Мы и наше дело

Почти четверть своего времени мы проводим на работе. Кто-то трудится водопроводчиком, кто-то — директором банка. На любом месте христианин старается быть высокопрофессиональным, выкладываться на полную катушку, чтобы нести пользу ближнему. Или не пытается? А лишь отсиживает свои восемь часов, чтобы уйти и окунуться в «настоящую жизнь»? Ведь на работе нас окружает множество людей, причем не всегда разделяющих наше мировоззрение. Но есть ли на профессиональном поприще место мировоззрению? Словосочетание «православный специалист» у одних вызывает почтительное расположение, у других — скепсис. Почему? В каком соотношении находятся вера и профессия? В статьях раздела «Подробно» вместе с нашими героями мы попытались ответить на эти вопросы.
Раздел: Острый угол
Мы и наше дело
Журнал: № 9 (сентябрь) 2012Автор: Мария Сухова Опубликовано: 3 сентября 2012
Почти четверть своего времени мы проводим на работе. Кто-то трудится водопроводчиком, кто-то — директором банка. На любом месте христианин старается быть высокопрофессиональным, выкладываться на полную катушку, чтобы нести пользу ближнему. Или не пытается? А лишь отсиживает свои восемь часов, чтобы уйти и окунуться в «настоящую жизнь»? Ведь на работе нас окружает множество людей, причем не всегда разделяющих наше мировоззрение. Но есть ли на профессиональном поприще место мировоззрению? Словосочетание «православный специалист» у одних вызывает почтительное расположение, у других — скепсис. Почему? В каком соотношении находятся вера и профессия? В статьях раздела «Подробно» вместе с нашими героями мы попытались ответить на эти вопросы.

В одном диапазоне
Журналист Ксения Вохминцева работает на радио по своей специальности. Однако радиостанции FM-диапазона связаны с шоу-бизнесом, что придает им характерные, узнаваемые черты. Нацеленность на успех, карьерный рост без ограничений средств, раскованность и «продвинутость» коллег… не все эти особенности может принять православный человек.

— У нас обычно все вопросы (рабочие моменты, последние новости) обсуждаются в курилках, — рассказывает Ксения. — И я, некурящая, оказываюсь вне контекста. Приходилось прилагать дополнительные усилия, чтобы в него вернуться. Кроме того, методы работы сотрудников не всегда можно назвать чистоплотными. Например, наш коммерческий директор могла солгать, не задумываясь: «Если позвонит продюсер такого-то певца, скажи, что его новая песня звучит в нашем эфире…» — «Так ставить песню в плей-лист?» — «Да ну, что ты! Ни в коем случае! Пусть ее раскрутят другие, а мы возьмем, если она „поднимется“». При этом она заговорщически подмигивала.

Основная константа кадровой политики в подобных местах — «незаменимых людей нет». Человек, попавший в «модное» СМИ, должен понимать, что вытащил счастливый билет, — и довольствоваться этим. По словам Ксении, «словивших звезду» и осмелившихся обмолвиться о повышении зарплаты иногда увольняли на следующий день. А карьерный рост одного из сотрудников часто сопровождался понижением другого.

Однако вряд ли эти издержки, во многом характерные для любой современной бизнес-организации, станут для православного человека веской причиной увольняться. Пока ты можешь честно делать свое дело, внешние факторы, наверное, не могут решительно тебя смутить. Но когда тебя у тебя пропадает и эта возможность…

— С проблемой несоответствия веры и работы я столкнулась, когда поняла, что определенные вещи делать не могу, — делится Ксения. — На прежнем месте работы я готовила выпуски новостей. Сюжеты для эфира можно было выбирать по собственному усмотрению. А потом поменялась политика руководства: нам стали присылать готовые новости, редактировать их было нельзя. В них было много непристойностей из жизни героев светской хроники: «Бритни Спирс показала голую грудь», кто-то с кем-то флиртовал в бассейне, и того хуже. И выражалось это на языке, далеком от литературного. И пропустить это было нельзя. Я советовалась со своим духовником, он сказал: «Православные должны работать везде». Но одно дело, когда ты можешь донести до людей то, что считаешь нужным, а другое, когда твоя работа идет вразрез с Евангелием. Ведь основная аудитория той радиостанции — это девушки от 15 до 20 лет. Они слушают эти непристойности и принимают их: раз об этом говорят на любимом радио, значит, так делать можно. По сути, это растление молодежи. Участвовать в нем я не могла.

Сейчас Ксения работает на другой радиостанции… Хорошо, когда работа не вступает в противоречие с совестью, когда можно привносить частичку своего мировоззрения в свое дело: «Теперь в выпуске новостей кроме основных федеральных и региональных событий я могу освещать социальные проекты и новости Церкви, например, рассказать, что началось строительство храма и на него собираются пожертвования. Этим я могу внести свой вклад в служение Церкви».

