Крест над Копакабаной
Словосочетание «Православие в Бразилии» для большинства из нас — что-то малопонятное и, возможно, не существующее. Как жизнь на Марсе. Есть ли она там? Я не знаком с результатами последних исследований поверхности красной планеты, но среди моих знакомых есть православные бразильцы. Не греки, украинцы или русские, живущие в Бразилии, а именно бразильцы. Православные бразильцы объяснили мне простую вещь: настоящая вера в Бога стоит выше границ, языков, национальностей и континентов.
Раздел: Острый угол
Словосочетание «Православие в Бразилии» для большинства из нас — что-то малопонятное и, возможно, не существующее. Как жизнь на Марсе. Есть ли она там? Я не знаком с результатами последних исследований поверхности красной планеты, но среди моих знакомых есть православные бразильцы. Не греки, украинцы или русские, живущие в Бразилии, а именно бразильцы. Православные бразильцы объяснили мне простую вещь: настоящая вера в Бога стоит выше границ, языков, национальностей и континентов.
Бразилию не задумываясь можно назвать страной контрастов. Богатство и нищета, милосердие и жестокость, искренность и лукавство — здесь все рядом. Респектабельные районы и всемирно известные пляжи Рио де Жанейро граничат с бедными районами — фавелами, откуда периодически доносятся автоматные очереди. О фавелах и царящих там жестоких нравах в Рио ходят легенды. И каждый здесь знает правила безопасности: если хочешь жить, приближаться к фавеле категорически запрещено. Именно поэтому мои бразильские друзья, коренные жители Рио де Жанейро, настороженно отнеслись к моему желанию посетить кафедральный собор Пресвятой Богородицы. Несмотря на то, что храм находится в двух шагах от знаменитого пляжа Копакабана, место тут отнюдь не курортное: здание практически вплотную примыкает к огромной фавеле. Нехорошее место по меркам Рио. Находиться здесь иногда слишком опасно.
В Рио де Жанейро действует несколько православных храмов, принадлежащих разным юрисдикциям. При этом расположение каждого храма отчасти раскрывает национальные особенности наполняющих его людей. Храм Антиохийской церкви расположен в самом центре города, словно посреди огромного оживленного базара. Русский храм святой мученицы Зинаиды — за высоким забором с колючей проволокой, а при греческом храме действует ресторан национальной кухни. Такова особенность национального православия: русские, греки, украинцы, оказавшись на чужбине, объединяются именно в Церкви. Здесь все как дома. Однако православный араб вряд ли пойдет в русский храм, а украинец — в греческий, и это понятно: уж больно силен в этих общинах национальный колорит. И, хотя в таких храмах всегда можно найти прихожан и даже клириков из числа «аборигенов», они все равно остаются национальными приходами. Этим отчасти объясняется тот факт, что жители Рио де Жанейро впервые услышали о Православной вере не от своих соседей — православных русских или греков, а от европейских братьев по языку — православных португальцев.
Именно из Португалии в
90-х годах прошлого века в Бразилию приезжали первые православные миссионеры. Отец Бенто, священник кафедрального собора, как и большинство его прихожан, принадлежал когда-то к Католической Церкви. Но однажды от кого-то из знакомых он услышал о Православии.
— Для меня это было сродни откровению, — рассказывает падре Бенто, — я узнал о вере, которая гораздо древней католической. Я открыл для себя океан новых знаний: творения святых отцов, иконопись, церковное пение — целый пласт религиозной культуры, о которой в Бразилии ничего неизвестно!
Знания о православии передавались от семьи к семье, от дома к дому. «Мы ходили по друзьям, знакомым, — рассказывает священник, — и, как в апостольские времена, проповедовали, делились тем, что удалось узнать о „заморской“ вере». Так в Рио де Жанейро появилась первая православная община, полностью состоящая из местных жителей. Бразильская церковь находится в юрисдикции Польской Православной Церкви на правах зарубежной епархии. Она состоит из пяти храмов и одной церковной миссии. Все без исключения клирики и прихожане этой Церкви — коренные бразильцы. Богослужения совершаются на португальском языке.
