300 лет Лавре. Образцовая обитель

Когда-то Александро-Невский монастырь находился за городской чертой. Теперь он оказался в сердце города. Но и тогда, и теперь в Невской Лавре более чем где-либо ощущается противоречие между светским пафосом дореволюционного Санкт-Петербурга и созерцательным духом православия. Вся трехсотлетняя история обители — борьба и единство этих двух социальных, культурных, эстетических стихий.
Раздел: Via Historica
300 лет Лавре. Образцовая обитель
Журнал: № 4A (Специальный выпуск №2, апрель) 2013Автор: Анастасия Коскелло Опубликовано: 16 мая 2013
Когда-то Александро-Невский монастырь находился за городской чертой. Теперь он оказался в сердце города. Но и тогда, и теперь в Невской Лавре более чем где-либо ощущается противоречие между светским пафосом дореволюционного Санкт-Петербурга и созерцательным духом православия. Вся трехсотлетняя история обители — борьба и единство этих двух социальных, культурных, эстетических стихий.

Петр и Александр
В июне 1710 года тишину чухонских болот нарушил топот копыт. На левом берегу речки Suttila («Черная») остановилась группа всадников. Первым слез с коня лохматый великан двухметрового роста. Это царь Петр I в сопровождении генералов и министров объезжал свои новые владения — недавно захваченные у шведов окрестности Ниеншанца.

Согласно журналу Петра, государь вместе с приближенными «осматривал места, где быть каким строениям» и «усмотрел изрядное место, которое называлось Виктори, где указал строить монастырь во имя Святой Троицы». Характерно, что монастырь решено было строить в отсутствие монахов. Единственным лицом духовного звания, присутствовавшим при основании монастыря, был приближенный царя архимандрит Феодосий (Яновский) — он и освятил деревянный крест, поставленный на месте будущего строительства.


Монастырь на этом месте действительно нужен был государю. Его основание было актом политическим и глубоко символичным. Ведь во времена Петра считалось, что именно на этом месте в 1240 году молодой князь Александр Ярославич Невский одержал победу над войсками шведского ярла Биргера (согласно общепринятой версии, отсюда и происходило название местечка «Виктори», то есть «Победа»; хотя не исключено, что это было попросту русифицированное именование расположенной неподалеку чухонской деревушки «Viihtola»). Тем самым Петр хотел поставить свою собственную (еще только грядущую!) победу над шведами в Северной войне в один ряд с триумфом Александра Невского в Невской битве. Царь желал сказать, что он, как некогда святой князь, победит шведов и займет невские берега.

В 1712 году в Невском монастыре, как его вскоре стали называть, была построена первая деревянная церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. Официальной датой основания монастыря принято считать 7 апреля (25 марта по старому стилю) 1713 года — день ее освящения, при котором присутствовал и царь. Тогда же были построены кельи, и в обитель прибыли первые монахи. Их по особым спискам со всей страны собирал архимандрит Феодосий (Яновский). В 1720 году архимандрит был хиротонисан во епископа Новгородского. И с тех пор Невский монастырь стал резиденцией новгородских, а позже (с 1742 года) — петербургских владык и постепенно взял на себя функции церковно-административного центра России.

1913..jpg
Митрополичий корпус Лавры, 1913 год, фото К. Буллы.

Чтобы упрочить свою символическую связь с Александром Невским, Петр приказал поместить в обитель мощи святого князя. В 1724 году, в третью годовщину Ништадтского мира, рака с мощами была торжественно перенесена из Рождественского монастыря во Владимире. Для этого был построен ковчег, обшитый малиновым бархатом. Было решено нести ковчег через Москву в Тверь до Боровичей посуху, от Боровичей — по Ильменскому озеру, через Новгород по Волхову до Ладоги, оттуда по Неве до Санкт-Петербурга. Дорога заняла много месяцев, по пути следования во всех селах и городах мощи встречали молебнами и колокольным звоном.

