В луче света

Когда ты многодетная мама, а тебе предлагают главную роль в знаменитом мюзикле. Когда ты пережил тяжелую болезнь детей, а плакать начинаешь только спустя 10 лет. Когда ты отказываешься от благотворительных концертов, потому что тебе дороже провести это время с семьей… Ты делаешь выбор, один за другим, — и чувствуешь, что ты прав и силен в своей жизни, потому что ощущаешь руку Бога, ведущую туда, куда нужно. Светлана Вильгельм-Плащевская, актриса театра, мюзикла и кино, — о себе, своей профессии, семье и вере.
Раздел: По душам
В луче света
Журнал: № 1 (январь) 2019Страницы: 44-47 Автор: Анна ЕршоваФотограф: Станислав Марченко Опубликовано: 29 января 2019

МНЕ НРАВИТСЯ ИГРАТЬ ЯРКИХ ЖЕНЩИН

В нашей профессии есть актеры и актрисы, которые «в обойме», их подхватывают из роли в роль, из мюзикла в мюзикл, у них всё время есть работа. У меня по-другому, я не столь востребована. К счастью, у меня всегда был и остается театр «Буфф», это мой дом, там мой мастер — Исаак Штокбант, который в свое время разглядел во мне какое-то зерно. Под его крылом я смогла вырасти, надеюсь, в интересную артистку.

Мне повезло, что с самого начала мне давали главные роли. Например, люблю роль Анны Андреевны в «Ревизоре» — она подходит к моему темпераменту, и у меня каждый раз получается новый спектакль. Один раз играешь серьезнуюобстоятельную женщину, а другой — курицу-наседку, в третий — что-то еще. А из мюзиклов у меня любимый и драгоценный — «Норд-Ост», роль Кати Татариновой в гастрольной версии мюзикла. Это был первый мощный толчок в моей карьере, я тогда поняла: вот оно, соединение того, что во мне есть — любви к сцене, пению и танцам. Я в чистом виде актриса мюзикла! А потом, через большой период времени, я попала в «Полу Негри». У нас уже было трое детей, казалось бы, сиди дома… Но всё сложилось, и, пожалуй, роль Полы — одна из самых любимых. Там есть и что сыграть: судьбу женщины от 18 до 40 лет, и новейшие технологии, и финальный фокус на меня в луче света… Всё это мне оченьнравится.

А недавно я сыграла в мюзикле «Безымянная звезда». Вообще, я люблю главные роли, люблю женщин, с которыми происходят изменения в процессе спектакля, какой-то внутренний рост. Интересно, как взрослеет душа, почему герой действует так, а не иначе. Решительность в ситуации выбора, энергия, темперамент — я люблю играть таких женщин. Ну, может, потому что я сама такая.

Светлана Вильгельм-Плащевская — актриса мюзикла, театра и кино, певица. Закончила СПбГАТИ (курс И. Р. Штокбанта), работает в Санкт-Петербургском государственном музыкально-драматическом театре «Буфф». В 2003 году прошла кастинг на главную роль в восстановленную гастрольную версию мюзикла «Норд-ост». В 2013 году получила главную роль в первом 3d-мюзикле «Пола Негри». В 2014 году — главная роль в мюзикле «Джульетта и Ромео», в 2015-м — в мюзикле «Безымянная звезда», в 2017 году — роль Мэри Поппинс в мюзикле «Мэри Поппинс с нами». Замужем за актером Никитой Плащевским, трое детей (Ульяна, 15 лет, Добрыня, 12 лет, Серафима, 7 лет).


