Милостивое сердце

Об этом в эфире радиостанции «Град Петров» беседовали ее главный редактор протоиерей Александр Степанов, руководитель Сектора медицинского служения Отдела по благотворительности Санкт-Петербургской епархии, доктор медицинских наук, руководитель и духовник сестричества святой мученицы Татианы протоиерей Сергий Филимонов, врач-онколог Анна Харитонова и Екатерина Степанова, сестра из сестричества святой великомученицы Анастасии Узорешительницы.

Изменение атмосферы

Протоиерей Сергий

Пребывание Церкви в больничных стенах имеет очень большой практический смысл. Ведь Церковь исходит из учения о трехчастном строении человека: душа, дух и тело. В советское время понятие «душа» сводили к функциям центральной нервной системы, считая, что все эмоции, переживания — проявления нашей нервной деятельности. Теперь исторические обстоятельства изменились, и мы получили возможность вновь соприкоснуться с нашим традиционным учением, которым старались руководствоваться еще дореволюционные врачи: человек нуждается не только в помощи телу, но и в помощи душе. Помощь душе имеет несколько аспектов. Один из них чисто духовного характера, он касается молитвы, участия в Таинствах Церкви. А второй касается утешения страждущего человека, психотерапевтического воздействия, как считают некоторые профессионалы — и мы, православные врачи, этого не отрицаем.

Протоиерей Александр

То есть Церковь в лице священника, сестер милосердия, добровольцев помогает выздоровлению тела, одновременно врачуя душу человека и направляя в нужное русло его дух. Как связаны эти вещи? Например, я, грешный человек, сломал ногу. Как моя духовная жизнь влияет на исцеление моей ноги? Какая связь?

Протоиерей Сергий

Во время Таинств, которые совершаются в больнице, происходят изменения не только с душой, но и с телом человека, потому что душа и тело находятся в неразрывной взаимосвязи. Важно не то, что нога сломалась, а то, что предшествовало этому происшествию. Может быть так, что, попав на больничную койку и встретившись лицом к лицу с Богом, человек осознал, что к подобному результату его привели недостойные поступки по отношению к Богу и ближнему: отступление от заповедей Божиих, оскорбление ближнего, унижение, предательство. Но, к сожалению, большинство больных относится к болезни потребительски и не воспринимает ее как личную встречу с Богом. Поэтому для них самое главное — насколько удачно совмещены костные отломки, насколько успешно проходит лечение. Потом выписка… Получается, что драгоценное время упущено. Человек потерял то, ради чего Бог привел его на встречу с Собой. Если человек вышел из больницы, встретившись в Таинствах с Богом, уразумел свои ошибки в жизни и изменил ее вектор, то есть стал жить по-другому, стал задумываться, вернулся к Богу, к Церкви — это значит, что он получил тот самый необходимый плод.

Протоиерей Александр

Значит, задача Церкви разъяснить это человеку?

Протоиерей Сергий

Поясню на примере. Помню, во время совершения молебнов в одной из больниц мы слышали постоянные кашлевые и рвотные рефлексы — дверь в одну из палат была открыта. Так продолжалось в течение месяца. Во время очередного молебна я не выдержал и зашел в ту палату. Мы разговорились с пациенткой, которая там находилась. Она и ее родственники рассказали: вот уже год эта женщина мучается, врачи не могут определить ее заболевание. Все средства перепробовали — ну просто как в Евангелии. После доверительной беседы с пациенткой выяснилось, что у нее есть о чем исповедаться. На следующий день она исповедалась и причастилась Святых Христовых Таин, и буквально в течение двух часов все, что происходило с ней на протяжении года и не поддавалось никакой терапии, прекратилось. Врачи, конечно, трактовали это как психологический феномен, некое психотерапевтическое влияние Церкви, но мои помощники прекрасно понимали, что дело здесь не в психотерапевтическом воздействии, и не в том, что она была истеричной и т. д. А в том, что она участвовала в Таинстве, и состояние ее души изменилось. Таких примеров я могу привести достаточно много.

Протоиерей Александр.

Анна, по вашим наблюдениям, что от Церкви ждут светские врачи, и как они относятся к присутствию Церкви в больнице?

