Постоянный временный
МОДУЛЬНАЯ ЦЕРКОВЬ
Конец Литургии. Прихожане собрались у аналоя, чтобы лучше слышать проповедь священника. Иерей Евфимий Добрянский здесь первый настоятель. Сначала храм задумывался как временная постройка, до появления солидного капитального здания. Но, по планам застройщика, случится это не раньше, чем в Новом Девяткино появится еще один квартал новых домов — больших и высоких. Судя по всему, это перспектива не самых ближайших месяцев и, возможно, даже лет. Поэтому собранная из модулей церковь становится не такой уж и временной.
— Я планировал ограничиться только двумя-тремя совмещенными модулями, чтобы, например, в непогоду служить здесь молебны. Ведь был заложен уже фундамент будущего каменного храма, мы поставили у дороги поклонный крест. А приходская жизнь была сосредоточена тогда в ЛОНДе — Ленинградском областном наркологическом диспансере, там у нас был оборудован Преображенский храм, — делится настоятель.
Главной проблемой Преображенской церкви при наркологическом диспансере было её расположение. Приход разместился в давно пустующем, предназначенном под реконструкцию здании. Это повлекло за собой проблемы с пожарной инспекцией: придя в ЛОНД с очередной проверкой, она попросила администрацию больницы опечатать аварийное здание. Приходу пришлось покинуть помещение.
Так «модульная» церковь стала единственным местом собрания верующих в Новом Девяткино. Но пациентов ЛОНДа приход продолжает окормлять, как и прежде. Сейчас согласовывается строительство на территории диспансера небольшого храма, который уж точно будет отвечать всем требованиям пожарной безопасности. Освящать его планируют в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского.
ПЯТИЛЕТКА ТРЕЗВОСТИ И ПУТЬ В ДЕВЯТКИНО
Тут, наверное, следует остановиться и рассказать, каким образом судьба новодевяткинского прихода вообще оказалась связана с помощью людям, страдающим наркозависимостью. Началось всё со знакомства будущего настоятеля храма, отца Евфимия Добрянского, с обществом трезвости братца Иоанна Чурикова. Случилось это давно, в первой половине 1990-х годов, когда страна и люди оказались на перепутье, какая-никакая стабильность рухнула, определенность исчезла. Чем заниматься в жизни? И в чем её смысл? Будущий священник, как и многие тогда, задавался подобными вопросами, искал ответы — в том числе и в христианском учении. Бывший его одноклассник посещал собрания последователей «дорогого братца», на которые и пригласил своего друга.
— Они собирались тогда в ДК имени Первой пятилетки, на месте которого сейчас вторая сцена Мариинского театра, — вспоминает отец Евфимий. — Разбирали Евангелие. Меня подкупало то, что братчики хоть как-то стремятся претворять в жизнь слова и заповеди Христа: семьи живут в трезвости, вере, воцерковляются. Благодаря этим людям я впервые серьезно задумался о том, чтобы и самому принять Крещение. Позже я познакомился со своим духовником, протоиереем Александром Захаровым. Серьезных проблем с алкоголем у меня не было, но при возможности я не чурался выпить с друзьями, в компании. И всё же пришел к выводу, что в церковной жизни, в жизни христианина алкоголь — это лишнее.
Крестившись в 1994 году, Евфимий устроился сторожем в церковь Богоявления на Гутуевском острове — на время, пока ожидал отправки в плавание, так как работал тогда на флоте. А уже через два года, в 1996-м, поступил в семинарию, хотя, как признается сам, не очень-то был к этому готов.
— Я поступил в вечерний класс. Всего было три набора этих вечерних классов в Петербургской семинарии, я оказался в последнем, — вспоминает священник. — На 4-м курсе рукоположился в диаконы, был назначен в храм святителя Николая Чудотворца в поселке имени Свердлова. В 2001 году меня рукоположили в священники, а в 2006 году я стал настоятелем новооткрывшегося храма царя Николая и царицы Александры на Литовской улице, при Педиатрической академии.
Одновременно отец Евфимий начал помогать в епархиальном отделе по противодействию наркомании и алкоголизму. Приход же страстотерпецев царя Николая и царицы Александры вскоре стал очагом сопротивления зависимостям. Сюда на молебны и беседы стекались люди со всего города. Поэтому протоиерей Сергий Бельков — именно он тогда руководил в епархии работой по противодействию наркомании и алкоголизму — не долго думал, кого попросить окормлять пациентов Ленинградского наркологического диспансера: конечно, отца Евфимия.
— Я тогда очень этого не хотел, — говорит настоятель, — но на всё воля Божия. Потому что я не знал, что в 2012 году меня переведут настоятелем в строящийся храм в Девяткино.
ЛЮДИ МЕНЯЮТСЯ
Вслед за отцом Евфимием в Новое Девяткино потянулись многие прихожане с Литовской улицы. И не только прихожане. Алтарник Михаил Лаврентьев тоже начинал свое служение в храме при Педиатрической академии.