У общины в Рио де Жанейро нет своего церковного здания. Храм на Копакабане верующие арендуют уже несколько лет. А выбор столь небезопасного места для основания церкви объясняется лишь более доступной по сравнению с другими районами стоимостью аренды.
Пару лет назад православный храм на Копакабане показали по всем бразильским телеканалам. Уходя от преследования полиции, четверо наркодельцов укрылось в церковном здании, вокруг которого развернулась целая полицейская операция с вертолетами, автоматами, выстрелами и жертвами с обеих сторон, как часто бывает в Рио.
«Жители фавелы относятся к нам очень хорошо, — рассказывает отец Бенто, — мы не делаем им зла, и они нас уважают». Словно иллюстрируя слова священника, в дверях появляются две девочки из фавелы. Просто зашли посмотреть.
Интерьер храма поражает своей простотой. Здесь нет золота и пышных украшений, многое сделано своими руками. Иконы православные бразильцы тоже пишут сами. Здесь переняли польский опыт организации иконописных курсов, когда в течение определенного времени ученики полностью создают икону: от нанесение на доску паволоки и левкаса до написания лика и церковного освящения созданного своими руками образа.
— Православная вера преображает человека, — рассказывает один из прихожан бразильского храма. — В то время, как католичество пытается подстроиться под дух времени, создавая храмы в современном стиле, вводя в богослужение новые элементы, Православие демонстрирует нам сияние вечности. Православная иконопись, о которой в Бразилии вообще ничего не известно, — это окно в другой мир, — мой собеседник охотно цитирует мысли из работ об иконописи князя Трубецкого.
— Бразильская Православная Церковь — это очень удачная площадка для православной миссии в нашей стране, — рассказывает мой знакомый Фабио Лейте, уроженец Рио де Жанейро, ныне проживающий на юге страны. Фабио знает, о чем говорит. Он был прихожанином в антиохийском и русском приходах. Сейчас в своем городе Фабио ходит в сербскую церковь, которая тоже миссионерски активна.
Воскресный день. Над пляжем Копакабана периодически слышны удары колоколов. Звонят католические соборы, звонят и в православном храме. Литургия здесь начинается в 9:30. Как и в России, в бразильском православном храме нет скамеек. Однако во время проповеди священника здесь принято сидеть прямо на полу, практически полностью застеленном коврами. В храме также нет хора. Супруга отца Бенте читает часы и апостол, а все без исключения прихожане под ее руководством поют за богослужением. Для этого на входе можно взять брошюру с текстом Литургии. Естественно, на португальском языке. Я пристраиваюсь к хору прихожан и тоже пою, не зная практически ни слова на этом языке, благо, текст в книжке написан, а практически все мелодии совпадают с распевами, принятыми в России. Естественно, и чин Литургии полностью совпадает.
После богослужения мы знакомимся с прихожанами. Наше общение проходит за чаепитием. А поскольку на улице тропическая жара, чай бразильцы пьют исключительно холодный.
В бразильском приходе существует особая атмосфера семейности, как и в апостольские времена, когда в христианскую веру обращались целыми домами, то есть семьями. Дети, родители, внуки — все приходят в храм вместе.
Прихожанка по имени Мириам Джувино — человек в Рио довольно известный. У нее собственная продюсерская компания, связи в культурных и музыкальных кругах, арт-проекты, мюзиклы, концерты... «Мы никогда не осуждаем наших братьев по вере — католиков, рассказывает Мириам, — но мы сделали свой выбор в пользу православия, и мы счастливы».
Много расспрашивают о России. Из двух десятков присутствующих в трапезной прихожан лишь единицы были в Европе, и никто — в нашей стране.
Кто-то высказывает мысль, если в России так много прекрасных храмов и древних икон, наверное, там и проповедь не нужна? Ведь одно дело — храм у подножия фавелы, и совсем другое — величественные соборы посреди русских городов! «Увы, — отвечаю я на искренние вопросы. — Проповедь православия нужна России не меньше, чем Бразилии. Вы не поверите, но православным в России есть чему у вас поучиться».
