Знакомый и неизвестный

Казалось бы, о русских писателях, творчество которых изучают в школе, мы знаем всё. На деле это далеко не так: например, широкому читателю крайне мало известно о семье, детских годах Фёдора Достоевского, о его молодости — в школьном учебнике об этом сказано мельком, популярная литература этот период жизни писателя тоже обошла. В нынешнем году в издательстве РХГА вышла коллективная монография «Новые архивные и печатные источники научной биографии Ф. М. Достоевского», посвященная как раз малоизученным периодам жизни и творчества писателя, преимущественно — первой половине его биографии, до написания великих романов. В книге приведено множество не публиковавшихся ранее архивных материалов, редкие печатные источники XIX века. О книге, творчестве и биографии великого писателя мы беседуем с руководителем проекта и ответственным редактором — заместителем директора Музея Достоевского по науке доктором филологических наук Борисом Тихомировым.
Раздел: ПОДРОБНО
Знакомый и неизвестный
Журнал: № 11 (ноябрь) 2021Автор: Татьяна Кириллина Опубликовано: 11 ноября 2021

До «Преступления и наказания»

— Борис Николаевич, книга «Новые архивные и печатные источники научной биографии Ф. М. Достоевского» посвящена, как анонсируется, малоизвестным фактам из жизни писателя — особенно ранним годам. Как получилось, что этот период жизни писателя раньше мало интересовал исследователей?

— У этого вопроса две стороны. С одной стороны, к раннему, «докаторжному» творчеству Достоевского существовало и отчасти продолжает существовать «нигилистическое отношение». Скажем, Дмитрий Мережковский утверждал: «Истинный Достоевский, тот бесстрашный испытатель божеских и сатанинских глубин, каким мы его знаем, начался с „Преступления и наказания“. Всё, что раньше создавал он, „Бедные люди“, „Униженные и оскорбленные“, принадлежит как бы совсем другому писателю. Если бы всё это исчезло, образ его как художника, в особенности как мыслителя, ничуть не пострадал бы, скорее, напротив, очистился бы от случайного и наносного». Такое представление, к сожалению, не изжито и по сей день, и поэтому раннее творчество Достоевского изучено гораздо менее глубоко и всесторонне, чем, например, романы «великого пятикнижия» и вообще поздняя проза писателя.

Борис Николаевич Тихомиров

родился в 1952 году в Ленинграде. В 1978 году окончил с отличием факультет русского языка и литературы ЛГПИ имени А. Герцена (ныне РГПУ), работал учителем русского языка и литературы в школе. В 1985 году поступил в очную аспирантуру в ЛГПИ, которую закончил досрочно, защитив в декабре 1986 года кандидатскую диссертацию «Творческая история романа Ф. М. Достоевского „Преступление и наказание“». В 1986–1998 годах работал ассистентом, затем доцентом кафедры русской литературы ЛГПИ, читал курс книжной культуры Древней Руси, спецкурс по творчеству Достоевского, вел семинарские занятия по введению в литературоведение, поэтике, стиховедению. С 1993 года — заместитель директора Литературно-мемориального музея Ф. М. Достоевского по научной работе. Печатается с 1986 года в журналах «Русская литература», «Русская речь», «Dostoevsky Studies», , «Неизвестный Достоевский», сборниках ИРЛИ «Достоевский: Материалы и исследования», «Dostoevsky Monographs», альманахе «Достоевский и мировая культура» и других изданиях. Автор шести книг и более 250 публикаций. Организатор Международной научной конференций «Достоевский и мировая культура» (с 1994 года). Работы Бориса Тихомирова переведены на английский, японский, итальянский, румынский, китайский языки.

С другой стороны, о первой половине жизни и творчества Достоевского сохранилось гораздо меньше документальных данных, чем о позднейших периодах его биографии. Достаточно сказать, что в фундаментальной трехтомной «Летописи жизни и творчества Ф. М. Достоевского», вышедшей в 1993–1995 годах в Институте русской литературы (Пушкинском Доме) РАН, материалы, посвященные первой половине жизни писателя, с 1821 по 1850 год, занимают чуть более одной трети первого тома, то есть 12–15% всего издания. Не в последнюю очередь именно поэтому наш исследовательский коллектив (историк-архивист Екатерина Маскевич и филологи Борис и Наталья Тихомировы) приложил особые усилия к разысканию и осмыслению новых материалов, связанных с этим периодом.


