Бег вам в помощь. Марафон как способ благотворительности
СУДЬБОНОСНАЯ ПРОБКА
— Как-то раз я ехал за рулем на воскресную Литургию и попал в пробку. Странно, подумалось мне тогда: вроде бы выходной день, ранний час, а уже пробки, — вспоминает отец Алексий. — Что же там могло произойти, может быть, авария? Оказалось, никаких ДТП — просто бежали какие-то люди, много людей, и ради них перекрыли проезжую часть. Я заинтересовался и, вернувшись домой, сразу же начал искать в интернете информацию о бегунах. Это были марафонцы. Я загорелся идеей принять участие в таком забеге на следующий год. Звоню брату: «Саша, я побегу марафон».
Александр в то время жил еще на Украине, в Белгороде-Днестровском. Идею старшего брата воспринял без энтузиазма. «Ты что, с ума сошел, сможешь ли ты осилить такую дистанцию?» — удивлялся он в трубку. Знал бы Александр, что совсем скоро он и сам побежит марафон в Петербурге, а затем — в Москве, вместе со своим братом.
ВАЖНАЯ МОТИВАЦИЯ
Принять участие в забеге на следующий год отцу Алексию не удалось — так уж сложились обстоятельства. Зато на второй год он все-таки побежал, подготовившись как следует.
— Наконец-то я финишировал, — вспоминает диакон. — Сижу на Дворцовой площади, пытаюсь осознать, что же произошло со мной? Я — настоящий марафонец. Сижу, а из глаз текут слезы!
Бег, безусловно, — хорошо, но рано или поздно перед многими из марафонцев встает вопрос, а зачем они, собственно, бегут. Конечно, когда ты преодолеваешь свои 42 километра — в конце концов, просто интересно, сможешь ли, сдюжишь ли?
— Молодец, получилось первый раз, второй… Но бегать бесконечно на голом энтузиазме тяжело. Хочется бежать со смыслом. Некоторые надевают на себя майки с логотипом крупной нефтяной компании и зарабатывают таким образом деньги — рекламируют. Мне же так не хотелось. Вот я и думал, как быть, ходил по пономарке, рассуждал вслух… Отец Андрей Битюков, а мы с ним очень дружны, услышал и посоветовал мне: а ты беги за онкобольных детей.
Протоиерей Андрей Битюков настоятельствует в храме мученицы Раисы при Институте детской гематологии и трансплантологии имени Раисы Горбачевой. Институт специализируется на лечении детских лейкозов. Прихожане этого храма — пациенты больницы и их родители.
— Один известный гематолог сказал, что самые несчастные люди на Земле — это родственники больных лейкозом, — говорит отец Андрей. — Потому что лейкоз — очень коварная болезнь. Вот, вроде бы уже удалось добиться ремиссии, человек пошел на поправку, и вдруг — опять рецидив. Крушение надежд. Сами дети легче относятся к этому заболеванию, родители мучаются больше, ведь болеет их ребенок. Но как им помочь, кроме, конечно, лечения? Что им нужно в такой тяжелой ситуации — и детям, и взрослым? Чувство, что рядом есть кто-то, кому твоя беда небезразлична, что люди помнят, знают и сопереживают. Вот поэтому мне показалось важным привлечь внимание общества к проблеме больных лейкозом детей.
150 КМ В НЕДЕЛЮ
С тех пор отец Алексий и его брат Александр, который тоже перебрался в Петербург, бегают в майках с логотипом Института детской гематологии.
— Нас уже начинают узнавать, — рассказывают братья. — Среди марафонцев есть постоянные бегуны, которые участвуют во многих забегах. Последний раз, в Москве на «Марафоне мира», меня догнал врач из Екатеринбурга, сказал, что помнит меня по прошлым соревнованиям.
Всего браться приняли участие в девяти забегах — на летнем марафоне «ЭРГО Белые ночи» в Санкт-Петербурге, осеннем «Марафоне мира» в Москве и зимнем марафоне «Дорога жизни» в Ленинградской области. Самый многочисленный марафон — московский, в нем принимают участие до пятнадцати тысяч человек из разных частей света: Европы, Азии, Африки, Америки. А вот «Дорога жизни» — самый малочисленный: не все решаются бежать марафонскую дистанцию зимой, особенно если погода стоит морозная.
— Знаете, сколько нужно в среднем в неделю набегать километров, чтобы оставаться в форме? — спрашивает отец Алексий. — По-хорошему, 150! Ну хотя бы 100. Конечно, не всегда удается держаться такой планки: попросту не хватает времени, нужно ведь и дела успеть сделать, и с семьей побыть. А то как это будет выглядеть, если я, придя вечером домой, убегу на два часа, а то и больше, тренироваться?! Поэтому я придумал простой и эффективный метод: бегу на службу и со службы. Живу я рядом со станцией метро «Пионерская», расстояние до храма — 13 километров. Туда и обратно — уже 26.
По словам отца Алексия, бегом до дома он добирается быстрее, чем если бы ехал на автомобиле при наличии пробок на дорогах. А пробки есть почти всегда.