В Усть-Ижоре процессию встречал сам Петр. Мощи погрузили на галеру и повезли по Неве. На веслах сидели высшие государственные сановники, рулевым был царь. Под пушечный салют и колокольный звон раку торжественно внесли в монастырь и поместили в только что построенную церковь святого князя Александра. День перенесения мощей в северную столицу — 12 сентября (30 августа ст. ст.) — с тех пор празднуется Церковью и петербуржцами ежегодно.

Святой князь Александр считается одним из небесных покровителей Санкт-Петербурга. Отношение династии Романовых к его останкам всегда было особенным. В 1752 году, по указу Елизаветы Петровны, для мощей была изготовлена новая серебряная рака, украшенная барельефами и стихотворными надписями сочинения Михаила Васильевича Ломоносова (после того как большевики пришли к власти, рака была изъята из монастыря и в настоящее время находится в экспозиции Государственного Эрмитажа). В 1790 году, когда закончилось строительство главного монастырского храма — собора Святой Живоначальной Троицы, мощи святого князя торжественно перенесли в один из приделов храма, освященный в его честь.

-1913..jpg
Алтарь церкви Тихвинской иконы Божией Матери, 1913 год, фото К. Буллы.
Монахи-интеллектуалы
Невский монастырь был задуман Петром как «образцовый». Основные начинания императора в реформировании российской церковной жизни апробировались в первую очередь здесь. В частности, именно в Невской обители предполагалось воплотить принципы петровского «Указа о монашестве» 1724 года, обязавшего монастыри заниматься благотворительностью.

Известный прагматик, Петр полагал, что существование монашества может быть оправдано только его практическим служением миру. Предполагалось, что в Невском монастыре расположатся приют для увечных воинов, богадельня для душевнобольных, госпиталь, а также лечебно-исправительное заведение для принудительного лечения пьяниц.

Большинство этих идей так и осталось на стадии замысла. В частности, решение о помещении в монастырь душевнобольных было вскоре отменено самим Петром по причине отсутствия у монастыря надежных стен, о чем свидетельствуют специальные указы о «непосылке безумствующих в Александро-Невский монастырь». Планомерной работы с горькими пьяницами также долгие годы организовать не удавалось (достоверно известно только то, что в 1742 году в обитель была направлена группа «пьяных морских офицеров для вытрезвления»). Мечта Петра наладить в Русской Церкви социальное служение на уровне протестантских стран не была реализована даже в отдельно взятом «образцовом монастыре».

Вопреки всем революционным замыслам царя-основателя, фактически Невская обитель стала традиционным русским городским монастырем. То есть, в первую очередь, центром духовного просвещения. Так, в 1719 году в монастыре была размещена первая в новой столице типография, в 1721‑м — школа. В 1726 году на основе школы была создана Александро-Невская Славяно-греко-латинская семинария. Ее первым ректором стал архимандрит Петр (Смелич), родом серб, бывший наместник Московского Симонова монастыря. В том же 1726 году архимандрит Петр стал наместником Александро-Невского монастыря.

21

Семинария в Петербурге, ввиду близости ее ко двору, изначально была особенной. При Екатерине II, в 1786 году, она была преобразована в Главную семинарию Русской Церкви, в нее стали собирать лучших семинаристов со всей страны. Им преподавались не только традиционные богословские дисциплины, но и «прогрессивные» науки — механика, естественная история, математика и даже опытная физика. Устраивались диспуты. Здесь, в числе прочих учеников, получил образование М. М. Сперанский. При Павле I, в 1797 году, когда Александро-Невский монастырь получил статус Лавры, Главная семинария была преобразована в Духовную академию. Студентам, помимо обычных семинарских курсов, стали преподавать расширенный курс философии и богословия, высшее красноречие, латинский, древнееврейский, греческий, немецкий и французский языки.