Б. Покровский. Обряд казни на Семёновском плацу. 1849 год
Б. Покровский. Обряд казни на Семёновском плацу. 1849 год


— Немало внимания в книге уделено процессу петрашевцев. Хотя каждый житель нашей страны со школьных лет знает, что Достоевский был членом кружка петрашевцев, был приговорен к расстрелу и расстрел заменили каторгой, собственно о кружке петрашевцев, как и о процессе над ними, никто, кроме узких специалистов, ничего не знает. Было ли это вызвано советской цензурой или причины были другими? Какие важные факты об этом необходимо знать всем, кто интересуется личностью и творчеством писателя?

— Надо сказать, что это не совсем так. Достаточно полный свод документов об участии Достоевского в кружке М. В. Петрашевского собран и опубликован в книге Н. Ф. Бельчикова «Ф.М. Достоевский в процессе петрашевцев», которая выходила дважды, в 1930-е и 1970-е годы; собственноручные показания писателя следственной комиссии с обширными комментариями изданы в 18-м томе академического Полного собрания сочинений Достоевского. Хотя не могу не согласиться: печать советской идеологии делает осмысление этого важнейшего периода идейной биографии молодого писателя в значительной степени устаревшим. Богатый новый материал и его эффектная подача содержится в книге Игоря Волгина «Пропавший заговор: Достоевский и политический процесс 1849 года». Но биографы писателя мало уделяли внимания периоду заключения Достоевского в Секретном доме Алексеевского равелина Петропавловской крепости. Введенные нами в научный оборот новые документы из фонда Управления коменданта Петропавловской крепости позволяют на многие обстоятельства нахождения петрашевцев в заключении, а также на период биографии Достоевского после обряда смертной казни и до прибытия в Омский острог взглянуть по-новому. В частности, совершенно уникальными являются документы, освещающие личное участие императора Николая I в судьбах осужденных петрашевцев, отнюдь не ограничивавшееся одной лишь разработкой сценария событий на Семёновском плацу 22 декабря 1849 года.


От «проклятых вопросов» не отмахнуться

Пётр Боклевский. Портрет чиновника Горшкова, персонажа повести Ф.М. Достоевского «Бедные люди». 1881 год
Пётр Боклевский. Портрет чиновника Горшкова, персонажа повести Ф.М. Достоевского «Бедные люди». 1881 год

— Что сейчас можно сказать о достоевсковедении как науке? Какие проблемы волнуют исследователей? Насколько они разделены по принципу биография/творчество?

— Научное исследование и осмысление жизни и творчества Достоевского сегодня на подъеме. К 200-летнему юбилею писателя Российским фондом фундаментальных исследований (РФФИ) был объявлен конкурс на лучшие междисциплинарные проекты по теме «Источники и методы в изучении наследия Ф. М. Достоевского в русской и мировой культуре». 28 научных коллективов в России получили гранты для проведения исследований по этому проекту. РФФИ разработал серийное оформление, и в последние месяцы вышло из печати три десятка (!) коллективных монографий, посвященных изучению биографии и духовного наследия Достоевского. Наша монография — одна из них. Около сотни исследователей, и ветеранов, и молодых ученых, было задействовано в этом проекте. Я бы назвал два важнейших, наиболее перспективных направления в современной достоевистике: с одной стороны, это изучение христианского мировоззрения и религиозной проблематики писателя, с другой — самое пристальное внимание к текстологии печатных и рукописных текстов Достоевского, максимальное приближение их к авторскому замыслу, в том числе и на уровне синтаксиса, орфографии и пунктуации, освобождение от унификации и стандартизации изданий советского времени. Но и, конечно же, введение в научный оборот новых фактов, новых документов биографии писателя всегда оказывается востребованным.

— Для вас лично герои Достоевского — психологически тонкие образы или скорее носители определенных идей?

