В поисках живой традиции

Андрей Решетин

Мы хотели сделать что-либо знаменательное к 410-летней годовщине Дома Романовых. Пределом гордости организаторов нашего фестиваля EarlyMusic было то, что на протяжении 15 лет мы заказывали Михаилу Медведеву различные статьи по геральдике. Нам хотелось таким образом заострить внимание в первую очередь на контексте той музыки, которая звучала на фестивале, и на принципах мышления её авторов и современников. Так образовался цикл статей, Михаил прекрасно отразил в них именно то, что было нужно. Они выходили в альманахах, но бумажных томиков осталось не слишком много. Года полтора назад на сайте фестиваля, в разделе «Геральдика», мы собрали все статьи Михаила. И я подумал, что отметить 410-летие Дома Романовых будет лучше не концертом или передачей, а изданием книги.

Михаил Медведев

Обращение к музыкальной традиции и открытие в ней того потенциала, который часто оказывается завален очередными руинами, долгие годы было миссией фестиваля EarlyMusic. Мне было очень важно попытаться внести свой вклад в подобное же разгребание живой традиции на немузыкальном, геральдическом материале.
Историк имеет дело с тем, чего нет. Разрыв между прошлым и нашими попытками его увидеть объективно существует, чудо происходит каждый раз, когда историк пытается ухватить и ухватил каким-то образом прошлое сквозь свои догадки.
Каждый раз в этом есть некоторый элемент веры, доверия. Я пытался заниматься этим на страницах ежегодных альманахов фестиваля, и сегодня книга, которую вы видите, в основном состоит из этих публикаций.
Здесь есть несколько новых материалов, в первую очередь подробный путеводитель по полному гербу Российской империи, каковым он дошел до нас. Империи нет, но существуют некоторые её, если угодно, почти бестелесные правовые и житейские обломки. Тем не менее опыт возрождения её дворянских корпораций, которым были даны права самоуправления, та часть государства, которая может быть организована снизу, сохраняет, хотя и в чрезвычайно сложном состоянии, Российский императорский дом. Пока он сохраняется, сохраняется и полный герб империи ­— как герб главы Дома. Я попытался систематизировать некоторые данные на этот счет в одной из своих статей.
Путеводитель по полному гербу Российской империи открывает книгу, за ним следует очерк о существенной проблеме истории российской государственной символики — о том, как появляется орел, которого обычно связывают то с памятью об Александре Благословенном, то с памятью Николая Павловича. Орел с растянутыми в стороны крыльями, который одними трактуется как вариация на тему государственного герба, а другими как вариант государственного герба. И я пытаюсь рассуждать на эту тему в одной из ранее не публиковавшихся частей этой книги.
Дальше идут очерки, посвященные истории российской геральдической мысли, достижениям российской геральдической истории преимущественно в XVIII веке, тому, как русская геральдика догоняла своих опередивших её на полтысячи лет западных сестер, как она стремительно проходила взросление при их помощи, опираясь на их опыт и поразительный гений тех замечательных людей, которые русскую геральдику ставили на ноги. Франциск Санти, Яков Брюс, Бурхард фон Миних. Всех не удалось перечислить. Например, я не упоминаю о вкладе князя М. М. Щербатова, который является, пожалуй, наиболее позитивно отметившимся в истории российской геральдики дилетантом. Я говорю о нем как о выдающемся дилетанте, поскольку другой дилетант, Миних, на мой взгляд, настолько подтянулся профессионально на этой работе, что аттестовать его как геральдического дилетанта как-то неловко. Вероятно, этот гениальный генерал, которого можно было кинуть на любые задачи, и тут отнесся к делу с обычной пытливостью, въедливостью и ответственностью.
Не удалось рассказать об А. А. Волкове, который невероятно много сделал для российской геральдики — и сделал это невероятно плохо. Это и в конструктивном, и в деструктивном плане исключительно важный для российской геральдической истории персонаж, медаль самого выдающегося дилетанта уходит, конечно, ему.
Дальше идет коллекция текстов о разных аспектах собственно геральдической традиции. О геральдических животных, о гербах женских, церковных, именно о православных геральдических традициях, возможностях и перспективах. Самое курьезное из открытий вашего покорного слуги — то, что георгиевская лента восходит к выдающемуся в германской истории гербу графства Балленштедтского и является, таким образом, «племянницей» герба Саксонии. И наконец, россыпь небольших заметок о гербах музыкантов, включая, например, князя Кантемира, который был замечательным музыкантом, и князя Потемкина-Таврического, который сам музыкантом не был, но поживи он еще немного, и в России играл бы Моцарт.
Заканчивается книга практическим руководством для тех, кто хочет завести себе приличный личный герб. Это так называемая Казанско-Тверская конвенция, документ, составленный, подписанный и поддержанный целой плеядой серьезных геральдистов России, в отсутствие федеральной регистрации личных гербов замещающий отсутствующие ценные указания на этот счет от федерального органа. В основе его лежит мой авторский текст, и я благодарен за то, что коллеги к нему хорошо приложились. Он здесь присутствует вместе с некоторой коллекцией гербов, составленных в соответствии с этими правилами. Есть среди иллюстраций и герб Феодоровского собора.


Никита Вознесенский

Над этой книгой работал, конечно, не я один. Еще художник, который рисовал и обрабатывал обложку, главный оформитель, который ретушировал иллюстрации, их всего порядка трехсот.
Мы постарались оформить книгу традиционно, но XXI век очень сильно приложился к нашей профессии. В этом смысле я завидую Андрею, что он может использовать старинные инструменты для того, чтобы познакомить нас со старинной музыкой: нам, дизайнерам, приходится использовать компьютер, который появился совсем недавно и определяет то, как должна выглядеть книга, задает строгие рамки, а нам с этим приходится считаться. С одной стороны, он дает невероятную свободу, а с другой, всегда есть подвох. Это заметно по работам оформителей, архитекторов, тех, кто успел поработать до появления компьютера. Как правило, то, что они делают в новую эпоху, сильно уступает тому, что было раньше.
Старые технологии помогали делать какие-то вещи технически увереннее. Когда ты работаешь на компьютере, ты должен досконально знать, как всё устроено, чтобы получить убедительный результат, и чаще всего, если мы говорим о среднестатистической современной книге, оформитель терпит крушение. Надеюсь, что в нашем случае было не так.
Что такое вообще оформление книги? Оформитель не рисует иллюстрации, шрифты. У него нет учебника по оформлению книги, главы об обложках или переплетах. Наверное, оформитель в первую очередь человек, который выбирает то, что берет в свою работу, работы других ремесленников.
В том, что касается вопросов стиля, очень важна техническая составляющая, то, о чем я пытался сказать, говоря, что компьютер дает слишком большую свободу. Возможность выбора шрифтов, размеров, расстояний и так далее либо дает гармоничный результат, либо нет. Оформитель должен принимать решение. Но самым сердцем оформления будет выбор некоего исторического образца, последовательности страниц, потому что оформление книги не существует на открытом развороте, оно начинается с первой страницы и заканчивается последней.
Если человек любит старинные книги и знаком с ними, эта причастность к традиции сильно вытягивает новую книгу, даже если она любительски сделана. История и традиция очень важны в книжном дизайне. Поэтому я рад, что эта книга сделана в сотрудничестве с Андреем и Михаилом, для которых традиция не является пустым звуком.