10.jpg

«Женщины в песках»
Внутреннее желание реализоваться в полезном, добром деле порой приводит к тому, что человек готов поступиться своей профессией. После окончания Санкт-Петербургского университета кино и телевидения Екатерина Воронова устроилась работать по специальности на кабельное телевидение. Но морального удовлетворения от работы Катя не получала: по ее словам, их передачи никому не были нужны. Вскоре Екатерина стала волонтером в благотворительном фонде «АдВита», помогающем детям, больным онкологией, а через некоторое время вовсе уволилась с телевидения, став сотрудником фонда. Теперь работа в «АдВите» для Кати — как воздух: «Когда я начала работать с детьми, моя жизнь наполнилась смыслом. От детей я получаю, наверное, больше, чем отдаю им. Даже если я просто поиграла с ребенком — значит, день не был бессмысленным».

Игрушки у порога, детские книги и трогательные рисунки на стенах — это офис «АдВиты». На многих рисунках написаны слова благодарности. Никаких посторонних разговоров, сотрудники сидят за компьютерами, за столами, заваленными множеством бумаг: финансовые отчеты, копии историй болезней… Звонки тут не прекращаются никогда. «Минуту», «Пожалуйста, подождите», — снимает трубки у четырех телефонов девушка-координатор, отвечающая за работу с донорами. Каждый звонок может оказаться спасенной жизнью.

«АдВита» не позиционирует себя как православная организация, но в основном здесь работают верующие люди. «Есть и мусульмане, но проблем у нас не возникает, — объясняет Катя. — С умным человеком можно договориться, даже если у вас противоположные мнения. В нашем фонде ты общаешься с хорошим человеком, и только потом узнаешь, что он еще и православный. А не наоборот!» Вероятно, это потому, что люди объединены делом спасения детских жизней, работают они — до донышка души.

Осторожно, православные
На первый взгляд может показаться, что для христианина в России идеальным местом работы была бы православная организация: общность этических убеждений, нужное дело. Существуют даже специализированные сайты, созданные для того, чтобы православные работодатель и соискатель нашли друг друга. О религиоз-ной принадлежности там говорится жестко: «В случае если Вы столкнулись с некорректным объявлением либо нецерковностью человека или организации — просьба обязательно связаться с администрацией ресурса для удаления объявления». Для некоторых такой проект — возможность найти работу среди единомышленников, другие скептически относятся к соискателям, которые первым делом заявляют о своей конфессиональной принадлежности: у таких работодателей возникает вопрос, а может ли человек предложить что-то еще в профессиональном плане?

Часто православные организации имеют свои подводные камни, о которых сторонние наблюдатели даже не подозревают. Да и что несет в себе понятие «православная организация» — сообщество верующих, принадлежность их деятельности Церкви или самоопределение фирмы?

— Несколько лет я проработала в православной мастерской, — рассказывает Надежда Плешанова. — Люди у нас неплохие, хотя было немало больных (психически и физически). Руководству это выгодно, потому что больным можно меньше платить. Это отражалось на качестве работы: очень много брака. Квалифицированных работников почти не брали. Единственным профессионалом у нас был главный бухгалтер. Только она получала зарплату, соответствующую среднегородским. Остальные должны были много трудиться «во славу Божию».

К сожалению, сегодня определение «работа во славу Божию» все чаще становится синонимом неблагодарного труда. Налицо явная спекуляция христианскими ценностями. Не сами ли верующие виноваты в таком искажении смысла? Если речь не идет о частных делах милосердия, то хороший труд должен хорошо оплачиваться, в этом нет ничего постыдного. Наверное, и проблема профессионализма в православных фирмах стоит так остро из-за подмены понятий, когда православие замещает собой профессиональные навыки. Но если бы только навыки. «Мы здесь не работаем, а спасаемся», — приходится слышать в некоторых православных организациях. Однако лучше бы просто работали как следует, потому как спасение — дело личное. Христос призывал терпеть трудности, но призыва смирять других, создавая трудности окружающим, нет во всем Новом Завете.

