Приближая прошлое

Мостик между эпохами

«Келья насельницы Тихвинского Введенского монастыря конца XIX — начала XX в.» — так называется открывшаяся в конце сентября музейная экспозиция, которая расположена на втором этаже надвратного храма — великомученицы Екатерины. Много лет назад в этом помещении на самом деле располагались кельи монахинь, а в советское время здесь некоторое время проживала изгнанная из своих покоев в игуменском корпусе настоятельница монастыря Иоанникия (Кожевникова), расстрелянная в 1937 году.

Несколько лет назад по решению настоятельницы игумении Павлы (Васюковой) были начаты исследовательские работы по изучению истории монастыря, и за прошедшее время сделано немало. Собран большой материал по истории обители и храмов города, а также о священнослужителях, служивших в них; опубликованы книги, брошюры, журнальные и газетные статьи.

— Мысль об открытии музея появилась у нас давно, толчком к началу работы послужило предложение нашего давнего друга, директора дома-музея Николая Римского-Корсакова, что находится по соседству с монастырем, — Элен Бордовской, — рассказывает послушница Марина Иванова, которая взяла на себя роль летописца монастыря. — Как-то за чаепитием она подала идею создать музей «Келья монахини». И мы с радостью подхватили её. Историей нашей обители я занимаюсь уже третий год. Главная цель — собрать и донести информацию до людей, сохранить её для следующих поколений. Создавая музейную экспозицию, мы приближаем прошлое, позволяем увидеть предметы из того времени и прикоснуться к ним, выстраивая временной мостик между эпохами. Это помогает лучше узнать наших предшественниц и предшественников — насельниц монастыря и его служителей. В ком-то, возможно, подобные экспозиции смогут пробудить интерес к церковной, монашеской жизни, к истории города и Церкви.

Своими руками

Опытная в музейном деле Элен Бордовская не только подала идею, но и стала деятельным помощником в организации первой музейной экспозиции в монастыре. Вооружившись шпателями, хрупкие женщины с воодушевлением взялись приводить помещение в порядок. Церковь великомученицы Екатерины первой была открыта при возрождении монастыря в 2000-х годах. Поэтому помещение находилось в неплохом состоянии — здесь размещалась церковная лавка.

— Красили стены, вычищали полы, снимали старые обои, белили. Трудник монастыря Антон взял на себя мужскую работу. Мне нужно было привести в приличный вид печь, которая зияла дырами и была черной от сажи, — вспоминает директор дома-музея Римского-Корсакова. — После того как сделали косметический ремонт, приступили к оформлению экспозиции музея. К тому времени у нас уже набралось довольно-таки немалое количество предметов.

Собирали всем миром. Марине Ивановой и её помощницам очень хотелось, чтобы в музее находились только аутентичные предметы, создающие неповторимую атмосферу старинной кельи. Поиски экспонатов оказались очень увлекательным и полным сюрпризов процессом. Помощница Марины Ивановой Светлана Старшинина вспоминает, что тогда дали объявление в группе монастыря в соцсетях, рассказали о сборе антиквариата прихожанам. И люди откликнулись. Откликнулись даже из… Израиля!

— Уже собрав почти всю экспозицию, я понимала, что не хватает нескольких вещей для полноты картины, — рассказывает Марина Иванова. — К примеру, недоставало старинной вешалки для одежды. И как раз в это время приходит посылка от Татьяны Помыкаловой, которая сейчас живет в Израиле, а когда-то была связана с Тихвином. Она увидела наше объявление в соцсети и решила внести свой вклад — выслала нам большую, 20-килограммовую посылку с антикварными предметами. Первое, что я увидела, когда открыла посылку, была старинная деревянная вешалка с эмалевыми вставками.

