Экскурсия длиной в 48 лет

ДУЭЛИ ЗНАТОКОВ

— Владимир Ильич, вы всю жизнь занимаетесь краеведением. Когда зародилась ваша любовь к изучению культуры и истории Петербурга?

— В школьные годы. Я учился в школе № 47 имени К. Д. Ушинского — сейчас она носит имя Д. С. Лихачева, который ее заканчивал. Наш библиотекарь, Лидия Канисская, писала книгу «Чайковский в Петербурге» — и приобщила нас, старшеклассников, к поиску адресов, связанных с именем композитора. Мы ходили по исторической части города, посещали старые квартиры. А позже, уже когда я пришел работать в школу, мы с Лидией Михайловной организовали в стенах школы клуб «Мы за прекрасное», приводили туда на встречи известных деятелей культуры. Так постепенно складывался круг моих интересов.

— Когда вы стали заниматься краеведением с детьми?

— Всё началось с конкурса «Ты — ленинградец» в 1968 году. Конкурс был учрежден группой педагогов Дворца пионеров, обеспокоенных тем, что наши дети совсем не знают своего города, редко бывают в музеях. Тогда школа не уделяла этому внимания — краеведение сводилось к изучению памятников ленинской, военной и трудовой славы. Я, как методист Дворца пионеров, с 1970 года отвечал за организацию этого конкурса, который проходил регулярно в течение 20 лет. Через турниры знатоков удалось вовлечь в эту работу десятки школ. В турнирах, кстати, принимал участие Александр Друзь — он был капитаном команды 47-й школы. Каждый год мы придумывали новую тему для конкурса, и состязания команд проходили не только в стенах Дворца пионеров, но и на улицах Ленинграда. Так родилась идея проекта: «Через игру — к познанию города». Готовясь к игре, школьники занимались самообразованием, ходили в музеи и библиотеки. Сегодня эта форма — самая массовая из всех подпрограмм комплексной программы «Наследники великого города» Дворца творчества юных (бывший Дворец пионеров. — Прим. ред.). В наших играх и конкурсах, проходящих в экспозициях музеев и на улицах города, участвует большое количество школ.

ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ АКСЕЛЬРОД

РОДИЛСЯ В 1944 ГОДУ В ЛЕНИНГРАДЕ. ОКОНЧИЛ ЛГУ, КАНДИДАТ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ НАУК. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КООРДИНАЦИОННОГО СОВЕТА САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО КУЛЬТУРНО-ПАТРИОТИЧЕСКОГО МОЛОДЕЖНОГО ОБЩЕСТВЕННОГО ДВИЖЕНИЯ «ЮНЫЕ — ЗА ВОЗРОЖДЕНИЕ ПЕТЕРБУРГА». МЕТОДИСТ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО ДВОРЦА ТВОРЧЕСТВА ЮНЫХ. В 1973 ГОДУ ОСНОВАЛ ДЕТСКИЙ ИСТОРИКО-КРАЕВЕДЧЕСКИЙ КЛУБ «ЛЕНИНГРАДЕЦ», КОТОРЫЙ С 1991 ГОДА НОСИТ НАЗВАНИЕ «ПЕТРОПОЛЬ». С 1992 ГОДА ОСНОВАТЕЛЬ И ДЕКАН «ЮНОШЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА ПЕТЕРБУРГА». ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО СОЮЗА КРАЕВЕДОВ. УЧРЕДИТЕЛЬ И ОРГАНИЗАТОР АНЦИФЕРОВСКИХ КРАЕВЕДЧЕСКИХ ЧТЕНИЙ И ЧЛЕН ЖЮРИ АНЦИФЕРОВСКОЙ ПРЕМИИ. ЗАСЛУЖЕННЫЙ РАБОТНИК КУЛЬТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. АВТОР НЕСКОЛЬКИХ КНИГ И МНОЖЕСТВА НАУЧНЫХ СТАТЕЙ ПО КРАЕВЕДЕНИЮ.