— То, что наша организация «православная», постоянно подчеркивалось, — вспоминает Надежда. — В 9 утра общая молитва, за прогул которой могли лишить премии. Обязательный дресс-код даже для неверующих сотрудниц: платок и длинная юбка. А в полуподвальном помещении с узкими лестницами это совершенно неудобно! Если кто-то снимал платок, то перед приходом заказчика-священника нужно было срочно надеть обратно, «чтобы было ясно, что это православное учреждение». Причем на деле эта православность никак не проявлялась. Каждый был сам по себе, даже обедали все раздельно… Когда я уволилась и пришла работать в школу, месяца два постоянно находилась в напряжении, ожидая, что на меня будут кричать, если я что-то сделаю не так. Но здесь оказалось очень много верующих людей, в том числе и моя начальница. Она никогда не позволит себе сказать: «Ты православная, поэтому тебе смиряться и писать ночью за меня отчет». Здесь свою веру никто не выставляет напоказ, но и от коллектива не отгораживается. Мы одна большая школьная семья, у каждого свои заботы, но мы делаем общее дело.

Почему-то «посыпать голову пеплом» в православных фирмах считается более благочестивым делом, чем «умыть лица и нанести елей на волосы». Наверное, потому, что внутренних усилий для этого прилагать не нужно. Хотя одежда — это вообще вопрос культуры, а не вероисповедания. Когда люди заботятся о внутренней жизни и заняты делом, то самопрезентация отходит на второй план.

По схожей причине зареклась (приобретя горький опыт) работать в православных организациях Татьяна Буторина, ныне — оператор автоматизированного сортировочного центра на почте:

— Я не разделяю организации на «православные» и «неправославные». Мы живем в одном и том же обществе. Главный критерий для меня — порядочный человек или нет. В православной организации можно попасть в еще худшие условия, чем в светской фирме. Там, где я работала, постоянно манипулировали людьми с помощью неправильно понятых православных терминов. А действия руководства подчас противоречили не только христианским идеалам, но и простым человеческим качествам. В постоянно звучащих «Спаси Господи» чувствовалась фальшь, а определение «православный» до сих пор меня настораживает. Перспектив на работе не было никаких, условия труда тяжелые, а зарплаты низкие. От такого «православия» не то что к вере прийти нельзя, а потерять ее нетрудно.

Что тут сказать? Внешнее всегда преобладает там, где есть недостаток внутреннего. Как милосердие, творимое напоказ, выглядит лицемерием, так и подлинная трудовая этика православия становится трижды пошлостью, когда ее цинично используют как инструмент маркетинга.

11.jpg

Ни шагу назад
Однако однозначно заявить, что все православные организации «перегибают палку», было бы неверным. За положительными примерами не надо далеко ходить: в редакции епархиальной радиостанции «Град Петров» царит здоровая деловая и дружелюбная атмосфера, а какие-то специфические «православные атрибуты» никогда не перевесят ум, профессионализм и культуру общения.

— Я работаю на «Граде Петровом» уже более 10 лет, — говорит программный директор радиостанции Анна Павлович. — До этого мне приходилось трудиться как в светских, так и в православных организациях, и я могу определенно сказать, что коллектив наш просто уникальный, в смысле семейственности и понимания друг друга. И эта уникальность возникла не случайно. Наш проект основан на молитве и трудах русских эмигрантов, основателей радиостанции «Голос Православия». Им удалось сохранить дореволюционную культуру, глубокую интеллигентность, способность сочетать в работе пунктуальность, строгую обязательность во всем и удивительную жертвенность, милосердие, сострадание к ближним, отношение к работе как к служению. Поэтому сотрудникам радиостанции «Град Петров», слава Богу, есть на кого равняться. Не могу сказать, что все мы преуспели в стяжании этих качеств, противоречия и конфликты неизбежны, — в таких случаях не обойтись без молитвы друг за друга. Сколько раз казалось, что все разваливается, не хватает сил, финансовых средств, взаимопонимания, новых идей, да и вообще, кому все это нужно?.. Но для меня работа на радио просто необходима, я постоянно восхищаюсь нашими сотрудниками, стараюсь всегда учиться у них, и рада, что мой небольшой вклад есть в деле духовного просвещения.

По работе и награда будет
Но не всем удается сменить ту работу, которая стала скучной, на новую, вдохновляющую, да еще и «православно-ориентированную». Ольга Петрова, помощник руководителя на совместном французско-российском предприятии, мечтает, чтобы ее работа была не столь рутинной, но уходить на другое место не собирается: вполне устраивает зарплата, а рисковать она, в связи с семейными обстоятельствами, не может.

— Я должна быть на рабочем месте восемь часов в день, даже если четыре из них мне совершенно нечего делать, — сетует Ольга. — Да и вообще, работа моя какая-то бесполезная: заполнять базы данных, отвечать на телефонные звонки, принимать факсы. От этого на меня накатывает уныние, и я начинаю думать, может, все-таки бросить все?