Анна Харитонова

К присутствию Церкви в больнице врачи относятся все-таки терпимо. Но мне — как православному человеку, как доктору — сложно понять, что придает врачу сил, если он не верит. Медицина — это чудо, это дар. Как можно не верить? Я имею дело с тяжелобольными пациентами, иногда с безнадежными, и мне очень хочется им помочь, облегчить их страдания. Поэтому утро всегда начинается с молитвы. А присутствие Церкви в больнице полезно не только для пациентов, но и для самих докторов. Когда есть свободная минутка, пошел помолился, поговорил с батюшкой, поучаствовал в молебне, — и сразу легче стало. Так было, например, в 31-й больнице, в которой я имела честь работать. Там есть больничный храм, который активно участвует в помощи пациентам. В частности, я наблюдала, как помогают отделению детской онкологии. Отец Богдан Жук, который окормляет отделение, — там как солнышко. Вот он пришел — и все проблемы как будто не здесь, не с нами, и верится, что все будет хорошо. И с детками он пообщается, и фруктов целое море (я так понимаю, прихожане храма, где он служит, собирают деньги на это). Дети ласку и заботу любят. И дети очень любят помогать в Таинствах. Для них это целое событие в жизни. Присутствие Церкви в больнице должно быть. Оно полезно. Горе, беда, боль — через них часто впервые человек приходит в Церковь.

Протоиерей Александр

А светские врачи в чем видят пользу от пребывания Церкви в больнице?

Анна Харитонова

В изменении атмосферы. Со временем я замечаю в храме знакомые лица. Врачи с других отделений заходят. Кто возьмет святой воды, кто записочку подаст, кто свечку поставит, а кто-то просто постоит в сторонке. Значит, что-то зарождается в душе…

Протоиерей Сергий

На мой взгляд, отношение к Церкви двоякое. Есть агрессивно настроенные неверующие врачи, которые могут выставить священника со Святыми Дарами из реанимации и из другого отделения, могут очень жестко с тобой поговорить. Другая часть неверующих врачей, назовем их маловерующими, видя практическую пользу, например, послеоперационный уход, готовы ради больного сотрудничать и потерпеть присутствие православных. Но такие врачи не позволяют вторгаться в сферу своего мировоззрения, и нам эту границу не следует нарушать.

Протоиерей Александр

Что для вас первично в больничном служении?

Протоиерей Сергий

Посредничество священника между Богом и душами тех людей, которые находятся в больничных стенах, душами врачей в том числе. Я много раз был свидетелем того, что одна Божественная литургия, просительная молитва за персонал и больных делали в десятки раз больше для изменения атмосферы, улучшения взаимопонимания, чем все светские дипломатические усилия. Эти процессы не всегда подвластны пониманию. Священник просит, чтобы для врачей их труд (не зарабатывание денег, а служение болящим) был спасителен, чтобы был осознан христианский смысл пребывания врача в больнице, а больные — внутренне преображались во время болезни, т.е. осознавался ее христианский смысл. В этом самая большая важность священника в больнице.

Служение ради Христа

Протоиерей Александр

Екатерина, почему вы стали сестрой милосердия, и чем вы занимаетесь в больнице?

Сестра Екатерина

Медицина интересовала меня с детства. Моя бабушка была фельдшером, и при этом очень больным человеком. Поэтому мне с очень ранних лет пришлось помогать ухаживать за ней. Потом, когда бабушки уже не стало, я услышала, что есть курсы сестер милосердия, и у меня постепенно сформировалось желание стать церковной сестрой милосердия. Долгое время я занималась только уходом, затем стала помогать священнику при совершении треб и подготовке больных к Исповеди и Причастию. Я стала старшей требной сестрой, теперь основная моя обязанность — организовать богослужение, встречу священника с больными или с персоналом. Остальные сестры помогают в богослужении, а кто в силах, те активно помогают в уходе за больными. Так происходит в нашем сестричестве. Поскольку мы работаем с пожилыми людьми, среди которых очень маленький процент выздоравливающих (как это ни грустно), то наблюдаем людей, которые постепенно приближаются к Богу. Получается, что мы тоже посредники — не только наш настоятель отец Александр Панкратов, но и мы, сестры милосердия. Мы помогаем в первую очередь тем людям, у которых есть потребность в общении с Богом, которые воцерковлены, желают подготовиться к Исповеди и Причастию. Кроме того, сестра милосердия может проповедовать, исполнять миссию для нецерковных болящих. В больнице очень важно делать это ненавязчиво, не привносить свое: «Вот я вас всех сейчас приведу в Церковь!» Нужно все время помнить о том, что эти люди абсолютно беззащитны. Если физически они ограждены (их никто не обидит), то и духовно они должны быть ограждены. Нельзя совершать насилия над ними. Да, есть люди, которые не готовы пока слышать о Боге. Но у нас есть такие, которые месяцами, годами лежат и, видя, как соседка с завидной регулярностью причащается, постепенно тоже приходят к Нему.

