Земные финны, небесные русские

Чтобы понять, чем ты отличаешься от соседа, нужно с этим соседом заняться каким-нибудь общим делом. 
Построить мост, написать коллективный научный труд, сыграть в футбол или… вместе спеть. Именно за этим женский хор Санкт-Петербургской митрополии отправился в Хельсинки, где дал совместный концерт с финским хором Philomela.

Журнал: № 2 (февраль) 2018Страницы: 24-27 Автор: Татьяна КириллинаФотограф: Марина Куракина Опубликовано: 15 февраля 2018

КРЕСТ И МАЯК

Организатор поездки Марина Павлова, одна из участниц хора, долгое время жила в Финляндии. Год назад она пригласила хор Philomela на фестиваль «Предчувствие Рождества». Тогда и появилась мысль об ответной поездке в Финляндию хора из Санкт-­Петербурга. Меня как журналиста пригласили принять в ней участие, и я с радостью согласилась.

Вечером 8 декабря мы на автобусе прибыли в Хельсинки и сразу же на пароме перебрались на остров Суоменлинна. Было довольно темно, но тьму время от времени прорезал белый луч — маяк. Присмотревшись, мы увидели стеклянный шар, из которого и лился свет, а над шаром — крест. Наутро оказалось, что поняли мы правильно: это маяк-церковь.

Утром наша группа первым делом отправилась на экскурсию по острову-крепости, известной также под первоначальным шведским названием Свеаборг. «Свеаборг» переводится как «шведская крепость», а «Суоменлинна» означает «финская крепость». В 1748 году крепость на острове была построена шведами, чтобы защищаться от России. Укрепления усиливали не один десяток лет, крепость считалась неприступной, но примечательно, что 110 из 225 лет её существования как военного объекта крепость была… русской: в 1808 году наши войска отвоевали Свеаборг, и по 1918 год здесь базировался русский гарнизон. В 1918 году, после того как Финляндия стала независимой, русские войска оттуда ушли — тут-то крепость и стала финской.


Первое, что нам показали утром 9 декабря, и был тот самый маяк-церковь. Изначально, прежде чем стать практичным символом, церковь Суоменлинны была православным храмом святого благоверного князя Александра Невского; знаменитый архитектор Константин Тон спроектировал её для местного гарнизона в 1854 году. После признания независимости Финляндии храм в 1928 году был перестроен по проекту Эйнара Шёстрёма и превращен в лютеранский. Тогда же на куполе под крестом установили маяк. Сейчас ни внешний вид, ни внутреннее убранство не напоминают о прошлом, а о том, как церковь выглядела изначально, можно судить по сохранившейся черно-белой фотографии (кажется, даже единственной). Несколько икон из храма, как нам рассказали, находятся в музее в Куопио, а чудотворная Смоленская икона Божией Матери — в Свято-Троицком соборе в Хельсинки. В Суоменлинне остался только крупнейший в Финляндии колокол, который отлили в Москве в 1885 году; он находится на улице рядом с храмом.

В центре острова похоронен основатель крепости — шведский фельдмаршал Августин Эренсвёрд (его прах специально перевезли сюда). Из мемориальной доски на русском языке на стене одного из домов мы узнали, что именно здесь родился наш неистовый критик Виссарион Белинский. Здесь же купец Николай Синебрюхов (Sinebrychoff) устроил одну из пивоварен, где варил пиво, которое теперь — знаменитое финское. Хостел, в котором мы жили, тоже построил Синебрюхов, — правда, при нем это была школа.

С хостелом нам, кстати, очень повезло: жили там только мы, никого посторонних не было. В основном наша группа состояла из женщин, и это тоже было удобно: первый этаж был целиком наш. Поскольку здание строилось как школа, потолки там высоченные, и это хорошо компенсировало некоторую скученность. Впрочем, в тесноте, да не в обиде, и варить утром кашу на большую компанию мне даже понравилось.

В 1973 году крепость стала музеем, её включили в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Бывший военный объект стал приятным туристическим местом, особенно летом (зимой некоторые музеи и кафе не работают, в том числе подводная лодка — музей, повествующий о краткой истории подводного флота Финляндии; мы осмотрели её только снаружи). И хотя и в самом Хельсинки, и в Суоменлинне было на тот момент гораздо теплее, чем в Петербурге (мы обнаружили на острове зеленую траву и цветущие маргаритки), ветер был пронизывающим, поэтому не все дотерпели до конца экскурсии — кто-то побежал греться в кафе и магазинчики.