Ценными экспонатами стали вещи, переданные правнучкой священника, служившего некогда в Введенском монастыре, — отца Николая Васильевского (расстрелян в 1931 году). Ему посвящен отдельный мемориальный стенд экспозиции. Родственница священника Алла Храмцова приехала из Москвы, чтобы посмотреть, где служил её предок, и позже передала в дар музею фарфоровые блюда, подзор. Но самым ценным подарком был напрестольный крест отца Николая.

— Волею судьбы Алла Николаевна передала его мне еще в 2019 году, когда мы организовали встречу «Крест отца Николая», посвятив её новомученику отцу Николаю (Васильевскому). Я с большим трепетом приняла реликвию, понимая, что этот предмет должно вернуть туда, где он и был, — вспоминает Элен Бордовская. — Я передала его в монастырь, и теперь крест находится в алтаре и используется при богослужении.

Келья моя светла…

Светлая широкая келья, у стены — тщательно убранная кровать, на столике — пенсне, изящная в своей простоте кофемолка, принадлежности для шитья и другого рукоделия, четки, открытая книга. В дальнем, чуть затемненном углу — аналой с молитвенником, рядом висит монашеское облачение. Кажется, обитательница этой кельи лишь ненадолго вышла, забыв прикрыть дверь.

Её милый, уютный мирок притягивает и завораживает. «Здесь хочется остаться и жить», — это самые распространенные слова посетителей, побывавших в монастырском музее.

— …Такая живая атмосфера в музейной келье. И образовалась она благодаря тому, что мы тщательно подбирали предметы, — продолжает свой рассказ Марина Иванова. — Прихожане принесли старинные церковные книги. Очень выручил нас тихвинский краевед Николай Никонов: он пожертвовал в музей антикварную кровать, которую было сложно найти. Многое перешло в музей из «личных архивов» участников исследовательской группы. Сестра моей бабушки была послушницей в этом монастыре, её вещи стали важной частью экспозиции — киотный крест, очки, настольное зеркало, пенсне. Элен Бордовская передала для музея многие предметы обихода конца XIX — начала XX века, среди них — старинный набор для рукоделия и вышитую наволочку на подушечку, которую сделала её мама.

— В этом монастыре был особенно развит такой церковный художественный промысел, как вышивание, — объясняет Элен Викторовна. — Здесь был сиротский приют, где монахини обучали девочек рукоделию, которое считалось важной женской добродетелью. Комната получилась очень уютной, теплой, радостной. Мы надеемся, что у многих посетителей музея разрушится некий стереотип, будто келья монахини — это какой-то темный унылый угол с низкими потолками. К тому же люди увидят, что в келье не только творится молитва, это еще и место, где монахиня повышает свой уровень культуры и духовности, отдыхает душой. Мы видим на этажерках благочестивые книги, фотографии родственников.

В небольшой комнате перед мемориальной кельей расположены стенды с исторической информацией. Есть отдельная витрина, посвященная сестрам монастыря, священникам, настоятельницам. Это начало большого музея, в котором, по словам Марины Ивановой, несколько залов будет посвящено периоду репрессий. Как отразился он на судьбах священников и сестер обители? Дело в том, что в 1930-е годы в одном из зданий монастыря располагалась тюрьма НКВД. Сейчас здесь находится фондохранилище дома-музея Римского-Корсакова.

— Это здание пока не передано монастырю, но переговоры об этом ведутся, — рассказывает Марина Иванова. — Именно там мы и планируем устроить музейный зал, посвященный репрессиям.

Сейчас Марина Иванова водит в мемориальную келью небольшие экскурсии, на которые можно записаться заранее. Желающие есть, и их немало. Марина убеждена, что мемориальная «Келья монахини» — также и миссионерское место. Она рассказывает о том, как недавно музейную экспозицию посетила довольно пожилая супружеская пара. Они — коренные тихвинцы, но в монастыре не были ни разу.

— Экскурсия им очень понравилась, они удивлялись, почему раньше никогда не посещали монастырь с такими богатыми историческими и духовными традициями, — отмечает Марина. — Главная награда для меня — такие отзывы.