Протоиерей Александр

Сестричества — это уже устоявшаяся на сегодняшний день форма церковной заботы о больных. В чем ее специфика? Понятно, что есть множество вариаций, но существуют, тем не менее, устойчивые принципы того, как организуется это дело. В чем его отличие от светского волонтерства?

Протоиерей Сергий

Движение сестер милосердия стало восстанавливаться, когда закончилась атеистическая эпоха. Началась реанимация тех форм, которые были до революции, но на более высоком уровне. До революции во главу угла ставился телесный уход, а вопросы церковной жизни отходили на задний план. Впрочем, сильнейший толчок развитию сегодняшней практики дали размышления и дела святой преподобномученицы Елисаветы. Именно она в милосердном служении поставила во главу угла Церковь. Благодаря этому в начале 1990-х годов и стали развиваться сестричества милосердия — и у нас в городе, и в других городах России.

В чем особенность сестричеств? Понимаете, есть разница: «я служу ближнему, совершая такой-то гуманный поступок» и «я служу Христу», вернее, «служу ближнему ради Христа». Совершенно разные вещи, которые имеют и разный результат. Даже облик сестер милосердия отличается. Они православные христианки, которые являют миру Христа, то есть ту добродетель милосердия, о которой говорит Церковь, реализуют на практике. Это чрезвычайно важно, потому что окружающий мир всегда, если нет людей, движимых милостивым сердцем, толкает нас к циничному, бездушному, равнодушному отношению к ближнему. А это очень опасно и для общества, и для каждого в отдельности. Когда нет рядом человека с добрым сердцем, в котором явлена эта добродетель Христова, возникает вопрос: в чем смысл, в чем цель существования человека? А если он есть, окружающие видят, что существует иное состояние души, что не все меряется связями, блатом, деньгами, имуществом, статусом, карьерой — что есть иные наивысшие ценности в жизни. Часто говорят: «Да этого не может быть! Эти люди какие-то ненормальные, оторванные от мира!» Но мы видим, что сестры милосердия — это стюардессы, водители трамвая, государственные служащие, люди самых разных профессий, совершенно далеких от медицины, которые пришли в больницу именно для того, чтобы явить эту добродетель. Они живут в миру, имеют семьи, занимают активную гражданскую позицию. И многие люди, видя сестер, задают себе вопрос — что это, для чего? Ведь человеку очень важно увидеть святое в жизни, очень важно увидеть добродетель, очень важно понять, что это не выдумка, а нечто практически реализуемое, к чему можно стремиться. Множество людей ходит с тяжестью на сердце, тревогой. Почему? Потому что они не жертвуют, не даруют себя другим людям — то есть они не реализуют этот дар. В этом, я думаю, и есть самое главное назначение сестричества. На этом зиждется и телесный уход, и утешение, и забота, и молитва.

Сестричества имеют определенную структуру, они разнообразны. Есть те, что занимаются престарелыми, есть те, что больными, онкологическими детьми, сиротами, заключенными. Но есть и общее. Во-первых, — иерархическая структура, которая позволяет человеку постепенно входить в это служение с определенным смирением, приобретать опыт. Во-вторых, есть духовная сторона — наличие духовника. Если бы в обычной больнице был духовник, то, мне кажется, конфликтов между врачами-анестезиологами и врачами-хирургами, терапевтами и медсестрами можно было бы избежать. Чем конфликты заканчиваются в светской среде? Отчужденностью, взаимной ненавистью, увольнением. Конфликты есть и в сестринской среде. Но Господь бдит через духовника, который помогает сестрам по-христиански решать те же проблемы, что решают и светские люди, но решать их через преодоление и духовное возрастание. И, в-третьих, на мой взгляд, самое важное. Служение сестер милосердия это служение прежде всего Христу. Медицинский работник выполняет свои обязанности. Сестра милосердии, бескорыстно служа ближнему ради Христа, приобретает возможность спасения своей души для вечности.

Протоиерей Александр

А в сестричестве есть проблема «выгорания»?

Сестра Екатерина

Мы очень много говорим об этом. Светское понятие «выгорания» нам понятно. Но что такое «выгорание» для сестры милосердия? Мы пытаемся в этом разобраться. Конечно, есть момент чисто физической усталости, когда хочется отоспаться, уехать в отпуск, отдохнуть. Но ведь есть и внутреннее «выгорание». Мотивация «служения Христу через служение ближнему» очень сильна. Как такую мотивацию можно выбить из-под ног? Сказать: «Я не буду больше служить Христу»? Конечно, нет. Иногда сестра предупреждает, что делает паузу в своем служении. И мы не оставляем ее без внимания, приглашаем на Литургии, проявляем участие к ней. И ситуация выправляется. Но приходят и люди, у которых мотивация другая — «служу себе, а не ближнему и через него Христу». Как правило, они дольше года не задерживаются. В наше сестричество приходят люди из разных приходов: немалую роль играет и духовник, который их направляет. На первом этапе с сестрами очень много работает старшая сестра. Литургия является «лечебным» и объединяющим фактором. Поэтому у нас сестры работают подолгу, хотя всякое бывает...