ПРЕДЧУВСТВИЕ РОЖДЕСТВА

После экскурсии участники хора ушли на репетицию, а вечером состоялся рождественский концерт «Тихая ночь, дивная ночь» двух коллективов: хора Philomela под руководством Марьюкки Риихимяки и женского хора Санкт-Петербургской митрополии под руководством Игоря Матюхова.

Церковь Суоменлинны — не только храм и маяк, но и концертный зал, именно здесь и проходил концерт. Площадку выбрала финская сторона, памятуя о том, что церковь в Суоменлинне была изначально православной. Концерт стал частью юбилейной программы «100 лет независимости Финляндии». Сложные ощущения, ведь провозглашение независимости Финляндии (которая, что греха таить, и до этого была довольно независимой) произошло вследствие трагических событий в России…

Программу открыло совместное исполнение песнопения Ave Maria финского композитора Яакко Мянтиярви. Ведущие напомнили, что в прошлом году состоялся совместный концерт в Санкт-Петербурге, в лютеранской церкви святой Анны. А Игорь Матюхов, приветствуя слушателей, подчеркнул, что петь сегодня будут на многих языках: по-фински, по-шведски, по-русски, по-украински и по-белорусски.

В первом отделении выступил хор Philomela, во втором — гости из Санкт-Петербурга. В исполнении женского хора прозвучали рождественские колядки, тропарь Рождества Христова на музыку Георгия Свиридова, песнопения «Под Твою милость прибегаем» Павла Чеснокова, «Заступнице усердная» Михаила Малевича, «Богородице, Дево, радуйся» Аллы Виноградовой и другие произведения. Завершило концерт совместное исполнение рождественской песни «Тихая ночь» Франца Грубера.

А вечером мы пошли в небольшое кафе, где хор Philomela устроил для нас прием — финский рыбный суп, ржаные пирожки-калитки, песни… Зал, в котором мы сидели, называется Зал Дагмар — он посвящен императрице Марии Феодоровне, которая всегда с симпатией относилась к Финляндии (и надо сказать, что финны отвечали ей взаимностью). В этом зале висит большой её портрет и репродукция с гравюры, где изображено венчание её с наследником цесаревичем Александром Александровичем в церкви Зимнего дворца. Нам рассказали, что когда в 2006 году прах императрицы перевозили из Дании в Санкт-Петербург, чтобы перезахоронить в Петропавловской крепости, корабль прошел мимо Суоменлинны. В соседнем помещении мы увидели большие фотографии, запечатлевшие это событие.


РУССКИЙ ФИНСКИЙ ХРАМ

В воскресенье утром, быстро собравшись, мы снова сели на паром до Хельсинки. Предстояла самая важная часть программы — пение хора за Литургией.

— У финнов нет никаких требований к одежде, — сказал Игорь Матюхов. — Переодеваться будет всё равно негде, так что пойте в чем есть.

Но певчие стали возражать: «Мы же хор, серьезный коллектив, нехорошо выглядеть такими разномастными!» И было все-таки решено достать из чемоданов юбки и платки.

Успенский собор по виду — совершенно русский храм, как снаружи, так и внутри. Он был построен по проекту Алексея Горностаева в псевдовизантийском стиле в 1868 году. Иконы в синодальном стиле того времени, надписи на церковнославянском… при этом служба на финском.

Мы, конечно, за всю службу выучили только «Herra, armahda» — «Господи, помилуй». Иногда мелькали знакомые греческие слова, иногда финский хор пел песнопения русских композиторов — ну а самым большим подспорьем был наш хор, певший на церковнославянском.

Интересно, что в Финской Православной Церкви Царские врата во время службы не закрываются вообще: их открывают в начале службы и закрывают в конце.

Проповедь — после чтения Евангелия. Во время проповеди все, кто стоял (в храме есть скамейки, но их немного), садятся на пол. Мы тоже сели. Сидеть не холодно, потому что на полу ковер. Правда вот, из проповеди мы не поняли совсем ничего, а жаль — было бы интересно.

После службы, немножко погуляв по Хельсинки — времени было всего два часа, — мы сели в автобус и поехали домой. Рядом с нами находится большая интересная страна, в которой мы, петербуржцы, даже часто бываем — но в основном приезжаем на один день, чтобы «прокатать визу» (ну и купить большую бутылку финского Fairy). Мне всегда это было обидно: я понимала, что сама Финляндия, при всей близости, остается неузнанной.


