Хутор на красивом холме

Мечты наоборот

Адрес у нас такой: Псковская область, Новосокольнический район, деревня Мошково. Хотя мы живем на хуторе, в отдельно стоящем доме. Так было принято жить на Псковщине раньше: география располагает, здесь холмы, на каждом холме был хутор. До ближайшего волостного центра — деревни Вяз — 20 километров, до ближайшего дома, относящегося непосредственно к деревне, около километра, пешком идти минут пятнадцать. В нем, кстати, живет дядя Миша, из местных с ним мы больше всего общаемся. Хороший дядечка, любит наших детей. Ему около шестидесяти, он помнит еще хорошие времена в деревне. Ходил здесь в школу, рассказывал, что в Мошково была когда-то пекарня, клуб, магазин. Сейчас здесь пять домов, и лишь в трех из них живут постоянно. За те шесть лет, которые мы здесь, умерло шесть человек. Причем только двое от старости, остальные — от алкоголизма.

Поэтому мы и решили поселиться на хуторе, чтобы с соседями была дистанция: тут, как и во многих деревнях Северо-Запада, не всё благополучно. К тому же мы сразу стали для местных темой для обсуждения, и не всегда они отзывались о нас доброжелательно. Регулярно слышим, что мы сумасшедшие и зажравшиеся. Дело в том, что тут все думают, что в городе им жилось бы хорошо, а мы взяли и из города перебрались в деревню.

Быть рядом

Мы не ставили задачи вернуться к корням, почувствовать себя русскими на своей земле, мы не сектанты, не родноверы — при переезде мы руководствовались чисто практическими соображениями. Странно звучит, потому что, говоря о практической стороне вопроса, подразумевают улучшение бытовых условий, комфорт. Но я не об этом. Когда мы перебрались из центра Питера в Колпино, Серёже, моему мужу, приходилось тратить по два часа на дорогу в одну сторону. Мы его не видели, а он не видел нас — ни меня, ни детей. И мы поняли, что не хотим так жить. Мы хотим проводить друг с другом, с нашими детьми как можно больше времени. Потому и решили переехать в деревню. К тому же мы оба в детстве мечтали жить в своем доме, общаться с природой, жить среди красоты.

Вначале были мысли перебраться даже в Абхазию: Серёжа там много путешествовал, у него там есть знакомые. Но тогда возникли бы сложности с оформлением документов, поэтому мы отказались от этой идеи. А на Псковщине когда-то жили и мои предки, и предки мужа.

Серёжа прибыл на поезде в Новосокольники — это город в 90 километрах от нашей деревни — сел на велосипед и пустился в поездку от деревни к деревне в поисках подходящего места. Я его еще и поторапливала: скорее, скорее. Наконец он остановился на Мошково и на этом… ужасном доме. Шучу, конечно, просто это был огромный контраст с городской квартирой.

Старый-старый дом

Мы поселились в очень старом доме. До сих пор не знаю, почему я согласилась в него переехать. Здесь когда-то жила бабушка, дом нам продала её дочь. Серёжа говорит, что если бы мы в него не въехали, через пару лет он был бы уже непригоден для проживания. Но муж многое тут отремонтировал, утеплил крышу, расширил пространство за счет веранды, в ней зимой тоже можно находиться. В ней располагается моя кухня. Зимой я готовлю в русской печи, которая находится непосредственно в доме.

По сути, дом — это одна небольшая комната, где-то двадцать квадратных метров. Со временем оказалось, что она резиновая. Потому что сейчас мы живем в ней в восьмером. И кроме восьми кроватей и печки в ней даже поместилось мое пианино.

Конечно, мы думали, что сразу построим большой новый дом, за год-два. Но оказалось, что всё не так просто. На деньги от продажи квартиры в Колпино мы купили машину, а остальное оставили на строительство дома. Но случилось так, что Серёжин друг нашу машину разбил. Пришлось покупать новую. Кроме того, сюда сложно привезти стройматериалы, и вообще организовать доставку чего бы то ни было. К счастью, дорогу все-таки проложили. Нанять местных тоже проблематично: они либо не умеют делать то, что мы просим, либо не могут по состоянию здоровья, либо норовят обмануть. Поэтому уже шесть лет мы живем в этом старом деревенском доме, пока Серёжа строит нам новый.

Меня удивило отсутствие у местных любви к ручному труду и к земле. Я наверное, представляла себе, что тут, как раньше, будут кузнецы, плотники… А оказалось, только единицы домов выглядят красиво или хотя бы прилично. В основном, люди живут красивой картинкой из телевизора.

