В пространстве света, тепла и тишины

На Большом Сампсониевском проспекте есть церковь, которая православным знакома куда меньше, чем любителям градостроения. Сюда, прихватив какую-нибудь книжку по петербургскому модерну, приезжают многочисленные почитатели творений рук человеческих, но внутрь они редко заходят. А вот многие верующие петербуржцы даже не подозревают, что в городе на Неве есть храм святой благоверной княгини Анны Кашинской. Откровенно говоря, некоторые признаются, что о святой такой не слышали. А зря.
Раздел: Приход
В пространстве света, тепла и тишины
Журнал: № 6 (июнь) 2019Страницы: 29-33 Автор: Марина ЛанскаяФотограф: Станислав Марченко Опубликовано: 25 июня 2019

ОТВОРЯЯ ДВЕРИ

Храм святой благоверной княгини Анны Кашинской — одна из немногих сохранившихся построек Андрея Аплаксина, архитектора Санкт-Петербургской епархии, 140-летие со дня рождения которого, отмечаемое в этом году, всколыхнулоинтерес к его самобытному проектному творчеству. Неорусский стиль, обычно уходящий в эклектику, в данном случае выдержан в стилистике модерна. Строгие линии монолитного фасада, выкрашенного в холодный палевый, дополнены не менее строгими серебристыми куполами. Когда-то колокольню церкви украшал майоликовый фриз, произведенный известной творческой мастерской «Гельдвейн-Ваулин». Полюбоваться им можно в музее керамики «Керамарх». Всё это любопытно и примечательно, но многое теряет тот, кто ограничивается внешним знакомством с церковью. Стены прекрасны, но жизнь протекает внутри.

Храму святой Анны Кашинской посчастливилось сохранить исторический облик, пережив годы богоборчества с небольшими потерями
Храму святой Анны Кашинской посчастливилось сохранить исторический облик, пережив годы богоборчества с небольшими потерями


ПЕРЕМЕННОЕ ПОЧИТАНИЕ

Войдя в храм с шумного проспекта, попадаешь в пространство света, тепла и тишины. Здесь немноголюдно даже во время воскресной Литургии, а светло, кажется, всегда: и в ясный, и в пасмурный день. Икону святой благоверной княгини Анны Кашинской видишь сразу, от входа. Она привлекает не размером и не манерой письма, а подоткнутыми вдоль рамы записками. Этот образ в храм передал певец и композитор Игорь Корнелюк. Он приобрел его в антикварной лавке, истратив, как рассказывает сам, на икону все имевшиеся в наличии деньги. Впрочем, святая композитора внакладе не оставила. Буквально на следующий день его пригласили выступить в администрации президента Ельцина и щедро заплатили за концерт. Позже Игорь Корнелюк передал образ в единственный в Петербурге (а тогда и в России) храм святой благоверной княгини Анны Кашинской, где он находится и поныне.

— Да простит меня святая: когда меня назначили священником сюда, я ничего о ней не знал, — признается старший священник храма Михаил Невинский.

Действительно, Анна Кашинская — малоизвестная святая. По недоразумению её почитание было запрещено в далеком XVII веке, а восстановлено только в 1909 году. Это произошло из-за раскола в Церкви. Старо- и новообрядцы спорили, какое перстосложение правильнее. Старообрядцы особое внимание уделяли тому факту, что на иконах святая Анна Кашинская сложила пальцы правой руки двуперстно. Аргумент казался настолько убедительным, что «никонианская»церковная комиссия деканонизировала святую. Однако верующие продолжали её почитать. А многочисленные исцеления и чудеса по молитвам к ней поставили перед необходимостью повторной канонизации. Император Николай II дал на нее согласие. Это произошло в тот же год, когда в Петербурге завершилось строительство подворья Кашинского Сретенского монастыря, того самого, спроектированного Андреем Аплаксиным. Храм освятили в честь святой благоверной Анны Кашинской. Впрочем, в храме, по идее архитектора, было еще два престола: в цокольном этаже нижний придел Спаса Нерукотворного образа, а на втором этаже, прямо на хорах, — святителей Николая Чудотворца и Алексия, митрополита Московского.

— Надо сказать, что и мои знания об Анне Кашинской были совсем поверхностными, — добавляет настоятельница Введено-Оятского монастыря игумения Иоанна (Егорова). — Постепенно мы переиздали дореволюционные книги о святой, дополнили их чудесными фотографиями, сделанными Василием Колотильщиковым в 1909 году, во время второго прославления. Ездили в Тверь и Кашин. С тамошними приходами мы поддерживаем связь и очень ею дорожим. Особенно запомнилась поездка по местам, связанным с именем святой Анны Кашинской, с прихожанами подворья и монастыря, с детьми из клуба «Родник» при обители и, конечно, с сестрами. Нас везде так тепло принимали, как умеют, наверное, только в провинциальных городках.