ПРЕЕМСТВО ВЕКА ЗОЛОТОГО

— Какова была судьба краеведения в советское время?

— После революции многие выдающиеся историки из-за своего дворянского происхождения и как представители старой школы были отлучены от Петербургского университета. Так ученые с мировым именем — С. Ф. Платонов, И. М. Гревс, Н. П. Анциферов — пришли в краеведение. В 1918 году в Аничковом дворце был создан музей города, которым десять лет руководил Л. А. Ильин, наш выдающийся архитектор и знаток Петербурга. При музее была открыта Центральнаястанция гуманитарных экскурсий, которую возглавляли те же Н. П. Анциферов и И. М. Гревс — наши учителя и предшественники. Здесь же они проводили экскурсии для школьников и конференции по краеведению для учителей. Благодаря этим людям краеведение поднялось на высочайший уровень. Это было золотое десятилетие.

— Но вслед за ним наступил период, когда краеведение было разгромлено…

— Да, это произошло в 1929 году, с наступлением периода сталинизма. Краеведение не соответствовало новой идеологии, согласно которой история должна была начинаться с 1917 года. Большинство краеведов были репрессированы, а наука о городе оказалась под запретом. Только в 1956 году во Дворце пионеров был создан отдел туризма и краеведения, но он занимался изучением революционных и трудовых традиций (историей фабрик, заводов), изучением флоры и фауны родного края и историей Великой Отечественной войны — это были приоритетные темы. До изучения исторического и культурного наследия было еще далеко. Однако в 1960–1980-е годы было очень много походов и экспедиций, исследовательская, поисковая работа школьников проходила в полевых условиях. Несмотря на существенное влияние идеологии, то, что накопили те поколения краеведов, тоже важно, потому что было открыто много имен и памятных мест, связанных с войной, возникли десятки школьных музеев.

— В начале 1990-х в Москве был учрежден Союз краеведов России. Тогда же вы создали движение «Юные за возрождение Петербурга». Расскажите, как всё начиналось?

— 6 декабря 1990 года мы провели в здании тогда еще не действовавшего храма иконы «Всех скорбящих Радость» на Шпалерной улице конференцию. На ней было решено создать движение, которое бы объединило ребят, интересующихся своим городом, его культурой и историей. Координаторами его были я и известный краевед Густав Александрович Богуславский. Вокруг нас сложилась группа учителей — подвижников краеведения. Вместе мы выдвинули идею о создании школьного курса «История и культура Санкт-Петербурга». При поддержке комитета образования нам удалось провести открытый конкурс по разработке учебных программ этого курса. В итоге утвердили вариант программы Любови Константиновны Ермолаевой.

— Какие еще организации тогда возникли?

— Одновременно с целью сохранения исторических знаний и культурных традиций нашего города возникла региональная общественная организация «Институт Петербурга». Ирина Михайловна Сергеева, председатель совета института, объединила людей, которые обладали знаниями о городе и его проблемах. Я и Густав Александрович также вошли в этот совет. Тогда же возникла идея организовать «Университет Петербурга», где независимо от возраста и образования горожане смогли бы получить систематические знания о городе. Отдельное направление было организовано для учителей, чтобы подготовить их к преподаванию курса «История и культура Санкт-Петербурга». Кстати, осенью мы уже будем праздновать 25-летие этого университета.

— И тогда возникла идея создать что-то подобное и для школьников?

— Да, вслед за ним в 1992 году был создан «Юношеский факультет Университета Петербурга». Он объединил старшеклассников, интересующихся историей города. Первое десятилетие мы набирали на курс по сто человек, такая была жажда знаний! Появилась возможность изучать то, что раньше по разным причинам обходили молчанием. Тогда Дворец был единственным местом, где дети могли изучать город. Лекции читали в переполненном кинозале. Мы организовали сразу несколько секций, в которых ребята могли заниматься по своему интересу: «Архитектура Петербурга», «Топонимика Петербурга», «Литературный Петербург», «Военная история». Во главе каждой секции стояли известные ученые города, специалисты в своей области.

