Театр, освобождающий от зависимостей

В конце апреля 2021 года на театральных просторах Петербурга появилось новое название: «Башмаки. Театр независимых». Свою деятельность он начал решительно и энергично: меньше чем за месяц успел дать несколько спектаклей, принял участие в XIV Пасхальном театральном фестивале и стал его лауреатом, получив диплом в номинации «Горящие сердца» за лучший социальный проект. О театре рассказывает его основатель и руководитель Михаил Боровков.  
Журнал: № 07-08 (июль - август) 2021Автор: Наталья СавельеваФотограф: Наталья Савельева Опубликовано: 26 июля 2021

С Ван Гогом на одной волне

Когда я увидел картину Ван Гога «Башмаки», то понял, что именно она должна быть на нашей афише. Она точно отражает нашу суть. Мы — я и мои актеры — и есть эти башмаки: потрепанные жизнью, разношенные, потертые, подчас неуклюжие, прошедшие трудный путь и несущие на себе отпечаток множества пережитых проблем… Но, несмотря на это, продолжающие идти.

Идея создания такого театра пришла мне в голову, когда я находился на реабилитации в Городской наркологической больнице (ГНБ) на Васильевском острове. Там же я познакомился со всеми своими артистами. Еще находясь в больнице, стал устраивать поэтические вечера, ставить сценки из пьес. И увидел, что театр может быть полезным инструментом в избавлении от алкогольной и наркотической зависимости.

 

Изгибы театрального пути

Многое в моей жизни, как мне казалось, происходило совершенно случайно. В 1974 году я довольно легко поступил в ЛГИТМиК (Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии) на курс Игоря Владимирова — притом что конкурс был 170 человек на место. В Ленинград я приехал из Дзержинска Горьковской (ныне Нижегородской) области благодаря некоторой юношеской глупости и наивности: не знал о существовании Горьковского театрального училища, а еще и потому, что именно в Ленинграде (а не в Москве, куда тоже можно было бы поехать) у моего одноклассника Серёжи Богданова жили родственники и можно было не искать жилье на время поступления.

Никаких предпосылок для выбора актерской профессии у меня не было: в кружках не занимался, в самодеятельности не играл, только стихи в школе хорошо читал. Однокурсники говорили: «Владимиров принял тебя только потому, что ты на него похож». Не знаю, возможно, это и так, но все-таки внутренний зов к театральному делу у меня был. Однако, проучившись год в Ленинграде, я решил, что хочу домой. Взял билет на поезд и укатил. Никто тогда не понимал моего решения. Театральное образование я продолжил уже в Горьком.

Счастливый случай и снова не вполне осознанный выбор привел меня по окончании училища в театр драмы в Норильске. Многие крутили пальцем у виска: «В какую глухомань ты едешь?», ведь к концу выпускного курса у меня были предложения из нескольких театров. Но я поехал в Норильск. Главный режиссер Норильского театра Леонид Белявский был необыкновенно прозорлив в своей профессии и раскрыл не одну творческую личность, в том числе и мою. Несмотря на мою молодость и небольшой сценический опыт, он доверил мне, двадцатипятилетнему, роль Нерона в драме Эдварда Радзинского «Театр времен Нерона и Сенеки»! По своей глубине и психологичности эта роль стоит двух «Гамлетов»! Она принесла мне успех и признание зрителей, а театр прочно и бесповоротно вошел в мою жизнь.

Зрители прихода храма святителя Петра, митрополита Московского, на Роменской улице
Зрители прихода храма святителя Петра, митрополита Московского, на Роменской улице

 


Роль требует не читки, «а полной гибели всерьез»

Актерская профессия опасная. Когда молодые люди идут в актеры, они мечтают лишь о хороших ролях, успехе, славе и совершенно не думают о возможных трудностях, простоях и падениях. Когда я поступал в ЛГИТМиК, Ленинградское телевидение во время отборочных туров снимало фильм «Вороне где-то Бог…» о приемных экзаменах на актерский факультет (в некоторых кадрах мелькаю и я). Посмотрите на прекрасные одухотворенные лица поступающих: они мечтают служить театру, но не понимают, что он может их полностью поглотить.

