Берестянщица из рода Васнецовых
С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА
В отличие от предков, Лия Ивановна «рисует берестой», а не красками, соединяя фрагменты природного материала в аппликации. Тонкую работу в нерядовой технике, судя по отзывам, успели оценить и юные, и взрослые петербуржцы. Тем более что вход на выставки её картин свободный. Чаще всего они проводятся в библиотеках Петербурга, домах творчества, помещениях районных администраций. Экспозиции проходили в Тихвине и Приозерске, в Москве и Великом Устюге, в родном Кирове и даже в Финляндии.
— Направление творчества мне подсказала удивительная природа в пригородах Ленинграда, волшебных лесах! — рассказывает Лия Ивановна. — Она — источник вдохновения для всех Васнецовых — стала моей первой и ведущей темой. Интерес к бересте возник у меня в период работы инструктором по горным лыжам. С 55 лет я круглогодично находилась на горнолыжном курорте у поселка Коробицыно, в живописном уголке Карельского перешейка. Вдоль зимних трасс было немало поваленных берез. В один из солнечных дней, отдыхая после занятий, присела на бревнышке, присмотрелась к рисунку коры березового дерева, развернула её — и поразилась палитре оттенков. Так в 60-летнем возрасте у меня родилась идея составлять своими руками композиции картин и панно из бересты. Техникой овладела не сразу, изучала специальную литературу, закрепляя теорию на практике, и буквально влюбилась в процесс.
В КОМНАТЕ ХУДОЖНИКА
На видном месте в одной из комнат небольшой квартиры на проспекте Раевского, где живет Лия Ивановна, — портрет Виктора Васнецова. Повсюду на стенах — берестяные аппликации, как в творческой мастерской или миниатюрном музее. Её рабочее место — стол, стул и свет из окна. Подручные средства — нож и ножницы. «Строительный материал» нужного размера и цвета Лия Ивановна подбирает для несложной вещи в течение дня, а, к примеру, на возведение берестяного храма, на более кропотливый труд, уходит, бывает, и не один год.
Картины различаются и рисунком, и цветом. Образы святых, церкви и осенние пейзажи выполнены в желто-коричневых, золотистых, кофейно-молочных, розоватых, красноватых, белых тонах, а сюжеты и мотивы, посвященные холодному Северу — петербургские и норвежские, — в серовато-голубоватых, свинцовых, сиреневатых, близких к фиолетовым, под стать местам с неласковым климатом. Лик Спасителя создан из редкой зеленой бересты, замеченной мастерицей в лесу под Ленинградом. Самой распространенной — желтой — в многолетних запасах хозяйки больше всего. Её берестянщица находит в местах вырубок, среди спиленных берез, в ясные и теплые дни гуляя в окрестностях, в Сосновке, недалеко от дома. Найденные в лесу лоскутки бересты она очищает, высушивает, выдерживает под прессом, сортирует по цвету и размеру, аккуратно складывая заготовки в коробку. Посмотрит на оттенок — и сразу представляет, что из него может получиться. В тон к материалу покупает и рамки.
На березовых спилах и деревянных основах в комнате Лии Ивановны — пейзажные зарисовки, восходы и закаты, животные и птицы. В контрастах бересты она сумела передать также впечатления от путешествия по Норвегии: её просторы, фьорды, водопады, скалистые горы. В этой комнате, где будто пахнет лесом, появилась первая картина «Анютины глазки», после нее — «Медный всадник» и «Петропавловская крепость», затем «распустились» цикламены, лилии, гладиолусы, ирисы, ромашки…
НЕЗРИМЫЕ СВЯЗИ
Картина «Мадам Баттерфляй» собрана из бересты столетнего, поверженного молнией дерева. Кусочек коры этой старой березы, точнее, фрагмента расщепленного дерева, художница привезла из музея-заповедника художников Виктора и Аполлинария Васнецовых «Рябово». Возможно, береза была свидетелем их счастливой жизни, прогулок в имении, рождения шедевров.
Названия тематических разделов, в которые собраны её берестяные картины, говорят сами за себя: «Храни Вас Бог» и «Русь православная», «Мир русской деревни» и «Берестяная сказка», «Душа природы здесь слышна…» и «Братья наши меньшие», «Восточные мотивы». Образы святых и храмов мастерица создает, глядя на иконы или репродукции картин признанных художников, фотокалендари.
— Берусь за дело с молитвой, и оно спорится, — говорит Лия Ивановна. — Каждую готовую работу с образом святого или храма обязательно освящаю. В книге «Русские имена и судьбы: раскрытые тайны истории» писатель-историк Лев Анисов рассказывает, что Виктор Васнецов был глубоко верующим, «любил русский народ, русское искусство и вообще всё русское». Если на ранних этапах, в Петербурге, обучаясь в Академии художеств, он увлекался «жанром», темами быта, то переехав в «златоглавую», писал на былинно-исторические, сказочные, религиозные темы.