— И, конечно, экскурсии…

— Вот уже 23 года каждое воскресенье, независимо от погоды, мы проводим две экскурсии — для первого и второго курса. Каждый из ребят за два года может посетить не менее 80 экскурсий. И такого количества экскурсий по городу нет ни в одной школе. А по понедельникам для слушателей университета проводятся лекции и семинарские занятия. Полученный багаж знаний и впечатлений останется с ними на всю жизнь. Мы ставили задачу не только подготовить знатоков города, но и дать навыки исследовательской работы и экскурсионной деятельности. Многие наши выпускники стали профессиональными экскурсоводами, музейными работниками, учеными и преподавателями.

ОТ ШКОЛЫ ДО УНИВЕРСИТЕТА

— Доводилось ли вашим ученикам делать настоящие открытия?

— Да, ребята во многих своих работах выступают первооткрывателями. Они пишут не рефераты, а настоящие исследовательские работы, построенные на изучении архивных источников, музейных фондов. Их работа всегда начинается с разведки в Российской национальной библиотеке. Темой исследования обычно становится история зданий, памятников, жизнь знаменитых горожан, какие-то эпизоды их биографии. Сейчас, например, наша ученица Анастасия Иванова пишет исследование об Анне Ахматовой как переводчице корейской поэзии — ведь какое-то время поэтесса зарабатывала на жизнь переводами. Настя работает в фондах музея Ахматовой. Кроме исследования ребята могут составить экскурсию или, например, написать свою родословную. Сегодня в рамках движения «Юные за возрождение Петербурга» во Дворце реализуется много программ, в которых могут принять участие школьники со всего города. Ежегодно мы выпускаем сборник «Наследники великого города» со статьями и публикациями наших детей.

— Изменились ли, на ваш взгляд, школьники и их восприятие города по сравнению с 1990-ми годами?

— На мой взгляд, сегодня ребята приходят даже с худшей подготовкой, чем это было раньше. Дети не умеют работать с литературой, не привыкли к постоянному труду. Приходится мотивировать их, чтобы они не пропускали занятия и регулярно выполняли задания. У современных школьников я постоянно наблюдаю проблемы с памятью, она у них значительно хуже, чем у школьников прошлых лет. Вызывает удивление, когда вдруг на экскурсии в музее ребята не отвечают на вопросы, ответы на которые должны знать, потому что им об этом говорили. Это психологическая особенность современного поколения. Приходится много раз повторять одно и то же. Тестовый режим оценки знаний, введенный в школах, приводит к тому, что дети разучились говорить. Для нас же на конференциях всегда в приоритете те ребята, которые свободно владеют материалом и могут говорить без всяких записей.

КОМПРОМИСС РАДИ КУЛЬТУРЫ

— Давайте поговорим о городской среде. Как вы воспринимаете обилие рекламы, сетевых кафе и магазинов?

— С рекламой значительно хуже было в начале и конце XX века. Если посмотреть старые фотографии — весь город был в рекламе на иностранных языках. А в 1990-е годы от обилия рекламы на Невском не видно было даже Адмиралтейства. Мне трудно объяснить стремление назвать кафе или магазин иностранным словом, особенно, если там представлена отечественная продукция. А в целом… Я сейчас заканчиваю книгу про улицу Рубинштейна. Такого количества кафе и ресторанов там не было никогда. Но я оцениваю сегодняшнюю ситуации скорее положительно, потому что исчезли проблемы с тем, где посидеть и выпить кофе. Раньше на весь город был один «Сайгон» — место встречи интеллектуальной элиты.

— Насколько, на ваш взгляд, за последние десятилетия изменился образ города в результате градостроительных инициатив?