Так произошло и со мной. Вся моя жизнь была — театр. На сцене я переживал такое разнообразие ситуаций, эмоций, психологических сальто-мортале, какое не может вместиться в жизнь обыкновенного человека. Только театр давал мне удивительное чувство внутренней свободы. Вне театра всё мне казалось пресным, серым и неинтересным. Проживание собственной жизни проигрывало в сравнении с возможностью воплотить на сцене Нерона, Ричарда III или Сальери. Поэтому каждый день я спешил в театр, чтобы погрузиться в завораживающий мир ярких страстей, а уходил, пряча голову в капюшон и отгораживаясь от остальной жизни.

Двадцать лет я прослужил Театре русской драмы в Риге. Я последовал за Леонидом Белявским, назначенным туда главным режиссером. Там я пережил периоды творческого подъема и радости, но начались и падения. Когда Белявский покинул театр, мне было очень трудно: стали постоянно меняться режиссеры, эта ситуация удручала. В течение двух лет я был практически отлучен от театра, новых ролей почти не было. Попытки заполнить возникший творческий вакуум привели к тяжелым проблемам с алкоголем.

Интересно, что когда я учился в Горьком, к нам в училище приезжал Вениамин Радомысленский, бывший тогда ректором школы-студии МХАТ. И, как ни странно, он говорил нам о проблеме алкоголизма, приводил примеры многих известных артистов. Но я в свои восемнадцать лет слушал и совершенно не понимал, зачем он говорит нам всё это.

Михаил Боровков и его актеры
Михаил Боровков и его актеры

 


Театр независимых

Сейчас я абсолютно уверен, что мне было необходимо пройти такой путь. Ничто не было случайным. Моя актерская жизнь началась в Ленинграде, и теперь я снова вернулся в этот город. Мне даже кажется, что так было угодно Богу, чтобы я оказался в ГНБ и там захотел создавать Театр независимых, то есть театр людей, исповедующих трезвый образ жизни.

Этот театр призван в первую очередь помочь людям в освобождении от зависимостей. Уже в ГНБ я начал делать небольшие постановки и увидел их реальный терапевтический эффект. Сейчас в моей команде 10 человек, и она постепенно увеличивается. Я вижу, что театр для них — это сильная опора, придающая уверенность в обретении нормальной, трезвой жизни.

Практически все театральные методики нацелены на достижение внутренней свободы актера, результатом которой становится внешняя свобода на сцене. Оказалось, что этот принцип работает и в преодолении зависимостей: обретая внутреннюю свободу, человек перестает зацикливаться на своих страхах и психологических зажимах, внушающих низкую самооценку и мешающих контакту с миром. Постепенно становясь естественной, внутренняя свобода помогает увереннее ступать по пути трезвой жизни и открывать себя в этом мире.

Я благодарен Богу, что судьба свела меня с благотворительным фондом «Диакония» и его руководителем Еленой Рыдалевской. Благодаря их поддержке наш театр начал функционировать, мы попали на Пасхальный театральный фестиваль.

У «Диаконии» есть проект «Увидеть человека», который помогает людям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Я вдруг понял, насколько для меня это стало важным — увидеть человека! Работая в театре, я был полностью поглощен своими ролями и не замечал никого и ничего вокруг. Но оказавшись в ГНБ, я стал не просто смотреть, но начал видеть людей!

Поставленный мною по рассказу Григория Ряжского спектакль «Бычье сердце» как раз об этом. Об актере, ветеране Великой Отечественной войны, который настолько глубоко ушел в свою профессию, что на протяжении долгих лет не замечал, не видел рядом человека, на войне спасшего ему жизнь и теперь работавшего с ним в одном театре.

Я ставлю спектакли о том, что волнует меня и что находит отклик в сердцах моих актеров. В планах — поставить спектакль «Мы», основанный на реальных судьбах наших ребят. Зачастую если человек был наркоманом или алкоголиком, это навсегда формирует о нем негативное общественное мнение. Но мы хотим сказать: зависимость отдельно, а личность — отдельно. Зависимость не определяет человека. Ведь об этом же и христианство: неприятие греха не отменяет милость к грешнику.