СОСТОЯНИЕ «ОМ»

В моей жизни были очень сложные истории, когда болели дети: у Ульяны был лейкоз, Добрыню практически «донашивали» в больнице (он родился весом 1,5 кг). Сейчас я даже не понимаю, как я справилась. Для меня тот период всё еще как бы «за стеклянной стеночкой»: это было давно, я была другая. Может быть, более сильная — но это как на войне: ты мобилизуешься и выполняешь определенные действия, замораживая чувства, не пропуская сильную боль внутрь себя.Нужно было лежать с ребенком полгода в больнице, следить за капельницами, кормить по часам, давать лекарство по часам, гулять по часам. Даже когда мы вышли из больницы, у меня был «бзик»: я высчитывала, что нужно погулять, например, 3 часа 12 минут. Мне муж говорил: «Ты с ума сошла, зачем ты это делаешь?». Но для меня было важно гулять с дочкой как можно больше: это было то зависящее от меня, что я могла ей дать. Потом Добрыня родился раньше времени, и мне было очень страшно с ним выписываться даже из реанимации. Нам лучше, а я прошу: «Пожалуйста, не переводите нас на отделение еще денечек»… Это было время невероятной самоотдачи и помощи докторов, я очень им благодарна.

Потом, когда стало что-то получаться на работе и я смогла немного оторвать внимание от семьи, у нас снова были такие трудные условия, что передо мной встал выбор: отказаться от профессии или попытаться успеть всё. Мы не могли позволить себе снимать квартиру и жили под Лугой, а в театре мне дали новую роль. Муж говорит: «Как ты будешь репетировать, это невозможно! Тебе надо увольняться из театра». Но какой-то внутренний движок мне этого сделать не дал, я ответила: «Нет, как-нибудь выкручусь». Так получилось, что я выразила свое намерение не оставлять профессию, а Бог устроил остальное. Обычно в театре как бывает: дается расписание, и всё, «репетиция завтра в 12». А тут вдруг меня поддержали коллеги, и всё сложилось наилучшим образом.

Если смотреть с профессиональной точки зрения, понимаю, что после всех испытаний я стала глубже и сильнее как актриса. Я выхожу на сцену и чувствую, что умею достаточно, чтобы зритель на меня смотрел и видел: я имею право находиться здесь и говорить о серьезных вещах. Не знаю, какой материал сейчас мне по плечу, такую я чувствую силищу внутри. В тех пьесах, которые играю сегодня, мне даже приходится как-то себя прибирать. Невостребованная глубина, и пока она никому не нужна.

Я раньше считала, что счастье — это какая-то эйфория, радость. Да, я умею и такое испытывать. Но это короткое состояние, и после него — как после небольшого стресса — некий «отходняк», переживание усталости. Сегодня для меня счастье — это просто спокойствие, базовое внутреннее спокойствие. Когда я чувствую себя ровно, и этот ровный нуль делает меня неуязвимой. В этом состоянии «ом» я бы и хотела оставаться.

Главная роль в мюзикле «Пола Негри». Фото Дарьи Савельевой
Главная роль в мюзикле «Пола Негри». Фото Дарьи Савельевой


ОДНОЗНАЧНО РУКА БОГА

Я покрестилась уже в сознательном возрасте, но как бы случайно. В первую беременность у меня было такое необычное состояние: я всё время боялась чего-то страшного. Что муж уйдет и не вернется, что случится что-то еще, вплоть до кровавых сцен. А я, вообще, очень гордый человек, который не любит просить помощи и который привык всё контролировать. Но тут ясно поняла, что ни с каким контролем я не справляюсь, я не могу на самом деле ничего изменитьи ничего предотвратить. И я стала учиться отпускать: что будет, то будет, я с этим ничего сделать не могу. Возможно, это был скорее психологический процесс, но считаю, что можно назвать это и первым опытом смирения и принятия Божией воли.

Постепенно уверенность в Божием присутствии в моей жизни нарастала. Сначала муж стал ходить в храм и причащать нас всех. А сейчас уже, получается, — даже если он перестанет ходить, я не перестану, мне очень дорог тот опыт общения с Богом, который у меня есть.

Бог однозначно присутствует в моей жизни, я вижу Его руку даже в мелочах. Он, например, иногда думает о моих нагрузках, устраивает так, чтобы я могла вот тут отрепетировать, тут бы меня муж подменил, тут я с семьей, тут мама с папой приехали и смогли помочь. Я вижу эти проявления, и когда мне что-то не нравится в моей жизни, понимаю, что это только путь, меня твердой рукой ведут в какое-то лучшее место. Со мной всегда так было. Однажды я не прошла кастинг, ехала обратно и плакала мужу: «Что же я за ничтожество и бездарность, придумала себе, что я актриса мюзикла»… И буквально через две недели я попадаю в «Полу Негри», меня прямо находят, чудом, в последний вагон, вызывают в Москву, — и я получаю главную роль.