Именно вековое соседство с семинарией сформировало неповторимый колорит Александро-Невской Лавры. Весь синодальный период истории Церкви Санкт-Петербургские Духовные школы были своего рода дискуссионной площадкой между Церковью и миром. Особенно ярко эта тенденция проявилась на рубеже XIX–XX веков. Ректор Академии, тогда еще епископ Сергий (Страгородский, будущий Патриарх) даже выступал в роли председателя на знаменитых Религиозно-философских собраниях 1901–1903 годов — диалогах духовенства и петербургской творческой элиты.

1918.jpg
Встреча Патриарха Тихона у Святых ворот, 1918 год

Дореволюционная Лавра и сама по себе была центром культурной и интеллектуальной жизни. Монастырская библиотека, вплоть до разорения ее большевиками в 1918 году, была одной из крупнейших в Петербурге. В 1910 году, накануне 200‑летнего юбилея, в Лавре был открыт Церковный музей, уникальная коллекция которого повествовала об истории православия в России.

Аскеты на Невском
Лавра, безусловно, была столичным и, более того, придворным монастырем. Считалось, что монастырь не был «крепкожительным» и мало подходил для аскетических подвигов и молитвы. Строго регламентированную жизнь обители постоянно нарушали визиты высочайших особ. Насельники не раз становились невольными свидетелями заговоров и политических интриг. Кроме того, Лавра была своего рода «испытательным полигоном» для перспективных церковных чиновников — прежде чем назначить того или иного монаха или епископа на высокую церковно-административную должность, его, как правило, посылали в Лавру — для проверки политической благонадежности. Отсюда характерная для монастыря «текучка кадров», что по определению вредит любой монашеской общине.

В то же время в историю Лавры синодального периода вписано немало легендарных имен православных подвижников. Один из них — старец Алексий Петербургский (в миру Алексей Константинович Шестаков) — по происхождению был крепостным крестьянином. В 60 лет он получил вольную и ушел в монастырь. С 1821 года жил в Александро-Невской Лавре, в 1823 году принял схиму, с тех пор жил в уединенной келии, предавался усердным молитвам и строгому посту, позволял себе лишь несколько часов отдыха в день и спал в заранее приготовленном гробу. Старец Алексий был духовником многих крупных петербургских чиновников. Скончался старец в возрасте 75 лет и был похоронен на Ново-Лазаревском (с 1876 года — Тихвинском) кладбище Лавры (в 1936 году, при переустройстве кладбища советскими властями, могила его была ликвидирована).

Другая легенда Лавры — схимонах Патермуфий. По преданию, он прожил 126 лет. В начале XIX века был насельником Отенского Новгородского монастыря, затем начал «жизнь юродственную». Долгие годы провел, сидя на дороге между Петербургом и Новгородом. Его видели на одном и том же месте в любую погоду, без крыши над головой и почти без пищи. Тридцать лет старец ни с кем не говорил, но имел дар прозорливости и рассуждения, а тем, «кто с верою спрашивал о чем, отвечал минами и верно». В глубокой старости Патермуфий поселился в Александро-Невской Лавре, скончался здесь в 1830‑х годах и был погребен у Северных ворот Тихвинского кладбища, рядом со своей сторожкой, в которой, по преданию, жил перед смертью и где однажды его нашли мертвым. Надгробие молчальника Патермуфия также было уничтожено коммунистами в 1930‑х годах.

22

«Какие таланты собрались!»
Трагедия Александро-Невской Лавры в том, что наивысшего подъема ее духовная жизнь достигла как раз тогда, когда власти перестали благоволить религии — в кровавые революционные годы. «Какие таланты собрались! Кто там только не был! Сколько там было прозорливых старцев, святителей!» — много позже вспоминал о Лавре тех лет иеросхимонах Сампсон (Сиверс). И едва ли он преувеличивал.

Формально Лавра как монастырь была упразднена еще в 1918 году, после выхода большевистского декрета об отделении Церкви от государства. Но значение ее как центра духовной жизни страны вплоть до начала 1930‑х только возрастало. Лаврская монашеская община продолжала существовать и притягивала к себе одного за другим выдающихся деятелей Церкви.