Самая острая проблема заключается в том, что в результате множества градостроительных ошибок была нарушена небесная линия Петербурга (выражение Д. С. Лихачева), а в охранных зонах вопреки закону появлялись новые здания, нарушающие высотный регламент. К сожалению, таких побед, как с «Охта-центром», когда петербуржцы заставили бизнес отказаться от строительства небоскреба, — не так уж и много. И сегодня мы видим, что, пусть и в другом месте, но всё равно вырастает башня «Газпрома», «Лахта-центр», ее высота составит 500 метров! Настоящая гигантомания — посмотрите, какого размера там офисы! Я воспринимаю это очень болезненно. С другой стороны, радует, что в городе проводится благоустройство дворов. Но недостаточен ремонт фасадов, многие из них в плачевном состоянии. При нашей экологии обновлять фасады нужно регулярно, даже просто чистыми они бывают очень непродолжительное время. Но когда их восстанавливают и становится возможно разглядеть детали, незаметные ранее, город преображается.

— Что необходимо сегодня для сохранения исторического облика города?

— Нужно, чтобы городские власти прислушивались к общественности и не совершали ошибок, подобных тем, которые были допущены за последние десять лет. При обсуждении градостроительных проектов важно не ставить во главу угла получение прибыли. Подчас представление о том, что такое Петербург и его ценности, у властей очень утилитарно. Пример тому — проект реставрации здания Конюшенного ведомства, право на реконструкцию которого отдали московской фирме. Не проведя никаких исследований, эта фирма решила построить подземный гараж, что чуть не привело к взрыву Конюшенной площади. Для выдающегося памятника В. П. Стасова это могло обернуться катастрофой. Понятно, что у государства и города недостаточно средств на реставрацию многих памятников и для этого нужны инвесторы. Но надо каждый раз руководствоваться интересами города и находить компромисс, чтобы сохранять петербургскую культуру.

ГОРОД ЧИТАЮ, КАК КНИГУ

— Какой образ города в литературе вам ближе?

— Своим эмоциональным восприятием города мне ближе образ, созданный поэтами Серебряного века — прежде всего Анной Ахматовой, Осипом Мандельштамом и Николаем Агнивцевым. В большей мере, чем Петербург Достоевского. У Саши Чёрного, скорее, получился критический образ. Наш город прекрасен, от него никогда не наступает чувства пресыщения, постоянно находишь что-то новое. Когда я провожу ребятам экскурсии по Невскому, Фонтанке, многие, проходя здесь уже в десятый раз, отмечают, что раньше не замечали многих деталей.

— Кроме экскурсионного метода Анциферова сегодня распространены экскурсии, на которых просто перечисляют достопримечательности, указывая дату постройки и стиль. Допустимо ли это?

— Это так называемый «гидизм», против которого выступали Анциферов и Гревс. В своих статьях они постоянно подчеркивали опасность такого метода и в противовес создавали тематические экскурсии. Но, с другой стороны, для иностранцев такой подход может быть вполне уместен. Мы с женой постоянно путешествуем по миру, и бывает, что той информации, которую гиды в общих чертах открывают на экскурсии, достаточно для первого знакомства с городом. В следующий раз можно приехать и ходить там уже самим, изучая его более детально. Поэтому я считаю, что обзорные экскурсии тоже нужны, но они не должны быть единственными. Главное, чтобы таким методом в познании родного города не ограничивались петербуржцы.

— Анциферов утверждал, что главное в экскурсии — возможность воспринять и прочувствовать душу города, узнать его изнутри. Что сегодня нужно петербуржцам прежде всего для постижения города?

— У нас есть девиз: «Петербург можно как книгу читать». Очень важно научиться читать город. Есть известное понятие «петербургский текст». Этот текст читается в домах. Увидеть незамыленным взглядом то, что не замечают другие, — очень важно. Современный ритм жизни такой, что мы всё время бежим, надо всё успеть, — но важно остановиться и удивиться чему-то новому, что раньше не замечал. К счастью, интерес к городу не прекращается. Наш петербургский патриотизм продолжает жить: это чувство гордости и ответственности за город, его красоту.