Ольгина позиция, вроде бы, заслуживает сочувствия. Однако понятно: невозможно, чтобы все люди работали просветителями, изобретателями, врачевателями душ или тел. Кто-то должен и «горшки обжигать». Ольга сама, своей жизнью отвечает на поставленный вопрос. Несмотря на ощущение бесполезности в мировых масштабах, она относится к работе истинно по-христиански. Не халтурит, старается выполнять все задания добросовестно и в срок, поддерживать с коллегами дружелюбные отношения. Свою веру она не афиширует, обязательных новогодних корпоративов не пропускает, относясь философски к предлагаемым развлечениям. Тем не менее, как выясняется, коллеги с уважением относятся к ее религиозным взглядам: «Один раз перед каким-то праздником я удивилась: они стали выяснять, ем ли я рыбу, заказывать ли ее для меня, — „сейчас же пост“. Такое внимание было очень приятным». В свободное время Ольга периодически помогает Детскому хоспису: координирует работу группы волонтеров в социальной сети.

Вот это спокойное, но твердое в принципах отношение к своей работе, к своему времени, к своим коллегам, думается, может служить настоящим примером жизни христианина.

Особенно если его сравнивать с еще одним нередко встречающимся отношением православных к своей ежедневной профессиональной деятельности: халявить и просиживать штаны, правдами и неправдами под благовидной целью (например, по-ехать с приходом в паломничество) «косить» работу. Порой так происходит, если нет возможности проявить свои профессиональные качества, но чаще — от ощущения заведомого превосходства над окружающими по причине наличия крестика на шее. И вот православный в рабочее время взапой читает христианские порталы и наставляет коллег в делах благочестия…

Увы, мне также приходилось встречать людей, имеющих богословское образование, которые на основании этого презрительно относились к светским профессиям. Дальше по вектору — отказ от любой работы в пользу уединенных схоластических размышлений, даже когда нечем кормить детей. Но если знания о Боге стоят стеной между человеком и окружающими людьми, то вряд ли можно говорить о том, что богословие усвоено. Ведь корень христианства — любовь, и она доступна каждому верующему.

Сдвинуть общество… собой
Получается, что принадлежность организации к православию не определяет веру его членов, но принадлежность человека к православной Церкви, напротив, налагает большую ответственность на его деятельность. В работе, как в зеркале, можно увидеть плоды своей веры. «Будьте совершенны, как Отец Мой небесный» (Мф. 5, 43-48). Быть христианином на своей работе — это быть добросовестным работником, высокопрофессиональным специалистом, да и просто честным человеком. Ведь если каждый из нас — кондуктор, художник, налоговый инспектор — будет в работе принципиально честен, возможно, начнет меняться и общество вокруг.

— Я люблю свою профессию, — рассказывает Алексей Насонов, один из ведущих конструкторов ОАО «Балтийские кондиционеры», кандидат технических наук. — Теплотехникой занимался и мой отец, мне приятно, что это стало семейной традицией. Нашу деятельность тоже можно рассматривать как служение людям. Летом жарко, и с работающим кондиционером пассажирам в поезде становится легче. А если техника не ломается, меньше хлопот проводникам. На работе проходит половина жизни, поэтому не должно быть разделения: в Церкви я один, на производстве — другой. Работа — это продолжение духовной жизни. То, что ты делаешь, видят Бог и ангелы, поэтому результат своего труда нужно, прежде всего, предъявлять им. А если ты плохо выполняешь свою работу, ты врешь перед Создателем.

От того, насколько профессионально выполняешь свою работу, может зависеть жизнь людей, особенно в области медицины. Андрей Станжевский работает в Российском научном центре радиологи и хирургической технологии радиологом, занимается диагностикой заболеваний в области онкологии, неврологии и кардиологии.

— Я считаю, что быть врачом это призвание, как и любая другая профессия, — говорит Андрей. — Своей работой мы можем освящать себя и других людей, — ведь Бог заповедал трудиться — при условии, что мы выполняем свою работу очень хорошо. Профессия врача особенна потому, что мы можем помогать людям не только профессиональной работой, но и словом — пациентам всегда требуется внимание и поддержка. Это не значит, что нужно с каждым говорить о православии. О вере я говорю в том случае, если вижу, что пациенту это необходимо. Выражение «православный врач» мне не очень близко, вряд ли оно свидетельствует о каком-то особо высоком уровне профессионализма; мне оно говорит только о том, что этот врач старается своей работой славить Бога. Но важнее все-таки то, профессионально ли человек занимается своим делом, кем бы он ни был. В этом суть апостольства, к которому призван каждый верующий. 

Мария Сухова
иллюстрации: Екатерина Гаузельман

Поделиться

Другие статьи из рубрики "Острый угол"

28 марта, четверг
rss

№ 9 (сентябрь) 2012

Обложка

Тема номера:ВЕРУЮЩИЙ И ТРУД