— А туда я пришел ради близкого мне человека, который страдал от наркозависимости, — рассказывает Михаил. — Это было лет десять тому назад, я был дитя своего времени, в Бога не верил, считал, что попы людей обманывают. Другу ничего не помогало, нам посоветовали обратиться в епархиальный отдел по противодействию наркомании и алкоголизму. Там отец Евфимий и пригласил нас на приход — сказал, что без воцерковления, без изменения своей жизни излечиться от пагубной страсти почти невозможно. Я увидел здесь настоящие чудеса: был человек уже одной ногой в могиле из-за наркотиков или алкоголя, а тут преобразился. Таких примеров среди наших прихожан много — люди меняются. Не сразу, процесс этот не быстрый, но меняются, меняются полностью. Один чуть мать топором не зарубил, другой угоном машин промышлял — сейчас это другие люди! Как тут не поверишь. Сам я тоже принял обет трезвости — и жизнь начала налаживаться, я встретил свою супругу, создал семью. Вообще важно, если работаешь с зависимыми, не пить и самому, никогда. Иначе какой ты для них авторитет? «Сам небось бухаешь?» — спросят. А ты в ответ: «Нет, ни капли». Появляется моральное право говорить им о трезвении.
ВОСКРЕСНАЯ ГРУППА
Из храма при Педиатрической академии за отцом Евфимием последовала и Алёна Никанорова. В храме святой княгини Ольги она руководит воскресной группой для детей и подростков. Воскресная школа размещается в небольшом кабинете на втором этаже храма. Поднимаясь туда, обращаешь внимание на многочисленные картины, которыми завешаны стены лестничного пространства. Это работы учеников воскресной школы и их родителей.
— С нашими детьми занимается художник и иконописец Михаил Антощёнок, — объясняет Алёна. — Вот это мы рисовали к Рождеству и святкам, это — на Введение во храм Пресвятой Богородицы. А это совместная работа всех учеников.
Когда мест в кабинете не хватает, прихожане выносят несколько столов в коридор, чтобы смогли поместиться все дети. Сейчас в школе учится 30 детей разных возрастов — самые младшие приходят во время Литургии, те, кто постарше, — после. Все вместе, под руководством Алёны и в сопровождении родителей, ученики «воскрески» выезжают на природу, иногда выбираются в походы.
— А еще у нас есть свой огород, — говорит Алёна. — Наш прихожанин Михаил Бабкин показывает ребятам, как правильно ухаживать за растениями и цветами. Он прирожденный садовод.
ПРИХОЖАНЕ И ИХ СУДЬБЫ
После Литургии идем в трапезную — она тоже на втором этаже, чуть дальше воскресной школы по коридору. На столах богатое угощение — оказывается, сегодня день рождения мамы настоятеля, Маргариты Николаевны. Стол по этому поводу добротно сервирован, и главное угощение — своя, приходская, клубника. Михаил, бережно клубнику вырастивший, почему-то отказывается рассказать о своем увлечении садоводством, но зато его вовсю нахваливают другие прихожане.
— А вы видели, какие у нас в храме цветы? — интересуются они. — Это всё благодаря Михаилу. А клубнику вы ешьте, не стесняйтесь, а то ведь не достанется!
Слушаю рассказы собравшихся за трапезой прихожан. Многие действительно пришли сюда из храма на Литовской улице, но много и тех, кто присоединился к приходу уже здесь, в Новом Девяткино. У Елены Ушаковой, например, здесь живет сестра, к которой она переехала из Донецка, когда там начались боевые действия.
— В 2014 году оставили всё — дом, хозяйство — и бежали сюда. Мы жили в Ленинском районе Донецка, неподалеку от мест, где в 2015 году снарядом был взорван троллейбус с пассажирами. Дом наш цел до сих пор, но в очень плохом состоянии, всё, что мародеры могли из него украсть, они украли.
В храме святой княгини Ольги Елена Ушакова руководит хором.
А вот Наталья перебралась в Санкт-Петербург из Москвы — она заведующая частным детским садиком. Наталья живет здесь уже шесть лет, и за это время у нее появилось больше друзей, чем за 16 лет в Москве. Ирина Ярмош тоже пришла в храм княгини Ольги после переезда в Девяткино — но не из другого города, а из другого района. До этого она была прихожанкой храма Илии Пророка на Пороховых.
— Новый Завет я впервые прочитала в 13 лет, — рассказывает она. — Я хотела тогда понять, что такое любовь, в чем она проявляется. Мне были близки слова апостола о том, что «любовь долготерпит, милосердствует» (1 Кор. 13, 4). Я старалась искать ответа в книгах. Читала много разной литературы, в том числе по психологии и философии. Пришла в Протестантскую Церковь. Но не задержалась там — их говорение на языках было мне непонятно, неблизко. Крестилась, когда уже училась в ординатуре — по образованию я врач — в нашем храме на территории Медицинской академии имени Мечникова.