Я Бога прошу обо всем, разговариваю с Ним. Иногда даже не разговариваю, а просто думаю — у меня есть такое внутреннее быстрое обращение: «Господи!», и дальше уже идет поток мыслей, и я понимаю, что Он их слышит. Он же знает про меня всё! Я верю, что Он видит, что со мной происходит. Он видит, как я Ему доверяю, как стараюсь идти в лучшую сторону, меняться, любить своих близких, быть дружелюбней к людям. Конечно, бывают моменты, когда я и сейчас пытаюсь контролировать свою жизнь: «Надо что-то срочно сделать!..» Но этого уже меньше в разы. Если я начинаю включать свои гордость и контроль — замечаю, что сильно устаю. На самом деле гораздо легче отпускать ситуацию и воспринимать волю Бога, то, как Он ведет нас по жизни. Я всегда ощущаю, что Он со мной.


ДОМА В ХРАМЕ

Одна из любимых ролей Светланы в театре «Буфф» — Екатерины Великой. Фото Дарьи Савельевой
Одна из любимых ролей Светланы в театре «Буфф» — Екатерины Великой. Фото Дарьи Савельевой

У меня есть небольшое служение регента в нашем храме иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» при городской наркологической больнице на Васильевском острове. Наш настоятель, священник Александр Гаврилов, — очень для меня важный человек. Именно во время его службы у меня произошла встреча с Богом. От него всегда большая помощь и поддержка, он крестный нашей Серафимы, он и предложил мне стать регентом, хотя я не профессионал и службу знаю не очень хорошо. Ну как регентом — у нас нет хора, у нас поет весь храм. Все поют, а я как запевала. Но для меня это важное служение.

Да, я могу общаться с Богом, молиться дома, но главное для меня в Церкви — это Причастие. Я чувствую в нем потребность. И даже если я вижу несовершенства нашей церковной жизни, каких-то строгих батюшек, какие-то нелепые ограничения (были случаи в моей церковной жизни, когда я обижалась и плакала, поскольку с тремя детьми ходить в храм — это отдельный труд), я знаю: ради Причастия можно всё это потерпеть.

Мы и сейчас ходим в храм вместе со всеми тремя детьми. Серафима сидит в коридоре, там у нее компания, игрушки, и она воспринимает храм уже как часть дома. Я не настаиваю, чтобы дети присутствовали всю службу. Главное, чтобы они были со мной, чтобы знали, что в храме встретят теплое отношение, внимание, родных людей. Чтобы это ощущение тепла осталось на всю жизнь. Чтобы они могли вернуться в место, где служат Литургию, в любой точке мира, и почувствовать себя как дома. Это незабываемое ощущение: я сама недавно ездила в Черногорию, и мне посчастливилось там причаститься. Какое это прекрасное ощущение, когда служба наполовину непонятна, на другом языке, — но оната же, и ты всё понимаешь: вот «Отче наш», вот «Верую», вот «Господи, помилуй». Я стою и думаю: «Боже, это чудо!» Где бы ты ни был, ты зашел в православный храм — и ты дома. Я бы хотела, чтобы и у моих детей была такая точка опоры.


УСТАЛА ОТ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ КОНЦЕРТОВ

Девять лет назад Никита придумал проект для людей с ограниченными возможностями, которые, несмотря на трудности, живут полной жизнью и несут радость другим. Он называется «Созвездие героев» — мы выбираем несколько людей, около пяти историй на мероприятие, про них снимается небольшой фильм, и за их каждодневный подвиг мы награждаем их призами. В других благотворительных проектах я участвую очень редко. Это здорово — помогать страждущим, но у нас самих трое детей, и иногда мы в такой ситуации, что «помогите нам, пожалуйста». Самое ценное, что у меня есть, — это время. И любой благотворительный концерт — это то, что я отнимаю у своих детей, которые и так нечасто видят маму и папу, вынужденных всё время крутиться, чтобы как-то зарабатывать. Благотворительность должна быть умная. Не во вред своей семье. Это не пиар, не демонстрация «посмотрите, какая я хорошая, помогаю деточкам». Меня это вообще не вдохновляет.