БЫВШАЯ ЧЕМПИОНКА
Лия Ивановна родилась в 1935 году в Омске, а её детство и юность прошли в Кирове. Вятка славилась не только дымковской игрушкой, но и конькобежцами. Их ряды с 14 лет пополнила и Лия, в будущем чемпионка Советского Союза среди школьников, абсолютная чемпионка Спартакиады народов СССР. Примером для нее была землячка Мария Исакова, заслуженный мастер спорта СССР, первая трехкратная чемпионка мира, шестикратная абсолютная чемпионка СССР по скоростному бегу на коньках. После школы Лия поступила в Ленинградский технологический институт, затем трудилась по специальности — инженером-программистом на заводе.
По словам Лии Ивановны, как и все дети войны, она с лихвой испытала на себе трудности тех тяжких лет. Отец, Иван Петрович Шацкий, погиб на фронте в 1941 году. Маме, Елене Леонидовне, рано овдовевшей, пришлось поднимать детей в одиночку. Она вязала, шила лоскутные одеяла — работала не покладая рук. Образ пожилой матери дочь уже в зрелом возрасте воссоздала из бересты по одной из фотографий, а период «сороковых роковых» отразила в работах «Ленинград 1945 года», «Пусть горе, уснувшее в камне, проснется в набате» (Хатынь), «Никто не забыт, ничто не забыто» (Пискаревское мемориальное кладбище). Лия Ивановна отлично помнит улицу Володарского (ранее Никитскую) и дом 116 с печным отоплением, где прошло её детство, где последние годы жил прадед Аркадий Васнецов (1858–1924) с большим семейством.
ГРАДОНАЧАЛЬНИК-СТОЛЯР
— Члены семьи собирались за огромным обеденным столом, рядом стоял великолепный буфет с массой шкафчиков, — вспоминает правнучка. — Эти предметы мебели, сделанные из дерева прадедушкой, столярных и резчицких дел мастером, хранятся в фондах Кировского краеведческого музея. Буфеты, выточенные им для брата Виктора, — в московском доме-музее Виктора Васнецова. Время не щадит деревянный ветшающий дом прадеда в Кирове, памятник истории и культуры. Ему требуется основательный ремонт. Раздобыть средства, восстановить его — проблема для потомков. Теплится надежда, что найдется неравнодушный меценат, поможет.
Прадед Лии Ивановны Аркадий Васнецов в предреволюционные годы был вятским градоначальником. В 1918 году его арестовали, правда, вскоре по протекции знаменитых братьев освободили. Правнучка рассказывает, что вятчане ценили прадеда за честность, добросовестность, ум. В память о прадеде Лия Ивановна долго берегла его чернильницу. Впоследствии передала её в Москву другой правнучке Аркадия Михайловича — профессору Сеченовского института Ольге Васнецовой. В архиве самой Лии Ивановны сохранилось лишь немногое из личной библиотеки прадеда: подшивка его настольного журнала «Природа и люди», которым зачитывались дети и внуки, два тома петербургского издания «Жизни животных» Альфреда Брема для школы и домашнего чтения и полное собрание стихотворений Николая Некрасова в одном томе.
— Аркадий Михайлович 20 лет учительствовал в Вятском земстве, — поясняет Лия Ивановна. — Его рассказы «Домашние животные», «Измерение времени», «Страны света» и другие вошли наряду с рассказами Толстого, Успенского, Пушкина в хрестоматию «Русский школьник», изданную в Вятке. Супруги Аркадий и Ольга Васнецовы воспитывали восемь детей, стремились дать достойное образование: «Больше им в наследство оставить нечего», признавался прадедушка. И все дети стали-таки образованными людьми, учились в Петербурге и Москве.
Лия Ивановна рассказывает, что прадед занимался любимым ремеслом не только для души, но и подрабатывал им, чтобы прокормить большую семью:
— Его мастерская размещалась в полуподвальном помещении, где работали прадед и несколько столяров, — делится семейной историей правнучка. — Выполнял он тонкую резьбу, инкрустацию на мебели узоров в русском стиле по эскизам брата Виктора и своим рисункам. Отправлял в столицу шкафы, сделанные своими руками, не только Виктору Михайловичу, но и другу семьи меценату и промышленнику Савве Мамонтову, и другим известным москвичам. Художественная мебель из мастерской Аркадия Михайловича проходила комиссию в Кустарном музее. Один из буфетов даже экспонировался в 1900 году на Международной выставке в Париже, и прадеда наградили золотой медалью.
По словам Лии Ивановны, художественный талант наблюдался и у главы семейства, священника Михаила Васнецова, служившего в «типично священническом селе» Рябово Вятского уезда. Его мать обучалась рисованию, и в доме своей бабушки маленькие братья, в том числе прадед Лии Ивановны, впервые увидели акварели в рамах. До десяти лет Аркадий Михайлович воспитывался в отчем рябовском доме, обучаясь чтению, письму, Священной истории. Здесь же начинал рисовать по впечатлениям пейзажи, людей и корабли Виктор Васнецов.
***
За последние 17 лет мастерицей создано более 150 произведений. В центре, между аппликациями — генеалогическое древо Васнецовых с 1823 года до наших дней. Экземпляр принадлежит Лии Ивановне как одной из представительниц старинного рода.
— Я не художник — признается Лия Ивановна, — составляю аппликации из неокрашенной натуральной бересты. Думаю, жив дух предков, гены дают о себе знать, меня же никто не учил. О чем я мечтаю?.. Хочу, чтобы в России появился музей бересты.