Вадим, 29 лет, актер:
Я был зависимым с 13 лет и практически не помнил, что такое трезвая жизнь. Я не знал, как общаться с людьми, будучи трезвым, не понимал, чем заниматься в жизни. Я рад, что познакомился в ГНБ с дядей Мишей (так актеры ласково называют Михаила Александровича). Хотя я не сразу понял, что театр мне действительно нужен. Я сомневался, раздумывал, стоит ли вообще этим заниматься, тратить время? Однажды во время прохождения программы «12 шагов» мы говорили о необходимости выхода из самоконцентрации, из-за которой происходит зацикленность на самом себе. И в этот же день дядя Миша на репетиции мне говорит: «Выходи из самоконцентрации, не думай о том, как ты выглядишь, как на тебя будут смотреть и оценивать!» Я решил, что такое совпадение не случайно, это знак, и мне надо продолжать заниматься. Театр помогает мне увереннее чувствовать себя в жизни, легче находить контакт с людьми.

Самир, 43 года, актер:
Я 30 лет употреблял наркотики, алкоголь, был причастен к преступному миру, сидел в тюрьме, попадал в наркологические больницы. В последний раз, когда я оказался в больнице, решил дать себе шанс и согласился на реабилитацию. Там я познакомился с Михаилом Александровичем. Поначалу я отнесся к участию в постановках скептически. Нас было трое артистов на одну роль, и надо было разучить какой-то текст. Так получилось, что текст выучил только я, и пришлось выступать. Мне понравилось. И многие говорили, что у меня классно получается, надо развивать свой талант. Я подумал, что это могло бы быть моим вкладом в новую трезвую жизнь.

Наталья, 42 года, актриса:
Театр дает мне вкус жизни. Общение с Михаилом рождает во мне уважение и даже удивление от того, что довелось встретиться с таким интересным, увлеченным человеком. Я им восхищаюсь: он просто крутой! У нас с ним сложились очень доверительные отношения, и хоть я не зову его дядей Мишей и общаемся мы на «вы», я чувствую в этом какую-то особую высоту отношений. Супердоверие — так можно сказать? На сцене я ощущаю энергию, которая возвращается нам от зрителей. Да, об этом говорят все профессиональные актеры, но это удалось почувствовать и мне. И это очень волнительно. 


 

В поиске друзей!

По окончании наших выступлений я обычно обращаюсь к зрителям и прошу не только о посильных пожертвованиях, но и о другой возможной помощи театру. На Пасхальном фестивале я даже объявил о создании Совета друзей театра.

Сейчас нам требуется самая разнообразная помощь. Мы хотим организовать театральную студию, а это значит, будет необходимо помещение для репетиций. Для новых постановок понадобятся костюмы и реквизит, также будет нужна информационная поддержка для того, чтобы больше людей узнали о нашем театре.

А еще мы будем рады тем, кто захочет к нам присоединиться. Мы открыты для всех, кто разделяет наши ценности трезвой жизни.

"Живое слово о Победе - это ли не лучший способ сохранения памяти?" После спектакля "Во здравие живых"
"Живое слово о Победе - это ли не лучший способ сохранения памяти?" После спектакля "Во здравие живых"

 


Останавливаться нельзя

Я верю, что то, чем мы сейчас занимаемся, угодно Богу. И это не только помощь зависимым людям. Театр невозможен без зрителей. За короткое время мы успели выступить на разных приходах, в «Центре учета» бездомных, организованном «Диаконией». Казалось бы, что нужно бездомным — пища да кров... Но в действительности — не только это. Когда мы показывали наш спектакль «Во здравие живых», поставленный ко Дню Победы, мы видели слезы на их глазах! Взрослые мужики, столько всего повидавшие в жизни, смахивали слезы!

А как интересно наблюдать за реакцией детей, когда мы выступаем в приходских актовых залах. Они слушают, затаив дыхание! Они слышат живое слово о войне, о Победе — это ли не лучший способ передачи и сохранения памяти?

Когда мы выступали на Пасхальном фестивале, среди зрителей было много ребят из ГНБ, они пришли нас поддержать. Они так радовались и гордились за нас: «Вот наши как могут!» Для них это тоже вдохновение и стимул не сворачивать с выбранного пути.

Во время реабилитации один психолог мне сказал: «Миша, ты на 90% состоишь из театра. Тебе нельзя останавливаться». Вот и наши «Башмаки» теперь должны идти и идти.

 

Поделиться

Другие статьи из рубрики "ЛЮДИ В ЦЕРКВИ"