Но иногда бывает ситуация, которую я называю «Бог позвал». В какой-то момент я стала натыкаться на посты о детской городской больнице № 1, о фонде «АдВита» — и просто плакать от них. Никита мне говорит: «Ну что ты плачешь?».Я отвечаю: «Не знаю. Чувствую какую-то пустоту, как будто мы про всё забыли. Душа просит благодарности, внимания к этой теме». Он говорит: «Ну пойдем в АдВиту сходим». И мы пошли и предложили сделать маленький благотворительный концертик, чтобы полученные деньги отдать в фонд. И тут Иван Ожогин, мой партнер еще по «Норд-Осту», говорит: «Я готов поучаствовать». Я думала, он пару песен споет, а он включился по полной и подогнал целую команду. У нас получился великолепный большой концерт в Мюзик-холле «Звезды мюзиклов — ради жизни!», и это было очень круто. Мы собрали полный зал и передали в фонд больше миллиона. Вот это был интересный опыт, и такие концерты я бы играла.


РАВНОПРАВИЕ ИЛИ ПАТРИАРХАТ

Никита меня всегда ревновал к театру, особенно поначалу. Всё равно мужчина хочет быть единственным в жизни женщины. А я упертая, я чувствовала, что не смогу без театра, не смогу просто «сидеть дома с детьми». И вот так сложилось, что он сделал невероятный подарок мне: когда я получила роль в мюзикле «Пола Негри», он оставил основную работу и посвятил два с лишним года нашим трем детям. Он хотел сделать меня счастливой, хотел дать то, что было мне важно. Я ему очень благодарна. Он прикладывал столько усилий! Весь свой креатив, который у него бьет ключом, вложил в занятие домом и семьей. Заботился обо мне так, как я сама ни о ком не заботилась. Утром и завтрак приготовит, и отвезет до метро, и еду с собой соберет. Умудрялся вечером всех детей уложить и приехать за мной, забрать из театра, привезти термос с чаем!

Но ему было трудно, факт. Возможно, он бы и смирился со всеми трудностями, если бы я полностью могла содержать семью. Но моя творческая деятельность не дает такого объема финансов, мужу всё равно приходилось и работать, и думать о бюджете. Он устал, и когда я собралась на очередной кастинг в Москву, сказал: всё, я больше не могу.

Я никогда в жизни не видела такого человека, как Никита, чтобы он так менялся и старался столько новых идей применять в жизни. Думаю, для него это был бесценный опыт общения с детьми. Как постоянно работающий мужчина он ведь всегда был от них немного отдален. А тут смог не пропустить определенный отрезок пути их взросления, вошел в него с полным погружением. И конечно, у него произошла переоценка ценностей, теперь он говорит: я понимаю женщин, «сидеть с детьми» — просто фигура речи, тут не присядешь!

Сейчас мы за взаимное сотрудничество, за уважительное отношение к собственным потребностям, от которых складывается уважительное отношение к потребностям других. Когда себя максимально учишься принимать и любить — сразу видишь, как уже в процессе становишься к другим терпимее и добрее. И это не эгоизм, наоборот. Я начинаю наконец-то позволять себе злиться, не испытывать постоянное чувство вины, и это процесс достаточно сложный: учиться принимать себя со всеми достоинствами и недостатками.

И может быть, те мои много лет назад замороженные чувства оттают и хлынут потоком, и меня накроет по полной, и это будет больно. Но всё равно это буду я, моя история, — та, по которой меня ведет рука Бога, и где я стою в фокусе Его внимания, в луче Его света.

Поделиться

Другие статьи из рубрики "По душам"