Личность иеросхимонаха Сампсона (в миру Эдуарда Сиверса) — яркая страница истории Лавры. Чистокровный англичанин, с детства воспитанный в традициях англиканской «высокой» Церкви, в возрасте 18 лет в разгар гонений на веру он принял православие. Тогда же поступил добровольцем в Красную Армию, был ранен в бою с войсками Юденича под Гатчиной. Осознав несовместимость коммунизма и христианства, уволился с военной службы и принял монашеский постриг. С 1921‑го по 1932 годы был насельником Александро-Невской Лавры, в 1925 году рукоположен в иеромонахи. В 1930–40‑х годах иеросхимонах Сампсон пережил многочисленные аресты, лагеря и ссылки. В те же годы, что обратился в православие Эдуард Сиверс, именно в Лавре жил и молился преподобный Серафим Вырицкий (в миру — Василий Николаевич Муравьев) (см. стр. 30).

Чуть раньше, незадолго до революции, монашеский постриг в Александро-Невской обители приняли знаменитые братья Егоровы (см. стр. 31). В 1919 году они основали в Лавре Александро-Невское братство. Первоначально центром жизни братства была лаврская Крестовая митрополичья церковь. В 1926 году, с назначением отца Льва Егорова на пост настоятеля Феодоровского собора в честь 300‑летия Дома Романовых, центр братства также переместился в «романовский» храм.

Александро-Невское братство было уникальным для постреволюционной России явлением. Несмотря на запрет большевиков на миссионерскую и социальную работу Церкви, вплоть до 1932 года члены братства нелегально занимались в Петрограде духовным просвещением и благотворительностью. После введения запрета на изучение Закона Божия в школах братчики под руководством иеромонаха Льва развернули масштабную работу по христианскому просвещению среди детей и подростков. Лаврские иноки и миряне из братства учили детей церковному пению, церковно-славянскому языку, проводили для них специальные праздничные трапезы и даже специальные «детские» Литургии, на которых дети пели, читали и помогали священнику.

23

Разгром
То, что происходило с монастырем в последующие годы, точнее всего можно охарактеризовать словом «разгром». Богатства Лавры — территория, здания, кладбища, а также принадлежавшие Лавре доходные дома в Петрограде — представлялись советской власти несметными. Первую попытку ликвидировать Лавру большевики предприняли еще в 1918 году. Тогда Народный комиссариат государственного призрения под руководством Александры Коллонтай издал распоряжение о реквизиции жилых помещений Лавры и покоев митрополита для своих нужд. Объявлялось, что здания будут переданы под богадельни и приюты. Тем самым новая власть провоцировала насельников Лавры — согласятся ли «жирующие» в центре города монахи «поделиться» с инвалидами?

19 января 1918 года красноармейцы во главе с комиссаром Иловайским осуществили попытку захвата Лавры и даже временно арестовали наместника, епископа Прокопия (Титова, священномученика). Однако вторжение в монастырь вооруженных захватчиков повлекло за собой массовый народный протест. Тысячи верующих собрались в стены Лавры, освободили наместника и заставили красноармейцев спасаться бегством. Жизнь комиссару спасли… лаврские монахи, которые вывели его незаметно через Тихвинское кладбище.

Тогда же в ходе столкновения верующих с красноармейцами был убит протоиерей Петр Скипетров, настоятель Скорбященской церкви на Обуховском проспекте (см. стр. 31). Через два дня после того как его убили, 21 января 1918 года, в Петрограде состоялся небывалый ранее всенародный крестный ход. Многотысячные потоки людей изо всех храмов города стекались в Лавру. От Лавры к Казанскому собору прошли по Невскому проспекту около 300 тысяч человек. Волна народного протеста, поднявшаяся после убийства отца Петра, заставила большевиков отступить — вплоть до 1933 года они не предпринимали попыток захватить Лавру.