Лошадь, корова, козы, свиньи, куры, собаки и кошки

Когда мы переезжали, у нас было трое детей, причем маленькому Яше на тот момент исполнилось всего полгода. Начиная со второго, Саши, сыновья у нас рождались через каждые два года. Итак, Вася — самый старший, ему сейчас шестнадцать лет, потом Саша — ему восемь, Яша — шесть, Матвей — четыре, Давид — два, и Арсений родился в январе этого, 2020 года.

Когда мы переезжали, я хотела, чтобы у нас были животные — свое хозяйство. Но решили подождать, пока построится дом. Однако, так как дом строится уже шесть лет, я не выдержала и в прошлом году сразу всех купила. Вот недавно выпустила животных впервые после зимы, и сама удивилась, сколько их у нас. Лошадь, корова, коза с козлятами, четыре свиньи, куры, две собаки и две кошки. Просто раз уж мы живем в деревне, то лучше есть свое, не хочется покупать в магазине мясо и молоко, которые непонятно из чего сделаны. С животными мне очень помогает Вася. Я только кормлю их и дою, ну и говорю ему, когда нужно сделать остальное.

Мы, конечно, не живем одним натуральным хозяйством, но животные и огород все-таки здорово выручают. Серёжа подрабатывает водителем для местных и разнорабочим для дачников, он ведь может всё, начиная с электропроводки и заканчивая сложными строительными работами. Государство платит детские пособия, к сожалению, с каждым годом они уменьшаются: дети же взрослеют.

Другое восприятие

Конечно, во многом реальность не совпала с нашими ожиданиями. Во-первых, я уже сказала про дом. У нового нашего дома уже есть стены, крыша, остались коммуникации, отделка…

Во-вторых, нам очень не хватает храма и культурных мероприятий. При этом у нас нет ни телевизора, ни интернета. То есть интернет только мобильный, причем, например, видеозвонок по WhatsApp он не тянет, только аудио, и то лучше отойти от дома метров на пятьсот, чтобы связь была без перебоев.

Наши дети, например, сейчас увлекаются оперой и балетом. Они смотрят концерты в записи. Серёжа раз в месяц ездит в город, Великие Луки или Новосокольники, и скачивает всё, что нам нужно, по списку. Мы не против, если у нас будет интернет, такой, чтобы смотреть фильмы онлайн. Чтобы такой провести, необходимо потратить около десяти тысяч рублей. Но каждый раз эти деньги уходят на что-то более важное.

При этом у наших детей совершенно другое восприятие мира. Недавно нам знакомый привозил из Великих Лук сено. Забавно, что этот мужчина считается городским жителем, хотя занимается продажей сена. Он приехал с сыном, мальчиком лет восьми. А ему отец как раз недавно подарил телефон. И вот он, увидев наших мальчишек, бросился в машину за телефоном, чтобы похвастаться. Но никакого отклика не получил. Наши дети знают, что такое телефон, что по нему можно позвонить бабушке. Ну и всё. А вот когда пришла их очередь показывать… Мне несколько дней назад на день рождения подарили осла. Вот наши ребята повели мальчика к нему. Сын нашего знакомого вернулся к папе с круглыми глазами.

Еще я не ожидала, что будет так красиво. Что в любую погоду и в любое время года я могу выйти и сказать себе: «Как тут красиво!» Что мы с мужем периодически будем говорить друг другу: «Я был на той горе, оттуда такой вид!» До сих пор удивляемся и открываем что-то новое. И в этой красоте — большая моральная поддержка.

Комфорта не хватает

Да, совсем забыла сказать, что реальность не совпала с ожиданиями еще и в плане комфорта. Да, комфорта сильно не хватает. Но при этом в новом доме мы сознательно хотим сделать все-таки печное отопление.

Воду я черпаю из бочки, в которую она поступает по шлангу. Могу даже в рукомойник налить, и тогда, если повернуть кран, вода будет течь, как в городе. Моемся мы в большом тазу. Серёжа сам сделал такой большой бак над печкой, который на вид напоминает самовар, но выполняет роль бойлера. Он нагревает достаточно, чтобы помыться нам всем.

Продукты у меня хранятся в бочках. Мне несколько раз в день нужно накормить восемь человек. А они все, как назло, любят хорошо поесть. Поэтому у меня стоит бочка с ржаной мукой, бочка с пшеничной — я сама пеку хлеб, бочка с сахаром, большие ящики с крупами, ящик с дрожжами и разными специями, огромная морозильная камера — в ней хранятся овощи, которые мы сами выращиваем, и ягоды.

Расписание одного дня

Зимой я встаю в 7.30, летом раньше. И сразу иду к животным — дою, кормлю. Потом возвращаюсь, привожу себя в порядок, начинаю готовить завтрак, параллельно потихоньку поднимать детей. Пока все оденутся, почистят зубы — кто-то справляется сам, кому-то надо помочь, пока мы уберем все кровати, уже проходит около часа. После завтрака я отправляю на улицу первую партию. Например, старших. А с малышами занимаюсь. И у меня еще есть маленький Арсений, который или спит, или ест, или просто на руках сидит, к счастью, он спокойный товарищ. У шестнадцатилетнего Васи тоже своя программа. Он и двое старших из остальных, Саша и Яша, — на домашнем обучении.