Протоиерей Сергий

Чем отличается духовная среда от недуховной? Тем, что Господь обновляет человека в Таинствах. Когда наш сосуд пуст (то есть он истощился во время служения при правильной мотивации), Господь за наше смирение наполняет его Своей благодатью. Поэтому у человека искренне верующего, у сестры милосердия «выгорания» не происходит. Каждый раз, когда она доходит до последней точки, Господь в этой немощи опять наполняет ее благодатью Божией, и сестра через Таинства снова обновляется, снова оживает, снова воскресает и становится способной служить.

Право на храм

Протоиерей Александр

Обязательно ли нужен храм при лечебном учреждении? Ведь закон требует лишь реализации права больного на совершение над ним церковных обрядов и таинств приглашенным священником. Права на храм закон не фиксирует.

Протоиерей Сергий

В каждой больнице должен быть храм, в который может прийти не только больной, но и врач. Не надо забывать о персонале, потому что и персоналу тоже бывает очень тяжело: когда неправильно поставлен диагноз, когда возникают сложные отношения с больными, когда он переживает за своего больного. Мы все, находясь в больничных стенах, нуждаемся в таком месте, где можем обратиться к Богу. Если храма нет, человеку очень тяжело и сложно, особенно когда больница ориентирована на тяжелые операции, сложное лечение. И чем тяжелее профиль пациентов, тем потребность в таком «культовом месте» выше.

Как сказал недавно Святейший Патриарх Кирилл, в каждом населенном пункте должна быть молельная комната или изба, не обязательно церковь, для того чтобы даже два или три человека верующих могли молиться. Эта мысль очень ценная, в том числе и для лечебных учреждений. Ведь не в каждой больнице может быть церковь, не каждая больница может расщедриться на часовню, но каждая больница может выделить малюсенькую комнату, в которую могут прийти и врач, и родственник, желая помолиться. Обязательно найдется человек, который, хотя бы раз в неделю, почитает акафист. Это место станет намоленным, благодать Святого Духа сойдет на это больничное учреждение, на эту юдоль болезней и страданий. Мне кажется, это самый правильный путь.

Протоиерей Александр

И много ли храмов в больницах?

Протоиерей Сергий

Они есть, но судьба у них разная. Часть храмов открыта, часть закрыта по тем или иным причинам. К сожалению, мы не имеем законодательной базы, которая защитила бы храмы на государственных территориях. Любое государственное лечебное учреждение на 90% зависит от его руководителя и от того, какие отношения складываются между руководителем и церковной структурой. Если руководитель имеет мнение, несколько не совпадающее с церковным, то, несмотря на соглашение, подписанное между Патриархией и Министерством здравоохранения, и, несмотря на другие законодательные акты, храм, находящийся на подведомственной ему территории, может прекратить свое существование. И это, к сожалению, происходит до настоящего времени в разных местах и разных учреждениях.

Протоиерей Александр

А врачи с чем приходят к вам обычно?

Протоиерей Сергий

Они приходят, когда возникает личная проблема или какая-то сложная ситуация с пациентом, за которого они переживают. Врачи просят помолиться перед тяжелой операцией. Ну и, конечно же, они приходят со своими внутренними переживаниями, грехами, с ошибками в своей деятельности. Надо сказать, что большинство врачей понятия не имеют о врачебных грехах. Врачей, которые каются в них, очень мало, хотя в этом тоже должна быть потребность, потому что это все накапливается в душе. Нельзя сказать, что каждый врач стопроцентно все делает на пять баллов. Всегда есть непредсказуемые осложнения, болевые синдромы, какие-то просчеты. В силу утомляемости, усталости врач (в общем, хороший человек) может не совсем корректно поговорить с больным и тем самым его обидеть. Даже богатый профессиональный опыт не предохраняет от таких ошибок. Поэтому и необходимо иметь душе врача утешение и покаяние. Пока что врачебный персонал говорит об ошибке, о некачественном непрофессиональном действии, но понимание того, что это связано с твоей душой, не всегда просматривается.