Мои собеседники пришли в Церковь, потому что искали Христа. Они пришли сюда, потому что увидели тот свет, который в России нередко скрывается за золотыми ризами и разговорами о связях Церкви и государства, за безразличием некоторых клириков и популярных в церковной среде преданиях, не имеющих ничего общего с православной верой. Бразильцы ничего об этом не знают и вряд ли узнают. Не до этого им: они молятся Богу на православной Литургии и стараются строить свою жизнь по данным Богом заповедям.
Бразилию не задумываясь можно назвать страной контрастов. Богатство и нищета, милосердие и жестокость, искренность и лукавство — здесь все рядом. Респектабельные районы и всемирно известные пляжи Рио де Жанейро граничат с бедными районами — фавелами, откуда периодически доносятся автоматные очереди. О фавелах и царящих там жестоких нравах в Рио ходят легенды. И каждый здесь знает правила безопасности: если хочешь жить, приближаться к фавеле категорически запрещено. Именно поэтому мои бразильские друзья, коренные жители Рио де Жанейро, настороженно отнеслись к моему желанию посетить кафедральный собор Пресвятой Богородицы. Несмотря на то, что храм находится в двух шагах от знаменитого пляжа Копакабана, место тут отнюдь не курортное: здание практически вплотную примыкает к огромной фавеле. Нехорошее место по меркам Рио. Находиться здесь иногда слишком опасно.
В Рио де Жанейро действует несколько православных храмов, принадлежащих разным юрисдикциям. При этом расположение каждого храма отчасти раскрывает национальные особенности наполняющих его людей. Храм Антиохийской церкви расположен в самом центре города, словно посреди огромного оживленного базара. Русский храм святой мученицы Зинаиды — за высоким забором с колючей проволокой, а при греческом храме действует ресторан национальной кухни. Такова особенность национального православия: русские, греки, украинцы, оказавшись на чужбине, объединяются именно в Церкви. Здесь все как дома. Однако православный араб вряд ли пойдет в русский храм, а украинец — в греческий, и это понятно: уж больно силен в этих общинах национальный колорит. И, хотя в таких храмах всегда можно найти прихожан и даже клириков из числа «аборигенов», они все равно остаются национальными приходами. Этим отчасти объясняется тот факт, что жители Рио де Жанейро впервые услышали о Православной вере не от своих соседей — православных русских или греков, а от европейских братьев по языку — православных португальцев.
Именно из Португалии в
— Для меня это было сродни откровению, — рассказывает падре Бенто, — я узнал о вере, которая гораздо древней католической. Я открыл для себя океан новых знаний: творения святых отцов, иконопись, церковное пение — целый пласт религиозной культуры, о которой в Бразилии ничего неизвестно!
Знания о православии передавались от семьи к семье, от дома к дому. «Мы ходили по друзьям, знакомым, — рассказывает священник, — и, как в апостольские времена, проповедовали, делились тем, что удалось узнать о „заморской“ вере». Так в Рио де Жанейро появилась первая православная община, полностью состоящая из местных жителей. Бразильская церковь находится в юрисдикции Польской Православной Церкви на правах зарубежной епархии. Она состоит из пяти храмов и одной церковной миссии. Все без исключения клирики и прихожане этой Церкви — коренные бразильцы. Богослужения совершаются на португальском языке.
У общины в Рио де Жанейро нет своего церковного здания. Храм на Копакабане верующие арендуют уже несколько лет. А выбор столь небезопасного места для основания церкви объясняется лишь более доступной по сравнению с другими районами стоимостью аренды.
Пару лет назад православный храм на Копакабане показали по всем бразильским телеканалам. Уходя от преследования полиции, четверо наркодельцов укрылось в церковном здании, вокруг которого развернулась целая полицейская операция с вертолетами, автоматами, выстрелами и жертвами с обеих сторон, как часто бывает в Рио.