Потом время обеда. После него малыши спят. А я занимаюсь, например, со старшими.

После обеда всегда моет посуду Саша.

Супруг Серёжа с утра до вечера работает на стройке дома, иногда он приходит к нам передохнуть.

После обеда мне надо опять сходить к животным. И вечером тоже. Потом полдник. Дети опять могут сходить погулять, а я занимаюсь домашним делами. Когда мы жили в городе и у нас уже было трое детей, я помню, каких трудов стоило выйти с ними на улицу. У нас еще был такой узкий лифт, чуть ли не тридцать сантиметров в ширину, не помню, как я втискивала в него коляску. А тут они гуляют сами, я иногда выглядываю, проверяю.

Еще я каждый день стараюсь играть на пианино. По профессии я пианистка, работала концертмейстером, учила детей и играла сольно. Стараюсь держать профессию в руках.

Вечером дети сами убираются в комнате. Кого-то нужно искупать. На ночь мы читаем. У нас вообще в семье особое отношение к чтению, мы готовы это делать круглосуточно. И в девять, как правило, они уже спят.

Конечно, не всегда удается следовать распорядку.

После того как уложим детей спать, можем с Серёжей посмотреть фильм.

Мама, Матвей меня убил

Я не агитирую всех взять и переехать из города в деревню. Но для меня ужас отдать своих детей другим людям, чтобы они их воспитывали. Я хочу видеть их и общаться с ними больше, чем это будут делать другие люди. При этом я понимаю, что и ответственность будет на мне. И меня это устраивает.

Нас спрашивают про медицинское обслуживание. Я и сама при переезде боялась больше всего именно за медицину. А потом поняла, что всё нормально: как в городе врач прописывал при температуре нурофен, так и здесь я даю детям тот же самый нурофен. А если нужно плановое лечение, мы садимся на поезд и едем в Питер. Рожаю я тоже в Петербурге.

На самом деле, у нас всё хорошо, даже никто себе ничего не ломал. Была одна страшная ситуация, но и смешная одновременно. Саша — второй по возрасту сын, ему сейчас восемь — очень своеобразный. Он поэтического склада, разговаривает книжным языком, собирается стать ювелиром, коллекционирует камни, такой ребенок-принц. А рядом есть и другие персонажи, причем тоже не дураки. И вот я мою посуду однажды, входит Саша, держится за голову, у него из-под руки течет кровь, и говорит: «Мама, Матвей меня убил». Было действительно страшно. Оказалось, что Матвей, он тогда был маленький, запульнул в него кружкой, а она попала ребром, рассекла.

Социализация

Еще спрашивают про социализацию детей. Но у нас достаточно условий, чтобы нормально пройти через все стадии социализации — научиться уважать старших, делиться с ближним, уступать младшим, разрешать конфликты. Мне не нравится нарочитое обучение детей стандартам поведения в обществе. Мы с детьми не только ведь разговариваем и книжки читаем, мы с ними делаем общие дела. У ребенка в городе абстрактное представление о работе папы. Папа ушел на работу, вернется, принесет деньги, мы на эти деньги купим продукты. Ну и что ребенок из этого поймет? А у нас они видят, что папа копает грядку, видят, как потом на этой грядке вырастут овощи, которые мы будем есть. Или как папа заливает бетон, чтобы строить дом. Для нас это особенно важно, потому что у нас все мальчики.

Да, я согласна, что Васе, старшему, не хватает общения со сверстниками. Но мы с ним очень много общаемся. Он обсуждает с нами свои планы. Например, кем он хочет стать. У него были идеи поехать в Аргентину объезжать диких лошадей, или стать в Канаде лесорубом, или артистом балета. Последнее, что он решил, — стать художником по свету, принялся усиленно учить физику… Я думаю, что у него будет больше возможностей для общения, когда он станет студентом.

Мы сами общаемся больше всего с другими переселенцами, которые тоже переехали из Москвы или Питера. Дружим с двумя-тремя другими семьями, тоже многодетными. Встречаемся раз в два месяца, устраиваем большой праздник.

Конечно, физически я очень сильно устаю. Например, скоро начнется работа на огороде. К тому же я всё еще кормлю грудью. Но вся усталость перекрывается результатом. Я верю, что Бог призывает любого человека научиться любить, как любит Он. Чем больше времени посвящаешь этому учению, тем лучше получается. При этом никогда нельзя сказать: всё, я научился. Поэтому никогда не останавливаешься, поэтому никогда не станет скучно. Тяжело? Да. Но радостно.