СВОИМИ ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ О ПОЕЗДКЕ ПОДЕЛИЛИСЬ НЕКОТОРЫЕ ЕЁ УЧАСТНИКИ 

РУКОВОДИТЕЛЬ ХОРА ИГОРЬ МАТЮХОВ:

Игорь Матюхов и Марьюкка Риихимяки
Игорь Матюхов и Марьюкка Риихимяки

— Эта поездка важна для поддержания творческого тонуса коллектива. Выражаю благодарность участницам хора, которые смогли оставить свои семьи, работу и учебу и поехать в Финляндию. Год ушел на подготовку: всем хористкам необходимо было сделать визы и паспорта. Благодаря Марине Павловой, владеющей финским языком, подготовка к концерту и богослужению осуществлялась посредством переписки. Нам с хором Philomela потребовалась всего одна репетиция вживую, мы провели её прямо перед концертом. Сложнее была подготовка к богослужению в соборе. Мы отсылали в Финляндию записи: что можем спеть, а нам отвечали, какие песнопения хотели бы услышать. Конечно, сложно было и во время богослужения, поскольку оно совершалось по-фински. Но мы люди воцерковленные, справились.


ВИКТОРИЯ ВОУБА:

Виктория Воуба
Виктория Воуба

— Я закончила факультет музыки РГПУ им. А. И. Герцена, с Игорем Гавриловичем знакома со студенческих лет. Пою в хоре практически с момента реорганизации Концертного молодежного хора Санкт-­Петербургской митрополии в Женский хор Санкт-Петербургской митрополии, то есть около пяти лет.

Это не первая наша поездка за границу: пару лет назад мы уже ездили в Финляндию, были также в Эстонии, Литве, Белоруссии — участвовали в хоровых фестивалях и конкурсах, везде занимали первые места. В прошлом году пели совместный концерт с хором Philomela, так что нынешняя поездка — продолжение дружеских контактов.

Конечно, мы готовились к «гастролям», но подготовка к любому выступлению у нас проходит с одинаковой интенсивностью, выступаем мы перед подопечными Дома ветеранов или на сцене Мариинского театра. Я бы даже сказала, что к концерту в Доме ветеранов относимся еще ответственнее.

В этой поездке для меня были важными два момента. Во-первых, она способствовала сплочению коллектива: мы все жили в одном месте, много общались. Во-вторых, очень важен опыт взаимодействия с хором, у которого совершенно иное звучание, другая манера звукоизвлечения.

Петь за Литургией, которая совершается на иностранном языке, нам раньше не приходилось. К счастью, последование ничем не отличается от нашего. Мы очень внимательно следили, куда идет диакон, что делаетсвященник, и, к нашей радости, ни разу не сбились.


НИНА БАСОВА:

Нина Басова
Нина Басова

— В Женский хор митрополии я пришла в сентябре 2012 года. Я окончила музыкальную школу и музыкальное училище, давно хотела петь духовную музыку, но не на клиросе. Раньше этот хор назывался Молодежным, и я думала: где я, а где молодежь! Однажды моя подруга сказала: «А ты знаешь, что Молодежный хор переименовали в Женский?» Я очень обрадовалась. Вместе с подругой мы туда и пришли.

У нас уникальное сообщество: вроде женский коллектив, но обычных «женских» проблем — ссор, интриг — не бывает. Недавно одна новенькая девочка сказала: «Надо же, здесь как одна семья!»

Поездки мы очень любим. Эта для меня была интересна тем, что у финского хора Philomela совершенно другой стиль пения. Нас разделяет всего 200 километров, а музыка так сильно отличается! Финны очень земные, у них много песен про лес, про природу. Даже в духовных песнопениях есть такие сюжеты. Русская православная музыка совсем другая. И очень важно, что они другие, но — прекрасные. Мне кажется, это метафора нашего времени: важно принять другого в его непохожести. Они ведь тоже нас приняли. У финнов, в отличие от нас, не принято аплодировать из вежливости: хотят — хлопают, не хотят — не хлопают. Поэтому было радостно, что финны нас приветствовали.

А еще для меня очень важно оказалось побывать в Суоменлинне: бывшая русская крепость, русские фамилии, русская история. Как обидно, что мы ничего про это не знаем и не гордимся, а финны это сохраняют. С очень сложными чувствами я смотрела на старую фотографию Александро-Невского храма — такая была красивая церковь, и от нее остались только стены!..

А вот Успенский храм, в котором мы пели Литургию, совершенно русский — и по архитектурному стилю, и надписи на церковнославянском… Там прекрасная акустика. Жалко, что в этот же день нужно было уезжать, что было немножко «чемоданное» настроение.

Я заметила в тамошних прихожанах-финнах внутреннюю гармонию, которую у нас нечасто встретишь. У нас очень мало умиротворенных людей, а там и в жизни люди спокойные, а уж если в храм пришли — тем более.


Поделиться

Другие статьи из рубрики "ОБРАЗЫ И СМЫСЛЫ"