Однако работа по дискредитации Лавры и лично священноархимандрита (им в 1918 году стал митрополит Петроградский Вениамин) велась целенаправленно. В 1922 году, вопреки сопротивлению братии, была вскрыта рака с мощами святого Александра Невского. По форме своей это вскрытие походило скорее на публичное осквернение. Происходящее было заснято на кинопленку и затем демонстрировалось во всех кинотеатрах Петрограда. Мощи святого князя передали в Музей истории религии и атеизма, расположившийся в Казанском соборе. Серебряную раку разобрали на части и отвезли в Музей революции — бывший Зимний дворец Романовых, где выставили на всеобщее обозрение. Рака до 1948 года находилась в Галерее серебра (которая тогда располагалась в Зале камней), и только в 1948 году была выставлена в Концертном зале Зимнего дворца.

В том же году состоялся позорный процесс по «делу митрополита Петроградского Вениамина», в ходе которого владыке было предъявлено ложное обвинение в сопротивлении изъятию церковных ценностей. После многодневного показательного публичного «суда», в ночь с 12 на 13 августа того же года митрополит Вениамин, а также архимандрит Сергий (Шеин), миряне Юрий Новицкий и Иван Ковшаров были расстреляны на окраине Петрограда, предположительно на Ржевском полигоне. В 2000 году все они были прославлены Церковью в лике новомучеников.

Вскоре после этого властям удалось установить практически полный контроль над Лаврой — лаврская братия в полном составе перешла в инспирированный властями обновленческий раскол. Впрочем, в октябре 1923 года монахи Лавры принесли покаяние и возвратились в Патриаршую Церковь.

24

Вплоть до начала 1930‑х, несмотря на регулярные разоблачительные публикации в советской прессе, направленные против Лавры, авторитет обители среди верующих города неуклонно возрастал. После изъятия из монастыря мощей святого князя Александра Невского умножилось паломничество к захоронениям старцев на лаврских кладбищах — прежде всего, к могилам старца Алексия (Шестакова), молчальника Патермуфия (Половцова) и блаженного Матфея (Татомира). После издания Декларации митрополита Сергия (Страгородского) 1927 года указанные могилы стали центрами притяжения иосифлян. В частности, могилу блаженного Матфея (Татомира) в день посещали до 500 человек, несколько десятков из них образовывали неподконтрольную властям иосифлянскую общину. Члены общины во главе с иеромонахом Матфеем (Челюскиным) собирались вместе на Никольском кладбище, обсуждали церковные и политические новости.

Власти осознали, что поставить Лавру под контроль не удастся. И тогда начались прямые репрессии. В 1931 году было арестовано большинство активистов кладбищенских общин. Известно, что лаврские монахи Герасим (Бекетов), Зосима (Шулдяков) и другие, желая спасти верующих, дежурили, пока это было возможно, у ворот Никольского кладбища, предупреждая посетителей: «Не ходите на могилу блаженного Матфея — там всех арестовывают».

В 1932 году арестам подверглись и лаврские насельники. В ночь с 17 на 18 февраля в Петрограде были арестованы почти все монашествующие, включая монахов Лавры, а также мирян из числа активистов Александро-Невского братства. Большинство не вернулись из ссылок и лагерей. В 1931–36 годах были закрыты все лаврские церкви. Изъятые из храмов старинные иконы и священные предметы были либо переданы в Музей религии и атеизма, либо распроданы на европейских аукционах. Большинство церквей были изуродованы и использованы для сугубо хозяйственных целей. К примеру, закрытая в 1936 году Свято-Духовская церковь была передана организации «Ленгорплодовощ», которая, разгромив все захоронения, устроила в храме котельную и склад угля. Затем помещение церкви занимали аэроклуб, физкультурное общество «Спартак», Кировский завод.

Лаврские кладбища в течение 1930‑х также подверглись варварскому разгрому. В 1932–33 годах на территории обители был организован музей «Ленинградский некрополь» (с 1939 года — Музей городской скульптуры), куда свозились с уничтожаемых большевиками кладбищ отдельные старинные надгробия, представлявшие в глазах советской науки историческую ценность. Сотни монастырских могил, включая захоронение старца Алексия (Шестакова), при этом были осквернены и уничтожены.