Сестра Екатерина

Для меня храм — это все. Без него, наверное, мое служение закончилось бы гораздо раньше. Мне довелось послужить в больнице, когда не было храма, — службы не совершались, не было Литургий, — и почувствовать изменения, когда храм появился. Регулярные Литургии — это большая поддержка, в первую очередь для сестер, которые имеют возможность молиться именно в больничном храме. Раз в неделю они читают акафист. Если батюшка приходит вне Литургии кого-нибудь покрестить, то Крещение проводится в храме, когда это возможно (а в палате — если больной не может идти в храм). Храм нужен и больным, и персоналу (некоторые смогли впервые приобщиться к вере), и родственникам, которые несут бремя болезни вместе со своими родными и которым порой бывает тяжелее, чем самому больному.

Протоиерей Александр

Как складываются отношения с администрацией, то есть с директором, главным врачом, которые чувствуют себя хозяевами в больнице?

Протоиерей Сергий

Опыт, конечно, разный и зависит от мировоззрения главврача. Если главврач атеист и не приемлет православия, то мы имеем печальный опыт: церковные общины, давно служившие в этих стенах, могут быть выдворены в считанные часы под разными предлогами. Если главврач очень верующий (другая крайность), то он, наоборот, старается сделать больницу «как можно более православной». Например, в Москве есть такие лечебные учреждения, где освящают все палаты, с больными постоянно разговаривают. Но это может вызвать раздражение и протест у той части персонала, которая не столь воцерковлена. Есть и третья категория главврачей, для которых важна именно польза, которую дает лечебному учреждению приход церковных людей. Такой врач оценивает, не мешает ли это персоналу, не возникают ли конфликтные ситуации, насколько все это спокойно. Отдельный вопрос — повышает ли это рейтинг лечебного заведения? Я знаю такого главврача, который при встрече с иностранной делегацией не преминет упомянуть, что у него есть волонтеры и сестры милосердия. Каждый главврач хочет, чтобы его учреждение было лучшим, чтобы в нем была «изюминка».

Протоиерей Александр

Какова перспектива больничного служения Церкви? Нужно ли развивать свои собственные лечебные учреждения? Нужно ли Церкви полностью брать больницу под свою опеку, но при полном государственном финансировании, как это происходит, например, в московской больнице святителя Алексия, митрополита Московского?

Протоиерей Сергий

На данный момент, я думаю, не нужно на Церковь целиком возлагать эту обязанность. Церковь не так богата, чтобы брать на себя эту огромную статью расходов. Это не значит, что не надо заниматься медицинской и социальной деятельностью. Но любое медицинское учреждение требует очень серьезного подхода и оснащения. Для этого сейчас медицина развивается по типу многопрофильных высококвалифицированных учреждений и центров. Если следовать опыту монастырской медицины XVI-XIX веков, то нас на этом пути ждет фиаско — это будет учреждение среднего уровня, может быть даже ниже среднего. Поэтому данный вопрос сегодня должен решаться в другой плоскости. Важно воспитать верующего человека в семье, в школе (ОПК), довести его до медицинского вуза, а потом до врача, верующего в Бога. Пока этого не произойдет, мы не можем говорить ни о каких специальных православных учреждениях. Пускай будет просто хороший совестливый врач, прекрасный профессионал. Нужно христианизировать медицину, не ломая ее, не изменяя и не превращая в какое-то убожество.

Протоиерей Александр.

Отец Сергий, над чем сейчас работает Сектор медицинского служения Отдела по благотворительности? Есть какие-то планы?

Протоиерей Сергий

Перспектива — в дальнейшем развитии сестринского движения и Общества православных врачей Санкт-Петербурга, которое недавно отметило свое десятилетие и продолжает работу — около 3 500 обращений в год по разным вопросам. Около 40-50 врачей принимают на своих рабочих местах, в том числе принимают участие в хирургических вмешательствах, оказывая максимально возможную помощь населению. Также они участвуют в дискуссиях по вопросам современной медицины при Церкви. Сестринское движение, конечно, надо сохранить — волна 1990-х годов прошла, старые сестры уходят из жизни, а молодых приходит мало. Все стараются обеспечить себе жизнь. Немодно стало служить Христу. Поэтому каждый приходящий человек — на вес золота. Следовательно, перед нами стоит вопрос — что нужно сделать, чтобы для молодой девушки или для молодого человека милостивое сердце было главным приоритетом в жизни. Точнее, это задача. Очень сложная задача. Но, тем не менее, на территории Санкт-Петербургской епархии сейчас существует шесть сестричеств, которые входят в нашу Ассоциацию сестер милосердия Санкт-Петербурга, и около десяти различных сестричеств в других лечебных учреждениях Петербурга. Дай Бог, чтобы это служение развивалось.