Четырехъярусная колокольня храма святой Анны Кашинской когда-то была украшена фризами, сейчас они хранятся в Музее истории Санкт-Петербурга
Четырехъярусная колокольня храма святой Анны Кашинской когда-то была украшена фризами, сейчас они хранятся в Музее истории Санкт-Петербурга


АКАФИСТ КАК АДАПТАЦИЯ

— На подворье мы каждую неделю служим акафист святой Анне Кашинской, по средам. Эта традиция сложилась, как только меня сюда назначили священником в 2014 году, — рассказывает отец Михаил. — Как уже говорил, ни о храме, ни о святой, в честь которой он освящен, я до назначения ничего не знал. Да и пастырского опыта особенно не имел. Долгое время я был диаконом сначала в Андреевском соборе, потом на подворье Александра Свирского монастыря. Перемены всегда вызывают волнение, мне требовалось время на адаптацию. Но как только стали молиться святой Анне, всё постепенно само собой стало улаживаться. Было ощущение, что я попал в родную стихию, желание трудиться только возрастало. Мы увеличили количество богослужений. Народ потянулся. Многие приходят к Анне Кашинской, рассказывают о чудесах, сотворенных по молитвам к ней. Жаль, что мы пока не начали записывать эти свидетельства, хотя, с другой стороны, святые и святыни в рекламе не нуждаются. Люди идут в храм за утешением, получают его — и остаются.

Иконы для храма пишутся на соборные деньги. Сейчас собираются средства на образы святителя Николая и святителя Алексия, митрополита Московского. Отец Михаил убежден: прихожане предпочитают жертвовать адресно и видеть, как их лепта буквально отразилась на благоукрашении храма.

Уборка — тоже всем приходом. Кто-то отвечает за окна, кто-то за полы, одни натирают до блеска подсвечники, другие — создают цветочные композиции к праздникам. Так было с самого начала. Многие успели здесь потрудиться.

Старший священник храма иерей Михаил Невинский
Старший священник храма иерей Михаил Невинский


СЛЕДОМ ЗА ДЕТЬМИ

— Когда храм в 1994 году передали Введено-Оятскому монастырю, он находился в плачевном состоянии: затопленный нижний этаж, затхлый запах, осыпающиеся стены. Фасад и гидроизоляцию сделали на городские средства, попав в программу «Фасады города», а вот разгребать мусор и делать все предварительные для ремонта работы взялись люди из окрестных домов и приезжие, — вспоминает игумения Иоанна. — С 2003 года здесь жила только одна наша насельница, матушка София, — моя мама. Десять лет она была, можно сказать, хозяйкой подворья: ходила по инстанциям, собирала нужные документы, делала всю ту работу, с которой я бы, наверное, не справилась. Но главное, моя мама всегда была радушной, тянулась к людям, и её главным делом здесь было всех принять, накормить, выслушать. Слушать человека, который пришел со своей бедой или просто от одиночества, она может часами, ей это не в тягость, наоборот. Десять лет мама провела на подворье, сейчас ей уже тяжело — возраст, поэтому вернулась жить в монастырь. Многое, что мы сейчас здесь имеем, сделано благодаря её трудолюбию и дисциплине.

Мама матушки Иоанны пришла в Церковь вслед за дочерью. Сначала крестилась, потом приехала трудницей в монастырь и, в конце концов, приняла постриг. Храм святой благоверной Анны Кашинской помнит еще один пример, когда за ребенком потянулись родители.


ОТКУДА ПЫЛЬ?

— Это было в начале двухтысячных, младший сын Максим учился, кажется, в седьмом классе. Мы с мужем стали замечать, что он задерживается где-то и вечно приходит в пыли и грязи. Я удивлялась, откуда пыль, но никаких внятных объяснений он нам не давал, — вспоминает Наталья Шишкова, прихожанка храма святой Анны Кашинской. — И вот муж как-то за ним проследил — и увидел, что Максим ходит в недавно открывшийся храм, таскает там с монашками мусор, помогает.

Наталья с мужем, люди советского воспитания, сына не поддержали и даже стали запрещать ему ходить в церковь. Но сын не послушался, начал посещать службы.