«Жители фавелы относятся к нам очень хорошо, — рассказывает отец Бенто, — мы не делаем им зла, и они нас уважают». Словно иллюстрируя слова священника, в дверях появляются две девочки из фавелы. Просто зашли посмотреть.
Интерьер храма поражает своей простотой. Здесь нет золота и пышных украшений, многое сделано своими руками. Иконы православные бразильцы тоже пишут сами. Здесь переняли польский опыт организации иконописных курсов, когда в течение определенного времени ученики полностью создают икону: от нанесение на доску паволоки и левкаса до написания лика и церковного освящения созданного своими руками образа.
— Православная вера преображает человека, — рассказывает один из прихожан бразильского храма. — В то время, как католичество пытается подстроиться под дух времени, создавая храмы в современном стиле, вводя в богослужение новые элементы, Православие демонстрирует нам сияние вечности. Православная иконопись, о которой в Бразилии вообще ничего не известно, — это окно в другой мир, — мой собеседник охотно цитирует мысли из работ об иконописи князя Трубецкого.
— Бразильская Православная Церковь — это очень удачная площадка для православной миссии в нашей стране, — рассказывает мой знакомый Фабио Лейте, уроженец Рио де Жанейро, ныне проживающий на юге страны. Фабио знает, о чем говорит. Он был прихожанином в антиохийском и русском приходах. Сейчас в своем городе Фабио ходит в сербскую церковь, которая тоже миссионерски активна.
Воскресный день. Над пляжем Копакабана периодически слышны удары колоколов. Звонят католические соборы, звонят и в православном храме. Литургия здесь начинается в 9:30. Как и в России, в бразильском православном храме нет скамеек. Однако во время проповеди священника здесь принято сидеть прямо на полу, практически полностью застеленном коврами. В храме также нет хора. Супруга отца Бенте читает часы и апостол, а все без исключения прихожане под ее руководством поют за богослужением. Для этого на входе можно взять брошюру с текстом Литургии. Естественно, на португальском языке. Я пристраиваюсь к хору прихожан и тоже пою, не зная практически ни слова на этом языке, благо, текст в книжке написан, а практически все мелодии совпадают с распевами, принятыми в России. Естественно, и чин Литургии полностью совпадает.
После богослужения мы знакомимся с прихожанами. Наше общение проходит за чаепитием. А поскольку на улице тропическая жара, чай бразильцы пьют исключительно холодный.
В бразильском приходе существует особая атмосфера семейности, как и в апостольские времена, когда в христианскую веру обращались целыми домами, то есть семьями. Дети, родители, внуки — все приходят в храм вместе.
Прихожанка по имени Мириам Джувино — человек в Рио довольно известный. У нее собственная продюсерская компания, связи в культурных и музыкальных кругах, арт-проекты, мюзиклы, концерты... «Мы никогда не осуждаем наших братьев по вере — католиков, рассказывает Мириам, — но мы сделали свой выбор в пользу православия, и мы счастливы».
Много расспрашивают о России. Из двух десятков присутствующих в трапезной прихожан лишь единицы были в Европе, и никто — в нашей стране.
Кто-то высказывает мысль, если в России так много прекрасных храмов и древних икон, наверное, там и проповедь не нужна? Ведь одно дело — храм у подножия фавелы, и совсем другое — величественные соборы посреди русских городов! «Увы, — отвечаю я на искренние вопросы. — Проповедь православия нужна России не меньше, чем Бразилии. Вы не поверите, но православным в России есть чему у вас поучиться».
Мои собеседники пришли в Церковь, потому что искали Христа. Они пришли сюда, потому что увидели тот свет, который в России нередко скрывается за золотыми ризами и разговорами о связях Церкви и государства, за безразличием некоторых клириков и популярных в церковной среде преданиях, не имеющих ничего общего с православной верой. Бразильцы ничего об этом не знают и вряд ли узнают. Не до этого им: они молятся Богу на православной Литургии и стараются строить свою жизнь по данным Богом заповедям.