— То же самое и с общественным транспортом, — замечает Александр. — Пока ждешь автобус или трамвай, да стоишь всё в тех же пробках — быстрее добежать.
ПО ПРИМЕРУ МАРАДОНЫ
Отец Андрей, отец Алексий и Александр говорят, что главная цель их участия в забегах с логотипом НИИ гематологии — привлечение внимания к проблемам детей, страдающих злокачественными опухолями. Директор института доктор медицинских наук Борис Владимирович Афанасьев не сразу узнал об инициативе Церкви. Он беседовал с отцом Андреем и марафонцами. Их идея врачу приглянулась, хотя он и оговорился, что к большому спорту относится с настороженностью.
— Правда, однажды нам помог знаменитый футболист Диего Марадона, — добавил директор. — Он участвовал в рекламной акции часовой компании Hublot. Благодаря голам, которые он забил, мы получили 500 тысяч долларов на развитие регистра доноров костного мозга.
Факт
Диего Марадона бил по воротам с десятью отверстиями, за каждым из которых была «закреплена» определенная сумма — от 25 тысяч до 300 тысяч долларов.Все «выбитые» знаменитым аргентинцем деньги были перечислены на счет Благотворительного фонда AdVITA. Такую акцию швейцарская марка Hublot организовала в честь презентации лимитированной серии часов Hublot Maradona из золота и керамики.
На полученные деньги было закуплено медицинское оборудование и реагенты для лаборатории «Регистр доноров костного мозга» в Институте детской гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачевой.
По словам Бориса Владимировича, в скором времени Институт гематологии собирается ускорить процесс типирования, то есть лабораторного исследования клеток из пробирок с образцами костного мозга потенциальных доноров. Сейчас таких пробирок в хранилищах института от семи до девяти тысяч, иными словами, количество потенциальных доноров превосходит технологические возможности лаборатории НИИ.
— Но мы ускорим эту технологию, — говорит профессор. — И было бы просто настоящей помощью для нас, если бы марафонцы пришли и сдали бы кровь.
Первый заместитель директора больницы по связям с общественностью Инна Маркова и вовсе собирается сама принять участие в одном из следующих забегов:
— Я бегаю по утрам. Мне хватит подготовки, чтобы пробежать последние 10 километров марафона?
— Хватит. Скажите, какой у вас размер одежды и обуви, мы вышлем вам форму, — отвечает отец Андрей.
По словам Инны Марковой, одна из главных проблем детской гематологии и онкологии в стране — нехватка квот на лечение:
— Например, бюджет нашего института наполовину формируется из негосударственных средств. Финансирования не хватает. Большая проблема пока и с типированием. Это достаточно дорогая технология — но трансплантация клеток костного мозга является порой единственным способом лечения. Есть проблемы и вне финансовой сферы: нужно больше доноров крови. Так что, чем больше людей будет узнавать об институте, тем лучше.
ПОДВИГ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА
Когда отец Алексий Иванов начинал изучать историю марафонского бега, он впервые узнал про знаменитого канадского энтузиаста Терри Фокса. В 19 лет у него, собиравшегося стать преподавателем физкультуры, была обнаружена злокачественная опухоль и ему ампутировали ногу. Через несколько лет, в начале 1980-х, Терри Фокс предпринял попытку сверхмарафонского пробега через Канаду с востока на запад, чтобы собрать пожертвования на онкологические исследования. После 143 дней беспрерывного марафона, пробежав — на протезе! — 5 373 км, он обессилел и прекратил забег. Однако он сумел собрать 24 миллиона канадских долларов.
ИЗ ДНЕВНИКОВЫХ ЗАПИСЕЙ ТЕРРИ ФОКСА:
Я продолжу идти несмотря ни на что. Если я умру, то буду счастлив, потому что делал то, что хотел сделать. Многие ли могут сказать о себе то же самое? <…> Я хочу показать пример, который никогда не будет забыт.— Сейчас фонд, названный его именем, составляет более 600 миллионов, — рассказывает отец Алексий. — А ведь, казалось бы, что может сделать один человек в столь сложных обстоятельствах? Такие ситуации и подвигают нас на совершение поступков.
— Конечно, никто не сравнивает наш вклад с вкладом Терри Фокса, — продолжает отец Алексий, — но я уверен, что каждый из нас способен внести свою малую лепту в дело борьбы с раком у детей, стоит лишь только захотеть. Моя жена работает в НИИ онкологии им. Н. Н. Петрова в поселке Песочный. Она каждый день вновь и вновь пропускает через свою душу трагедию этих людей. И даже ей, врачу, постоянно нужна поддержка, что уж говорить о больных.
— Действительно, — добавляет отец Андрей, — врачи-онкологи — настоящие подвижники. Иногда ведь кажется, что ты работаешь впустую, зря теряешь время. Поэтому врачам тоже важно, чтобы люди знали об их труде, ценили его. Пусть наше начинание поможет и медикам.