— Чувствовалось, что его так и тянет в храм, — продолжает Наталья Шишкова. — Откуда? Почему? Честно, я только из любопытства и желания разобраться, что же его так привлекает, решила тоже сходить на службу. Пришла. Поют. Красиво. Так и ходила, слушала, впитывала, постепенно что-то стала узнавать, понимать, потом интересоваться и уже что-то целенаправленно изучать. Так и осталась в храме с Максимом. А он к тому времени закончил школу, начал алтарничать.

Максим Шишков так и остался при родном храме. Чтобы петь на клиросе по нотам, пошел учиться в музыкальную школу. Одновременно учился на филолога в Санкт-Петербургском государственном университете и сейчас преподает русский язык в Китае. А его мама Наталья стала постоянной прихожанкой подворья.

— Постепенно и муж начал оттаивать. На Пасху, на Рождество ходит в храм с нами. Иногда я думаю, вот не пойду в этот раз на Литургию, нехорошо каждый выходной мужа оставлять, но он, увидев, что я мешкаю, начинает подгонять, иди мол, сходи в храм. А однажды на Новый год, когда Максим еще здесь был, он вместо празднования дома собрался на ночную службу. Извинился перед нами, но сказал, что не может не пойти. Муж подумал и говорит мне: «Сходи и ты тоже», потом еще подумал и решил с нами пойти. Вот так, потихоньку, глядишь, всё образуется.

ЧЕМ ДЫШИТ ЧЕЛОВЕК

Наталья рассказывает, что приход у них небольшой, но дружный, костяк его сложился уже давно, еще в те времена, когда священником на подворье был ныне почивший иеромонах Илиан (Мешков). Когда отца Илиана отозвали назад в монастырь, многие потянулись за ним в Александро-Невскую лавру. «Нет, оставайтесь на своем месте», — сказал он тогда Наталье и другим. Они остались и не пожалели.

— У нас самые добрые священники. Правда. К ним люди идут и идут, кто с чем, а они слушают, слушают, вот сколько надо, столько и слушают, — рассказывает повар из трапезной Елена, наливая чай и раскладывая пироги. После Литургии здесь обычно проходит общая трапеза. Для большого города эта добрая традиция — редкость.

Пожалуй, слушать — это действительно то, что здесь умеют по-настоящему. Тон, заданный еще матушкой Софией, поддержали и священники — отец Михаил Невинский и отец Александр Лисицын, который возглавляет молодежную группу при храме.

— Мы её вот только сейчас собираем. Чем будем заниматься, пока не решили. У отца Александра есть свои таланты, он настоящий мастер-краснодеревщик, какие киоты делает! Может, будем вместе с молодежью этим заниматься, а может, искать малоизвестные святыни Ленобласти станем и совершать к ним паломничества, — делится отец Михаил. — Идей множество, но навязывать их не хочется, мы ведь людей собрать хотим не для того, чтобы самим вещать.

Настоятель убежден, что самое главное в пастырском служении — услышать, дать возможность открыться, узнать, что волнует того, кто перед тобой, понять, «чем дышит человек», и только потом всё остальное.

— Вообще мы всем приходящим рады, — продолжает священник, — но на поводу не идем. Например, желающим венчаться или креститься я обязательно предлагаю походить к нам на службы, начать врачевать свои духовные раны, а уже потом принимать осознанно решение о венчании или крещении. Честно говоря, многие убегают, но зато те, кто остается, делают это обдуманно, а не повинуясь настроению или моде.

В воскресной школе дети занимаются по программе «Небесный град Иерусалим», с каждым занятием двигаясь всё дальше по «карте Литургии»
В воскресной школе дети занимаются по программе «Небесный град Иерусалим», с каждым занятием двигаясь всё дальше по «карте Литургии»


И СНОВА ДЕТИ ВПЕРЕДИ

Рядом с храмом святой благоверной княгини-инокини Анны Кашинской немало жилых домов, в том числе большой новый дом с частным детским садом. Счастливые обладатели элитного жилья, в своей массе, в церковь по соседству не заходят. Зато их детишки здесь бывают часто.

— У нас с детским садиком договор. Дети приходят к нам, и мы говорим о Боге, не только я говорю, но и они высказывают свои мысли, рассуждаем, что хорошо, а что плохо. В мире так много навязываемого заманчивого греха, что без четких представлений о добре и зле не выплыть, особенно в период взросления. Ад, конечно, привлекательным не сделать, но дорогу в него — можно. Очень хочется как-то вооружить детей против зла. Конечно, мы надеемся, что за детьми придут и родители.

Поделиться

Другие статьи из рубрики "Приход"