Жизнь после смерти
Власти вспомнили о Лавре во время Великой Отечественной войны. В рамках советской патриотической кампании весной 1943 года был открыт доступ посетителей к местам памяти великих русских полководцев — в придел Александра Невского Троицкого собора, а также к могиле Александра Суворова в Благовещенской церкви. А в 1944 году в Троицком соборе была устроена выставка, посвященная святому князю Александру Невскому. Ее посетило большое количество военнослужащих Ленинградского фронта и жителей города. Некогда Петр актуализировал образ святого князя Александра, чтобы уверить свое окружение в грядущей победе России над шведами, — теперь же сталинские пропагандисты вспомнили о другой победе Александра — над немецкими крестоносцами в Ледовом побоище. «Гитлер, отважившийся напасть на СССР, будет разбит Красной Армией так же, как Александр Невский одолел рыцарей Тевтонского ордена в 1242 году», — с энтузиазмом вещали экскурсоводы.

Впрочем, «послабления» в советской религиозной политике применительно к Лавре оказались минимальными. После войны, «в благодарность» за вклад в Победу, епархии был на время возвращен в Духовский корпус Лавры. Но уже в 1961 году, во время хрущевских гонений, его снова национализировали. В Свято-Духовской церкви на этот раз разместилась станция переливания крови.

Облик Лавры советского периода являл собой «мерзость запустения». С трех сторон окруженный «промзоной» Митрополичий сад зарос. Здания храмов, в которых ютились многочисленные советские конторы, разрушались от отсутствия ухода и заботы. Заброшенные кладбища напоминали свалки. Казалось, былого величия не вернуть.

Однако, как и предсказывал преподобный Серафим Вырицкий, обитель была восстановлена. Причем, в точности со словами святого: сначала верующим удалось добиться возвращения Церкви Троицкого собора. Это произошло в 1957 году (сама Лавра восстановлена не была, поэтому собор стал приходским). Тридцатью годами позже, на фоне перестройки, в 1985 году был возвращен Никольский кладбищенский храм. Наконец, в 1989 году, в ознаменование 1000‑летия Крещения Руси, после долгих лет пребывания в Музее истории религии и атеизма в Лавру были возвращены мощи святого князя Александра Невского.

Возвращение главной петербургской святыни на свое законное место имело глубокое мистическое значение. Возрождение Александро-Невской Лавры с того дня стало делом ближайшего будущего.

Анастасия Коскелло

Поделиться

Другие статьи из рубрики "Via Historica"

5 октября, суббота
Обложка

Тема номера:300 лет Александро-Невской Лавре

Статьи номера

ПОДРОБНО
/ Взгляд / Cовершивший невозможное
/ Взгляд / Игумен Викторин (Алёшин). Начальник Свято-Андреевского скита Александро-Невской лавры
/ Взгляд / "В Лавре всегда людно...". Насельник Александро-Невской лавры игумен Стефан (Садо) рассказывает о монашеской жизни в обители
/ Крупный план / Архиерейские богослужения
/ Крупный план / Больше, чем монастырь
/ Информация / Александро-Невское братство
/ Via Historica / 300 лет Лавре. Образцовая обитель
ЛЮДИ В ЦЕРКВИ
/ По душам / Лента памяти
/ По душам / Матушка Рафаила: «Всегда хотела быть в храме»
/ По душам / Валентина Фёдоровна Кирюшина: «Тут одно, а там – другое»
/ Служение / С детства — в Лавре
/ Служение / Стежок к стежку, игла рисует…
/ Служение / Драгоценная работа во славу Божию
/ Служение / Cпасти икону
/ Служение / Александро-Невское братство. История и современность
/ Служение / Хор как Собор
/ Служение / Не картина, а «окно»
КУЛЬТПОХОД
/ Книжная полка / Библиотека Лавры