ПЛИТА, КОТЛОВАН, ДВЕ СТРОЙКИ
— А вы видели нашу плиту? — спрашивает меня отец Евфимий, имея в виду плиту основания планируемого к строительству большого каменного храма святой княгини Ольги. — Нет? Ну так пойдемте, покажу.
Выходим из храма и направляемся к котловану. Идем в обход высокой травы. Наконец достигаем цели: вот котлован, вот бетонная плита, по периметру которой вверх торчит арматура. Стоя на краю котлована, пытаюсь оценить площадь будущего храма. Сверху почему-то не кажется, что церковь будет очень вместительной.
— Может быть, застройщик решится возводить храм без предварительного строительства жилого квартала, — говорит отец Евфимий. — По крайней мере, мы на это надеемся. Получается, что у нас сейчас две стройки на приходе. Вот этот храм святой княгини Ольги и храм святого праведного Иоанна Кронштадтского при областном наркодиспансере.
КОЧУЮЩЕЕ УБРАНСТВО
С отеческой любовью, но по-хозяйски отец Евфимий обходит храм, рассказывая о его внутреннем убранстве.
— Когда приезжал к нам правящий архиерей, владыка Игнатий, он шутил, что ты, отец Евфимий, при желании мог бы и собор из каркаса построить, — смеется настоятель. — Мог бы, ответил я.
Царские врата храма когда-то стояли в алтарной преграде церкви святителя Николая Чудотворца в поселке Свердлова, где отец Евфимий начинал свой пастырский путь. Потом врата поменяли, и старые убрали на чердак.
— Они мне по-особому дороги, — говорит настоятель, — как память. А вот посмотрите на эти образа — специально для нас их заказывает наша благодетельница Ольга. Вот этот вышитый бисером образ — работа Павла из братства трезвости. Его привел брат, Павел воцерковился, стал трезвенником и теперь создает вот такую красоту. А скамейки эти и киоты сделаны руками еще одного нашего подопечного.
ВЕЧЕРОМ В СРЕДУ, ПОСЛЕ ОБЕТА
Традиция трезвенных бесед, начало которой было положено в храме на Литовской улице, продолжается и здесь, в Новом Девяткино. Настоятель признается, что на беседы, которые проходят по средам вечером, приходит намного меньше людей — сказываются, вероятно, расстояния. Зато ольгинский приход недалеко от областного наркологического диспансера, который окормляется священниками храма. Опять же раз в неделю, по средам, пациентов диспансера навещает иерей Николай Кяккинен.
— Хожу на третье отделение, отделение реабилитации. Каждый день сотрудница ЛОНДа Наталья Константинова читает там всем желающим Евангелие, а в среду я прихожу, чтобы обсудить Писание. Раньше ходили по всем отделениям, но в этом нет особого смысла. На отделении реабилитации человек уже пришел в себя, может мыслить и воспринимать информацию, тогда как в острых состояниях люди на это не способны.
Некоторые пациенты ЛОНДа приходят и на трезвеннические беседы в храм. Правда, таких немного.
— Очень сложно реабилитироваться в среде людей, дающих пример не самой, будем честны, добродетельной жизни, — говорит отец Николай, — поэтому нередко наши увещевания, наши беседы для них могут проходить бесследно. Вроде человек что-то услышал, что-то понял, но вернулся в привычное окружение — и нужно начинать всё заново. Преимущество наших, храмовых, бесед в том, что на них присутствуют не только те, кто хочет встать на путь трезвости, но и те, кто уже давно это сделал и может поделиться опытом, поддержать. Среда, в которой пребывает человек, крайне важна в деле выздоровления.
Екатерина, прихожанка храма, — бывшая пациентка ЛОНДа. Пила, ночевала на улице, поступала в диспансер, пролечивалась, выходила и возвращалась к привычной жизни. Потом снова поступала на лечение. И так по кругу, вместе с множеством других пациентов диспансера. Разорвать этот порочный круг удается единицам. Екатерина — из их числа. Говорит, что получилось сделать это лишь благодаря беседам при Ольгинском храме, на которые отправили её сотрудники медицинского учреждения.
— Знаете, где бы я сейчас была, если бы не эти встречи? — спрашивает она. — Вот там! — и показывает пальцем вниз, в землю.
Конечно же, Екатерина, как и многие другие прихожане храма, приняла обет трезвости.
— Но мы не настаиваем на этом серьезном шаге, — говорит отец Евфимий Добрянский, — люди сами должны решиться на такой поступок. Те, кто задерживается в нашем приходе, со временем так или иначе приходят к осознанию того, что алкоголь — не тот продукт, за который стоит держаться в жизни. Откажетесь — вреда точно не будет, а вот положительные изменения не заставят себя ждать.
