понимать, с кем имеет дело, отдает ли человек себе отчет в своих действиях. Нотариус должен быть сам с чистой душой. А человеку, не верующему в Бога, чистую душу сохранить трудно. И я бы к такому человеку не пошла. Нынешний президент Нотариальной палаты — очень ответственная, неравнодушная, высокий профессионал. И я знаю, что она ходит в храм, соблюдает все православные традиции. И не одна она такая. На собрания к отцу Владимиру приходит огромное количество нотариусов, причем всякий раз разные, потому что один в такой-то день может, а другой нет. О чем это говорит? О том, что у этих людей есть духовные устремления. Иногда кто-то подходит ко мне и говорит: «Мария Ивановна, я всё время за вас молюсь». Я отвечаю: «Спасибо! И вам Бог в помощь».
