Те, кто рос в докомпьютерную эру, познавали мир главным образом из опыта, данного в ощущениях, — и через книги. У каждого в детстве был период «запойного» чтения. Но была у каждого какая-то одна, главная книга (бывало, что несколько), про которую и сейчас можно сказать: «Эта книга воспитала меня, перевернула мои представления о мире, открыла неведомые горизонты». О любимых детских книгах мы спрашиваем священнослужителей, монахов и мирян.
ПРОТОИЕРЕЙ ДИМИТРИЙ ВАСИЛЕНКОВ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЕПАРХИАЛЬНОГО ОТДЕЛА ПО ВЗАИМОДЕЙСТВИЮ С КАЗАЧЕСТВОМ
Моя мама работала в книжном магазине, поэтому я поглощал книги круглые сутки. Поскольку я рос в семье военных, прежде всего меня интересовали героические книги — исторические, военные. Самое большое, пожалуй, впечатление на меня произвела книга Александра Бека «Волоколамское шоссе»… может, она была мне не совсем по возрасту. Это пронзительная правда о войне, необычная в то время: советская литература, особенно детская, избегала острых тем. Я понял, что подвиг — это не какой-то красивый момент, а суровая, тяжелая работа. Война — страшное испытание для человека, ставящее перед совестью непростые вопросы, требующее постоянного преодоления страха смерти, готовности к жертвенному подвигу ради того, что тебе дорого… Я долго размышлял над этой книгой, с нее, наверное, началось мое взросление. Недавно я ее перечитал — она не стала менее актуальной. Сейчас, будучи священником, я понимаю, что военная служба — это крест. Тогда таких слов у меня, конечно, не было, но эта книга во многом помогла мне и в движении к Богу.
ПРОТОИЕРЕЙ НИКОЛАЙ БРЫНДИН, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЕПАРХИАЛЬНОГО ОТДЕЛА ПО ЦЕРКОВНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ И СОЦИАЛЬНОМУ СЛУЖЕНИЮ
В детстве, как и большинство мальчишек, я увлекался приключенческой литературой. Очень любил романы Жюля Верна, особенно «Пятнадцатилетнего капитана», «Трех мушкетеров» Александра Дюма, «Айвенго» и «Талисман» Вальтера Скотта. Из отечественной литературы нравились «Два капитана» Вениамина Каверина. Немало было в то время и других произведений, которые прививали любовь к Родине. Под влиянием этих книг в детстве я посещал военно-патриотические кружки, школу юных космонавтов, начал прыгать с парашютом. Потом, в отрочестве, пришли более сложные книги — стихи Бориса Пастернака и его роман «Доктор Живаго», «Опыты» Мишеля Монтеня, произведения Льва Толстого, Антона Чехова, «Каменный пояс» Евгения Фёдорова. Любовь к чтению мы с супругой смогли привить своей дочери, которой сейчас 11 лет.
ИГУМЕНИЯ ИЛАРИОНА, НАСТОЯТЕЛЬНИЦА КОНСТАНТИНО-ЕЛЕНИНСКОГО МОНАСТЫРЯ
В детстве на меня большое впечатление произвела книга Бориса Алмазова «Самый красивый конь». Я тогда не знала, что писатель — человек верующий, но его христианское отношение к жизни коснулось моего сердца. Читала, конечно, как и все, «Трех мушкетеров», даже перечитала второй раз: увлекательная книга о дружбе и внутренней свободе — такое осталось впечатление. Нравились ранние рассказы Шолохова о революционном времени и о проявлении милосердия в суровых условиях — как-то, зачитавшись, я даже проехала свою остановку… Классическая русская литература пришла в мою жизнь позже, лет в пятнадцать-шестнадцать, во многом благодаря этому чтению я и пришла к Богу, но с отдельными произведениями познакомилась гораздо раньше. Помню, очень понравился «Фрегат „Паллада“» Ивана Гончарова. В школе нас учили, что до революции всё было очень плохо, а из этой книги я поняла, что и тогда люди жили насыщенной, благородной и чистой жизнью. Как-то на день рождения мама подарила мне документальную книгу о детях — героях Великой Отечественной войны: сыновьях полков, юнгах, партизанах в возрасте от 10 до 16 лет, прошедших все испытания войны, совершивших военные подвиги и награжденных военными наградами. Часто я эту книгу перелистывала, вглядывалась в фотографии юных героев, перечитывала их краткие биографии. Сказки больше смотрела по телевизору, а читать любила советскую фантастику. Теперь понимаю, что в этом жанре авторы могли себе позволить рассуждения о вечных вопросах человеческой жизни, в отличие от книг в духе «советского реализма». Читала в детстве много о природе, животных, путешествиях, историческом прошлом, о науке и технике — всё было интересно. Мама часто просила меня почитать ей вслух. Кроме книг, которые мы и дома собирали, и в библиотеке брали, литературе я приобщалась и через радиопередачи: слушала чтение талантливых актеров и записи спектаклей. Религия тоже всегда интересовала меня, но тогда доступна была только атеистическая литература. Из нее в памяти остались события библейской истории, а отнюдь не «критический» их разбор.
НЕОНИЛЛА ГОЛУБЯТНИКОВА, ЗАВЕДУЮЩАЯ БИБЛИОТЕКОЙ АЛЕКСАНДРО-НЕВСКОЙ ЛАВРЫ
В детстве читала много… очень много. Из самых любимых книг, пожалуй, могу назвать «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо и «Бемби» Феликса Зальтена. Каждая из них по-своему на меня повлияла. В «Робинзоне Крузо» привлекла идея созидания, строительства. В детстве мы с друзьями любили строить всякие шалаши: ничего на этом месте не было, мы построили, и теперь есть. И, конечно, мысль о том, что не надо отчаиваться, надо искать выход из любой ситуации. Мама мне часто давала читать книги о животных, и «Бемби» — самая заметная книга в этом ряду. Тут была важной мысль о том, что животные гораздо больше понимают, чем мы думаем, и идея сочувствия животным.
СЕРГЕЙ ФИРСОВ, ПРОФЕССОР, ДОКТОР ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК
В 12–13 лет меня очень интересовала история Европы, в связи с чем я увлеченно читал романы Мориса Дрюона из серии «Проклятые короли». Историческая литература формирует интерес к прошлому, развивает воображение. Как ни странно, в детстве я интересовался политикой — например, читал политическую биографию Насера в серии «ЖЗЛ». Почему у меня вдруг возникло такое желание, не припомню, но читал. Конечно, читал Дюма, как и все подростки, — трилогию про мушкетеров, «Королеву Марго». Чисто приключенческие книги типа Жюля Верна были мне менее интересны. В более раннем возрасте читал сказки. Мне попался как-то сборник японских сказок, они произвели неизгладимое впечатление своей спокойной, глубокой мудростью. Это было что-то простое и цельное. И, хотя я потом и не занимался Востоком, могу сказать, что в какой-то мере эти сказки меня воспитали.