— Я бы не разделял и тем более не противопоставлял эти две стороны. Введенное еще Б. М. Энгельгардтом в начале 1920-х определение жанра романов «великого пятикнижия» Достоевского как романов идеологических непреложно. Достоевский, по определению Михаила Бахтина, «великий художник идей», изображающий в своих произведениях «жизнь идей». Но идеи в романах писателя живут и развиваются не самопроизвольно. Стимулом к движению идей оказывается характер героя-идеолога, автора и носителя той или иной идеи (Раскольников, Ипполит Терентьев, Кириллов, Версилов, Иван Карамазов, Великий инквизитор и другие), поэтому психологический облик этих героев, их реакции на окружающую жизнь, даже их чувствительность оказываются важнейшим фактором, определяющим «жизнь» их идей.


— А насколько современных ученых интересует религиозная проблематика его творчества? Есть ли те, кого это совсем не интересует? Уделено ли в вашей книге внимание духовному пути Ф. М. Достоевского?

— Я уже говорил, что исследования религиозного мировоззрения и проблематики творчества Достоевского сегодня одно из главных направлений в достоевистике. Отмахиваться от постановки Достоевским главных, последних или, как говорят его герои, «проклятых» вопросов бытия сегодня почти что неприлично. Тезис о христоцентричности великих романов писателя принят практически всеми. В нашей монографии одна из глав посвящена всестороннему рассмотрению книги детства Достоевского, по которой он «учился читать», — «Ста четырех священных историй, выбранных из Ветхого и Нового Завета» Иоанна Гибнера. Как ни парадоксально, никто из исследователей прежде не удосужился заглянуть в эту книгу, явившуюся фундаментом формирования религиозного миросозерцания Достоевского-подростка. Но это не только тема детских лет будущего писателя: мы подробнейшим образом рассматриваем отражение книги Гибнера в итоговом романе Достоевского — «Братьях Карамазовых» (где, кстати, «Сто четыре священные истории…» как книгу своего детства упоминает старец Зосима).

«Сто четыре священные истории» Иоганна Гюбнера, немецкого географа и ученого, автора учебников и трудов в области генеалогии, географии, истории, поэтики и протестантского религиозного образования. По этой книге в детстве учился Ф.М. Достоевский
«Сто четыре священные истории» Иоганна Гюбнера, немецкого географа и ученого, автора учебников и трудов в области генеалогии, географии, истории, поэтики и протестантского религиозного образования. По этой книге в детстве учился Ф.М. Достоевский


Полная научная биография — впереди

— Интерес к Достоевскому вне России по-прежнему сохраняется?

— Да, бесспорно. Достоевского широко переводят во всем мире — от Аргентины до Японии (где, кстати, сейчас профессор Икуо Камеяма готовит новый перевод романа «Подросток»); монографии о его творчестве публикуют американские, итальянские, австралийские ученые. Уже 50 лет существует Международное общество Достоевского (International Dostoevsky Society), объединяющее ученых из нескольких десятков стран. Раз в три года оно проводит симпозиумы, на которые съезжаются со всего мира полторы сотни участников. Очередной, XVIII симпозиум IDS, если не помешает пандемия (будь она неладна), должен состояться в 2022 году в Японии. Оргкомитет уже работает в полную силу.

— В аннотации вашей книги говорится о подготовке полной научной биографии писателя. Чем она будет принципиально отличаться от ныне существующих изданий? Сколько задумано томов, разделов?

— Создание полной научной биографии Достоевского стоит в повестке дня. Состояние современной мировой науки о Достоевском определяет и возможность, и необходимость такого фундаментального труда. Но о начале конкретной работы еще рано говорить. Научная биография потому и называется научной, что все сведения в ней базируются на строго выверенных документальных источниках. Предполагается предварительный тотальный критический анализ всех мемуарных свидетельств (эта работа еще не проведена), углубленное изучение материалов творческой лаборатории писателя, широкое привлечение исторического контекста. Сейчас ИРЛИ РАН осуществляется академическое 2-е исправленное и дополненное Полное собрание сочинений и писем Достоевского (первое было выпущено в 1972–1990 годах). Лишь с его выходом будет заложена основа для полной научной биографии писателя. На сегодняшний день самым полным изданием такого типа является американская пятитомная монография Джозефа Франка. Отечественная научная биография гениального художника и мыслителя должна быть гораздо основательнее. 

Поделиться

Другие статьи из рубрики "ПОДРОБНО"